litbaza книги онлайнРазная литератураНина Берберова, известная и неизвестная - Ирина Винокурова

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 25 26 27 28 29 30 31 32 33 ... 175
Перейти на страницу:
Чансес [Chances 1996: 17].

Берберова проработала в Принстоне с осени 1963-го по весну 1971-го. По закону ей полагалось выйти на пенсию в шестьдесят восемь лет, то есть еще в 1969 году, но начальство сделало для нее исключение, разрешив работать почти до семидесяти. Все это время Берберова пыталась убедить себя и других, что она очень рада такой перемене в собственной жизни, что она сможет наконец отдохнуть, а также приступить к нескольким задуманным проектам.

Но в реальности дело обстояло иначе. Уход на пенсию Берберова, безусловно, воспринимала болезненно. Она любила преподавать, ей нравилось быть среди молодежи, а кроме того, Берберова опасалась, что у нее станет туго с деньгами.

Неслучайно она обратилась к администрации Принстона с просьбой позволить преподавать на полставки еще хотя бы в течение года, но ее просьбу решительно отклонили[242].

Однако репутация Берберовой была такова, что ее академическая карьера на этом отнюдь не закончилась. Ее постоянно приглашали выступить с лекциями, провести семинар, а время от времени и преподавать, причем в лучших университетах. Практически сразу после ухода из Принстона ей пришло приглашение из Колумбийского университета прочитать курс лекций ближайшей осенью, а через год и летом.

Берберову пугали летняя нью-йоркская жара, отсутствие в аудиториях кондиционеров и к тому же небольшой гонорар, и она какое-то время колебалась. Но затем, как свидетельствует дневниковая запись, она решила призвать себя к порядку: «Размышляла о курсе в Columbia. Выкинула папки, бумаги. Потянуло к работе. А главное – откуда такая лень? Изволь трудиться, матушка. Иначе не видать тебе Парижа!»[243] И Берберова не стала отказываться. Это позволило накопить достаточно денег, чтобы отправиться летом 1975 года в Париж.

Еще до отъезда в Европу Берберова получила предложение из престижного колледжа Брин-Мор прочитать курс лекций в весеннем семестре, и она, разумеется, согласилась. Тогда же было условлено, что она приедет в Брин-Мор осенью, чтобы познакомиться и сделать доклад. Берберова приехала в ноябре, ее встретили крайне тепло, и доклад прошел с большим успехом[244].

Приглашение преподавать в Брин-Море было на очень почетных и выгодных условиях. Единственное, что волновало Берберову, – это дорога из Принстона, исключительно долгая и трудная – «три пересадки, 4 поезда»[245]. Но она решила, что справится. И хотя такая дорога ее изрядно выматывала, это никак не сказалось на качестве преподавания: и студенты, и администрация остались довольны.

Берберова тоже осталась довольна. Вернувшись в Принстон по окончании семестра, она сделала такую запись: «Я свободна, я здорова, я думаю, мне хватит денег. Погода божественная, все в цвету. Пошла пешком в University Store и купила божественный атлас, о котором мечтала много лет, – 45 долларов! Принесла домой и весь вечер сидела над ним»[246]. Подчеркну, что в то же самое время Берберова без малейших колебаний вручала чек на сто долларов новоприбывшим эмигрантам, которым, понятно, нужны были деньги.

В конце лета того же 1976 года Берберовой предложили преподавать два семестра в Принстоне, и она приняла предложение. Возможность заработать, не тратя сил на поездки, была очень привлекательной, и все же этот год дался ей с немалым трудом. В последний день классов она записала в своем дневнике: «Устала. <…> Больше к этому не вернусь. Работала на 10 лет дольше, чем большинство обитателей этой благословенной страны. 10 лет, а теперь пора на покой, больше нет сил. Осталось немного их и только на то, что действительно нужно сделать»[247].

Среди того, что Берберовой было «действительно нужно сделать», имелся совместный проект, начатый несколько лет назад с молодым славистом Джеральдом Янечеком, который занимался в тот период Белым. Берберова и Янечек решили перевести на английский поэму Белого «Первое свидание» (1921), сопроводив перевод предисловием и комментариями. Янечек взялся перевести поэму и написать предисловие, а Берберова помимо редактуры перевода должна была подготовить комментарии к тексту. К весне 1977 года этот проект был практически готов, но кое-что надо было отшлифовать.

