Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Сдавленным голосом она призналась, что не знает и что она не совсем уверена, где они находятся. Когда он ей сказал, она пришла в ужас.
И вот ему, который решился во что бы то ни стало покинуть «Пойму» и бежать от Эстер, пришлось везти ее домой в метель.
– Насчет снега вы оказались совершенно правы, – заметил он, смахивая с ворота очередной сугроб. – Он даже не успевает лечь на дорогу.
– Мне так же холодно, как и вам, милорд, но я не жалуюсь.
– Все потому, что вы хотите вернуться в «Пойму». А я-то надеялся, что ноги моей больше не будет в этом проклятом месте!
Эстер ссутулилась от его гнева; ей трудно было поверить, что меньше часа назад он же нежно держал ее на своих сильных руках, ласково утешая.
Может, ей это приснилось? У нее кружилась голова, она была напугана и отчаянно стремилась к покою. Кажется, он сказал, что они встретились по воле провидения. Но с тех пор как она пришла в сознание, он только огрызается и рычит на нее.
Правда, его трудно винить. Ее приход перевернул все его планы. Должно быть, он в ярости, что его холеные лошади должны бежать в такую погоду. Ей самой было жалко несчастных животных, и она охотно отправилась бы в путь пешком, если бы не боялась, что Лайонел по-прежнему рыщет где-то поблизости.
Она посмотрела на его мрачный профиль. Несмотря на то что он злится и ругается, он все же не бросает ее и даже решил лично проводить домой, чтобы никто не узнал, что с ней сегодня случилось. Он ни за что не причинит ей вред намеренно, как бы сильно она его ни злила. В глубине души он… Он собирается стать мужем одной из ее кузин, вот что!
Если только, увидев ее в цыганском таборе, он не решил вовсе отказаться от брака… Не потому ли он так внезапно уехал? Не это ли имел в виду, когда сказал, что хотел, чтобы ноги его больше не было в «Пойме»?
Она узнала поворот на дороге, где они впервые встретились; вскоре карета уже ехала по парку. Сгущались сумерки.
Эстер дернула его за рукав:
– Остановитесь здесь, у кустов. – Лорд Ленсборо послушно остановил лошадей. – Вы никуда не уедете, пока я не поговорю с вами. Прошу вас! Это очень важно. Я должна кое-что объяснить.
– Вам нужно пойти в тепло, мадам, – ледяным тоном ответил он.
– Отсюда я срежу путь через парк и попаду в дом черным ходом. Никто не спросит, где я была. Утром я предупредила, что схожу навестить Эм; все думают, что мы с ней и сегодня занимаемся благотворительностью. – Видя, как он нахмурился, она поспешила оправдаться: – Я не совсем солгала. Я ведь поверила, что Лайонел ждет меня в доме священника. Он написал мне и попросил встретиться с ним там, а сам перехватил меня за воротами. Он знает, что я всегда хожу этой дорогой.
Ее передернуло. Несколько секунд она смотрела на лорда Ленсборо, впервые в жизни поняв, почему иногда женщине хочется поцеловать мужчину в щеку.
– Ступайте в дом, – ворчливо повторил он, но умоляющее выражение ее глаз заставило его передумать. Он ни в чем не мог ей отказать. – Так и быть, я никуда не уеду, не поговорив вначале с вами.
– Ах, спасибо! За все, – прошептала она, вылезая из экипажа, и скрылась в вихре снега.
Лорд Ленсборо повернул на конюшню, навстречу ему выбежали два конюха. Маркиз убедился в том, что за лошадьми будет надлежащий уход, и направился в дом.
Леди Грегори и ее дочери выбежали в холл, наперебой предлагая ему принять горячую ванну, выпить подогретого вина и уверяя, что они подождут его с ужином.
– Эстер сегодня не будет ужинать с нами, – прощебетала леди Грегори.
– Почему? – насторожился лорд Ленсборо. Он был уверен, что горячий ужин – именно то, что ей сейчас нужно. И ванна, и подогретое вино, и все заботы, которые предлагают ему.
– Она прислала сообщить, что ей нездоровится, милорд, – ответила Джулия, когда ее мать потупилась под недовольным взглядом лорда Ленсборо. – Наверное, она будет ужинать у себя в комнате.
– Наверное?
Маркиз был потрясен, неужели она настолько им всем безразлична, что никто не позаботится о ней? Ей было бы гораздо лучше, останься она на постоялом дворе. По крайней мере, там за ней бы присмотрели. Здесь же он даже не может никому рассказать о ее страданиях. Она совершенно одна.
– У себя в комнате… – буркнул он.
– Не сомневаюсь, милорд, она вовсе не собиралась вас обидеть. – К его удивлению, голос подала кроткая малышка Фиби – не от своего имени, а от имени своей кузины. – Раз она говорит, что ей нездоровится, значит, ей нездоровится.
Именно этого он и боялся. На обратном пути он и сам промерз до костей. Бог знает, в каком состоянии сейчас Эстер после всех выпавших на ее долю испытаний! Он пожал плечами:
– Наверное, вы правы.
Он едва притронулся к блюдам, которые подали за ужином. Пока он мылся и переодевался, принял решение. Эстер заставила его пообещать, что он останется и выслушает ее. Что ж, пусть! В таком случае, и ей придется кое-что узнать.
Как только рыжеволосая прелестница появится, он избавится от ее коварных чар и сделает это просто: опустится на одно колено и у нее на глазах предложит руку и сердце Джулии.
Пытаясь согреться, Эстер зажгла камин у себя в гостиной. Она никак не могла успокоиться и уже в который раз перепроверила запоры на двери и на люке. Наконец, немного угомонившись, она спохватилась, что с самого утра ничего не ела и не пила, кроме кофе, и теперь решила съесть бульон, который Мэри оставила ей на подносе у двери. Однако ее желудок взбунтовался после нескольких проглоченных ложек, и ее стошнило.
Усталая, измученная, она положила тяжелую голову на подушку и забылась тяжелым сном, в котором Лайонел запустил руку ей под юбку. Девушка вздрогнула всем телом и вскочила, тяжело дыша.
Она упала на колени перед камином. Его мерзкий шепот снова и снова повторялся у нее в голове.
Эстер подбросила в камин еще совок угля и накинула на плечи стеганое одеяло. Она с горечью вспомнила, как чувствовала себя в безопасности, когда лорд Ленсборо держал ее в объятиях. Он ее спас и привез домой.
Не забыла ли она запереть дверь после того, как внесла поднос?
Снаружи послышались тяжелые шаги; ноги в сапогах тяжело взбирались наверх по лестнице, кто-то дергал дверь ее спальни, мужской голос… он сейчас войдет. Как он ее нашел?
Как он сюда попал? Эстер схватила кочергу. И хотя она знала, что никто ее не услышит, что на сей раз спасти ее некому, она запрокинула голову, глубоко вздохнула и пронзительно закричала.
После бессонной ночи настроение у лорда Ленсборо нисколько не улучшилось.
– Разве леди Эстер сегодня не спустится к завтраку? – поинтересовался он, когда трапеза близилась к завершению. – Кто-нибудь справлялся о том, как она себя чувствует?
Сэр Томас откинулся на спинку стула и смерил его светлость задумчивым взглядом.