Продолжать движение становилось все сложнее.

Легкий прохладный ветерок вился вокруг меня, тихонько шептал, подсказывал… Советовал задержаться, еще раз все обдумать… А то и окончательно выбросить из головы глупые мысли… Вернуться под надежную защиту родных стен, забыть это утро, словно страшный сон…

Что самое неприятное, уговаривал меня не он один.

Кружившиеся над головой птицы внушали неясную тревогу, тяжелые иссиня-черные тучи навевали печальные мысли, пустынные улицы мрачного городка скалились темными проемами окон и подъездов…

Где-то за углом заливалась зловещим лаем собака. Делая тем самым унылую осеннюю картину по-настоящему цельной и завершенной.

В душу противным липким туманом начала вползать беспросветная тоска. Наверное, если бы все зависело только от меня, то этот путь так никогда и не был бы пройден. Нашлись бы причины для того, чтобы повернуть назад, снова ощутить уют родного дома…

Но сегодня мне пришлось идти вперед по воле высших сил. И, к сожалению, противиться их зову никак не получалось.

Осторожно свернув за угол очередного дома, я зябко поежился от неожиданного порыва ветра и остановился, обреченно рассматривая открывшуюся впереди картину.

— Че стесняешься, боец, проходи, — офицер, устроивший перекур рядом со входом в военкомат, метко бросил в урну бычок, приглашающе мотнул головой и скрылся за обшарпанной дверью с нарисованной на ней красной звездой.

Я вздохнул и последовал за ним.

Восемнадцатый день рождения наступил как-то неожиданно. Подарок в виде повестки появился в нашем почтовом ящике тоже не очень вовремя. А вернуть его отправителю, учитывая имевшиеся у меня на руках ресурсы, было невозможно.

Зайдя внутрь неприветливого здания, я разделся, получил на руки свое личное дело и в печальном обществе других таких же бедолаг принялся бродить по кабинетам с врачами.

— Головой об асфальт в детстве бился? Нет? Годен.

— «Ш» и «Б» видишь? Молодец! Годен!

— Поверь, даже если бы у тебя было плоскостопие, то ты все равно был бы годен, парень…

Долгий и нудный медосмотр, по большей части состоявший из бесцельной толкотни в узких коридорах, закончился довольно неожиданно — снятием с моих мозгов энцефалограммы.

Пришлось посидеть в кресле и потерпеть, пока закрепленные на голове датчики собирали информацию.

— Неплохо, неплохо, — пробормотал незнакомый мне седобородый врач, пялясь в экран компьютера. — А давайте-ка, Александр, мы вас еще и на МРТ отправим. Для полной уверенности, так сказать.

Из-за этой чертовой томографии мне пришлось одеваться и доказывать дежурному, что ухожу я действительно ради продолжения осмотра, а не для незаметного побега к русско-монгольской границе и дальнейшего акта преступной эмиграции.

Доказывать пришлось долго. Помогло только официальное направление, за которым пришлось возвращаться к доктору в кабинет.

Слава богу, сама процедура проводилась в соседнем с военкоматом госпитале и оказалась на удивление быстрой.

— Иди, мы результаты уже переслали.

Я потащился обратно, размышляя над тем, что же местные врачи пытались обнаружить в моих мозгах.

— Лучше бы ДНК проверили. Вдруг я вообще приемный, а мой батя — какой-нибудь олигарх…

Здание со звездой пустело на глазах. Практически все призывники к моменту моего возвращения уже ушли, доктора и офицеры тоже как-то незаметно рассасывались — закрывая кабинеты, прощаясь с дежурным и кидая на мою одинокую фигуру редкие любопытные взгляды.

Что за хрень здесь вообще творится?

— Александр Сергеевич? — Из кабинета военкома выглянул тот самый врач, который только что отправил меня в госпиталь. — Проходите, мы вас ждем.

Ждут они меня. Ну-ну.

Я поднялся с табуретки, зашел в комнату и, поздоровавшись, осторожно присел на жесткий неудобный стул.

Помимо доктора, напротив меня оказался еще и сам военком — упитанный и розовощекий майор Иванов. Если верить табличке с именем, конечно же.

— Итак, Саша, мы здесь очень рады видеть такого ответственного человека, как ты, — покровительственным тоном начал майор. — От повесток не бегал, по универам ради отсрочек не мотался, даже откупиться от армии не захотел…

Мне почему-то показалось, что в его последних словах сконцентрировалась вся боль и несправедливость этого мира. Но это, конечно же, была иллюзия.

— Молодец, в общем. Поэтому…

— А почему вы в ВУЗ не поступили, кстати? — неожиданно влез доктор. — Судя по результатам, могли бы.

— Денег нет на эти универы, — пожал я плечами. — Знаете, не у всех ведь получается. Условия разные. Кому-то приходится работать.

— Понимаю, — седобородый кивнул и о чем-то задумался.

— Работать — это хорошо, Саша, — майор снова взял нити разговора в свои руки. — Армия любит тех, кто умеет работать. Но мне нужно задать тебе один вопрос. Ты когда-нибудь думал про альтернативную службу?

Еще бы я не думал. Каждый парень одного со мной возраста про нее думал.

— Да. Но решил, что лучше отслужу год и научусь обращаться с оружием и техникой, чем буду пару лет перекладывать письма на какой-нибудь почте.

Тут я слегка замялся, но все же собрался с духом и добавил:

— В общем, готов служить Родине, товарищ майор!

Мне показалось, что этот патриотический порыв никого в комнате особо не впечатлил. Врач лишь чуть-чуть улыбнулся, а вот майор недовольно поджал губы и вонзил в меня инквизиторский взгляд:

— А если подумать? Вдруг ты попадешь в дикие края… на Таймыр, скажем? И будешь там полгода расчищать снег возле командирского сортира, а остальные полгода — гонять от этого самого сортира белых медведей? Граблями?

— Э… — Я не сразу нашелся, что ответить. — А почему граблями?

— А потому, что там вокруг только камни и снег, — припечатал хозяин кабинета. — И грабли нужны лишь для защиты от медведей.

Совершенно не понимая, что за странная фигня происходит прямо здесь и сейчас, я лишь робко улыбнулся и промолчал. Хотя обрисованная перспектива мне и не понравилась. Совсем не понравилась.

— Так вот, — не дождавшись ответа, продолжил Иванов. — Разве мирная альтернативная служба не лучше?

— Наверное, да, лучше…

— Ну, вот и хорошо, — военком довольно откинулся на спинку кресла. — Он согласен, осталось только подписать бумаги.

Мне пришлось снова собрать свою волю в кулак:

— Товарищ майор, но я все-таки не хочу на альтернативную службу.