Янечек в свое время связался с Берберовой, прочитав «The Italics Are Mine». Выяснив из книги, что она близко общалась с Белым в Берлине, он послал ей письмо, надеясь найти у нее определенную информацию. С той же целью к Берберовой постоянно обращались и другие исследователи Белого, и не только Белого, но и других литераторов-эмигрантов, в первую очередь, разумеется, Ходасевича. Среди этих исследователей был, в частности, Дэвид Бетеа, писавший диссертацию о Ходасевиче, а в дальнейшем ставший автором первой биографии поэта.

О большинстве обращавшихся к ней молодых ученых, многие из которых займут видное место в академическом мире, и конечно, о своих учениках Берберова собиралась рассказать в продолжении автобиографии. Судя по сохранившемуся плану, этот рассказ она была намерена построить как повествование и о собственном вкладе в американскую славистику, который оказался на редкость значительным. Этой малоизученной теме будет посвящен отдельный сюжет второй части книги.

* * *

Несмотря на необходимость закончить работу над «Первым свиданием» и вплотную заняться другим проектом, летом 1977 года Берберова решила позволить себе продолжительный отдых в Европе.

Согласно давней договоренности, она встретилась в Каннах с жившей в Париже еще гимназической подругой, они вместе поехали в Ниццу и провели там три с лишним недели. И хотя в письмах своим корреспондентам Берберова утверждала, что Канны и Ницца теперь выглядят совсем по-другому, чем в годы ее молодости, и говорила, что больше никогда туда не поедет, ей удалось там набраться сил.

После Франции Берберова отправилась в Германию, так как в Дюссельдорфе находились в то время два человека, которых ей хотелось увидеть, – ее бывшая аспирантка Кэрол Аншютц и редактор издания «Курсива» на русском Винцент Зивекинг, ставший за время работы над книгой хорошим другом.

Из Дюссельдорфа Берберова поехала в Висбаден, где собиралась продолжить отдых. Именно там ее застало известие о смерти Набокова, чуть было не нарушившее все намеченные планы. Набоков скончался 2 июля, но Берберова узнала об этом лишь 5-го числа из утренней газеты, тогда же записав в дневнике: «Некролог Набокова. Звонила в Монтре, видимо, уже похоронили (хотела ехать). Вера скрывала до 4-го вечера. Может быть, была права»[248].

Берберова была явно взволнована, хотя, как помнит читатель «Курсива», не общалась с Набоковым почти тридцать лет и была на него в глубокой обиде. Правда, она по-прежнему исключительно высоко ценила его как писателя. Однако желание ехать на похороны (путь из Висбадена в Монтре занимает много часов) было вызвано, думается, не только преклонением перед его исключительным даром. В реакции Берберовой были замешаны, похоже, и какие–то иные чувства, вызванные воспоминаниями из давнего, еще парижского прошлого, когда они общались с Набоковым достаточно тесно. Впрочем, у Берберовой были все основания предполагать, что похороны состоялись (или состоятся) в узком кругу и в Монтре ее вряд ли ждут. Вера Набокова и Берберова холодно относились друг к другу даже в лучшие времена. А потому, пробыв еще неделю в Висбадене, Берберова вернулась в Принстон.

Как уже говорилось, она должна была закончить связанную с «Первым свиданием» работу. К концу лета 1977 года и перевод, и комментарии были полностью готовы, и рукопись отдана в издательство. Берберова и Янечек выбрали издательство Принстонского университета, не без волнения ждали ответа, но ответ пришел неожиданно быстро. «Вечером позвонила миссис Шелд и сказала, что “Первое свидание” взяли, – записала Берберова в дневнике. – Я сейчас же позвонила Янечеку. Оба были рады»[249].

А потому она с легким сердцем принялась за свой следующий проект. Речь шла о новой книге, идея которой зрела у Берберовой уже очень давно,

1 ... 25 26 27 28 29 30 31 32 33 ... 175
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?