Шекспир в сомнении покачал головой.

– Когда было послано это письмо?

– Восемнадцать месяцев тому назад. Я бы вызвал Макганна на допрос, но он же ничего не скажет, а мы лишь растревожим осиное гнездо в Эссекс-Хаус. Говорят, что у него манеры карманника из Хакни, а связи и богатства как у придворного.

– Да, тут есть о чем задуматься.

Впервые на лице Сесила появилось напряженное выражение. Он нахмурил лоб, и Шекспир заметил подергивание в уголках его аккуратного рта.

– На кого он работает – на Филиппа, Эссекса или на обоих? Или он сам по себе?

– Быть может, он каждому из них предлагает разные услуги. Если он снабжает Эссекса средствами для удовлетворения его амбиций, то он, без сомнения, помогает и Филиппу, ибо его действия подрывают английскую государственность.

– Вероятно. Быть может, он считает это способом, который поможет оградить Ирландию от Англии. Как бы то ни было, мы не должны недооценивать его. Выясните все, что сможете. И повторю еще раз, добудьте мне необходимые доказательства того, что Эссекс увивается за Арабеллой, ибо только это даст нам возможность остановить его. Ясно?

– Да, сэр Роберт. Но я должен упомянуть еще об одной вещи. У графини Эссекс какая-то странная болезнь, которая поразила как ее тело, так и разум.

– Яд?

– Да, я в этом уверен.

Сесил кивнул.

– Я не удивлен, господин Шекспир. Я постараюсь ее защитить. Выясните все, что можно. Расскажите то, что вам известно о ее состоянии, человеку, сведущему в подобных вещах, и сообщите мне. Вот, это вам. – Сесил вручил ему книгу «Прибыльное искусство садоводства». – Прекрасная книга. Уверен, однажды, когда у вас будет больше свободного времени, вы с удовольствием ее прочтете. Но сейчас я даю ее вам потому, что не хочу, чтобы вы приходили ко мне; это слишком опасно. Используйте эту книгу как шифр. Просто отметьте страницу, строчку и номер каждой буквы в своей записке, а я найду соответствующую букву в своем точно таком же экземпляре книги. Каждая четвертая буква будет недействительная. Шифр простой, но взломать его можно лишь имея такую же книгу. Храните ее в надежном месте. У вас найдется слуга, которому вы доверяете, чтобы он передавал мне ваши сообщения, – тот, кто умеет быть незаметным и уходить от слежки?

– У меня есть такой слуга, его зовут Джек Батлер. Я ему доверяю.

– Хорошо. До начала королевской поездки я буду в Гринвиче. Держитесь, господин Шекспир. Я полагаюсь на вас.

Прежде чем уйти, Шекспир поднял руку.

– Можно мне поговорить с вами еще об одном деле, сэр Роберт?

– Да, но побыстрее. Мне нужно присутствовать на Совете.

– Речь об отце Роберте Саутвелле.

Уголки губ Сесила опустились, выражая неудовольствие.

– Вы ему ничем не поможете. Приехав в Англию как священник, он знал, что совершает предательство. Он сам во всем виноват и погибнет из-за своего упрямого безрассудства.

– Но, сэр Роберт, разве так уж необходимо, чтобы его содержали в личной пыточной Ричарда Топклиффа, где его подвергают беспричинной жестокости? Если бы его перевели в Тауэр, его показания, по крайней мере, можно было бы изучить во всех подробностях.

Лицо Сесила не выражало ни доброты, ни сострадания.

– Вы утратили бдительность, господин Шекспир. Извлеките из этого урок и впредь не допускайте подобного. Я знаю, что вы не папист, но вы слишком мягки с людьми, подобными Саутвеллу, подрывающими основы нашей государственности. – В его взгляде мелькнула искра. – Я делаю, что могу. Королева клянет Топклиффа, называя его глупцом, за его жестокие допросы, поэтому я уже перевел отца Саутвелла в Гейтхаусскую тюрьму. Я встречался с ним, и он произвел на меня сильное впечатление. Он ведь мой кузен, как вы знаете. Есть пытка, которую трудно вынести человеку, это – подвешивание к стене. Но я видел, как его подвесили к такой стене за железные оковы, в которые были закованы его руки, и никто не смог добиться от него ни единого слова. Неудивительно, что паписты доверяют этим иезуитам свои жизни.

– Спасибо, сэр Роберт.

– Господин Шекспир, молю вас, перестаньте интересоваться судьбой Саутвелла. Она теперь не в наших руках, а если вы перейдете дорогу Топклиффу, ничего хорошего это ни вам, ни вашим близким не принесет. Ничего. И даже я не смогу вас защитить.

В крипте под собором Святого Павла Джошуа Пис, стоя на некотором отдалении, рассматривал два лежащих перед ним на каменной плите тела. Несмотря на то, что плоть была раздута, изорвана и обглодана лесным зверьем, было видно, что когда-то это были красивые юноша и девушка. Даже такому, как он, привыкшему к смерти, было грустно смотреть на то, как изуродованы эти юные создания. Рядом на полу стояла глиняная бутыль, которую нашли у ручья в лесу рядом с телами.

Вонь разлагающейся плоти отпугнула бы менее закаленного человека. Но привычный к такому запаху досмотрщик мертвых Джошуа Пис продолжал работу, исследуя тела, рассматривая порезы странной формы, которые, должно быть, были сделаны лезвием какого-то оружия, осматривая рты жертв: не обожжены ли губы и не откушены ли языки, принюхиваясь, чтобы вычислить дату смерти. Благодаря своему многолетнему опыту он мог определить, были ли они убиты день, неделю или две недели тому назад в зависимости от времени года.

Даже в такой знойный день здесь, внизу под собором, было прохладно. Пис работал один, в тишине, беззвучно ступая мягкими туфлями по каменному полу. Он услышал, как скрипнула и распахнулась дубовая дверь, и обернулся, чтобы посмотреть, кто вошел. Джошуа улыбнулся, приветствуя гостя.

– Джон Шекспир, так-так.

Шекспир чуть не задохнулся от зловония и закрыл рот и нос рукой.

– Что случилось, Джон, мы не виделись год, а то и больше, а ты не хочешь даже поздороваться? Как твои успехи в деле учительства?

Шекспир едва мог дышать. Он выскочил из крипты.

– Ладно, – произнес Пис, – давай оставим эти две несчастные души здесь и выйдем наружу. Не хочу, чтобы ты забрызгал мой пол своим обедом.

Пис накрыл тела саваном, снял фартук и повесил его на крюк, после чего они направились в «Три бочки» пропустить по кружечке эля.

– Так что же привело тебя сюда, Джон, дружище? – Пис был несколько старше Шекспира. Он был почти лыс, если не считать ободка карих волос по бокам и на затылке. Вокруг глаз Джошуа собрались веселые морщинки. Пису не терпелось узнать, зачем к нему заглянул Шекспир, но ему было забавно наблюдать, как Джон затыкает рот и нос в отчаянной попытке оградить себя от смрада крипты.

Шекспир глотнул свежего теплого воздуха, в попытке как следует отдышаться.

– Как что? Выпить эля со старым товарищем, – ответил он. – Что же еще?

– Вот именно, еще. Уж я-то тебя знаю, Джон Шекспир.