вечера, и большая часть пути позади. Первым делом я испытал облегчение от того, что на нас не напали ни Амины, ни патрули Ирмона. То ли они уже не так тщательно прочёсывали окрестности, то ли посредник знал безопасный маршрут.

— Смотрите, господин Кормон, муравьиный лев, — указал вдруг Алассар в иллюминатор. — Нечасто увидишь такое зрелище.

Взглянув в окно, я не сразу понял, что имеет в виду мой спутник.

— Вон там, слева, между дюнами, — пояснил он. — Видите воронку? Кажется, в ловушку попался один из сайгаков. Или даже несколько.

Теперь я заметил метрах в трёхстах осыпающийся песок. Его будто втягивало нечто, скрытое в глубине. Если это муравьиный лев, то какого же он размера⁈

— Впервые наблюдаете такую охоту? — спросил Алассар. — Да, повезло. Некоторые ни разу в жизни не видели этого зрелища. А мне посчастливилось застать льва за этим занятием уже трижды. Не считая сегодняшнего.

— Почему он такого размера?

— Мутант. Как и многие обитатели пустыни. Всё дело в остаточной магии шехира.

— Понятно. Жаль, он не показывается.

— Ну, ему это не нужно. Выглядит как большое и жутко уродливое насекомое. Кем, собственно, и является.

— И жрёт, видимо, отнюдь не муравьёв.

— Их тоже. Если они достаточно крупные. А некоторые превосходят размерами сайгаков, которым сегодня не повезло угодить в ловушку.

Мы подлетели чуть ближе, и стало ясно, что животных действительно несколько: они карабкались по сыпучему склону, но неумолимо съезжали вниз. Вот один оказался в самом устье песчаной воронки. На миг показались гибкие усики, оплели сайгака, и он исчез. Двое других тоже были явно обречены. Атет сделал небольшой вираж, корректируя курс, и животные пропали из виду.

— Пустыня — опасное место, — проговорил Алассар. — Выживают в ней только те, кто её знают. Да и тем не всегда везёт. Как, например, этим сайгакам. Но муравьиным львам тоже нужно есть. Закон природы.

— Да, выживает сильнейший, — кивнул я.

— Или более хитрый. Ну, или опытный. Много факторов требуется, чтобы здесь обитать. Поэтому люди и селятся в городах, обнесённых стеной. Наш разум защищает нас лучше, чем что бы то ни было, — Алассар постучал себя согнутым указательным пальцем по виску. — Вы верите, что нас создали боги, господин Кормон?

— Я слышал, что люди — просто один из видов приматов. Так считают антропологи.

— Да, я тоже слышал. Но приятнее считать, что кто-то над нами потрудился, разве нет?

— Пожалуй, вы правы. Но к чему это?

— Когда-нибудь задумывались, кто такие боги? Вряд ли тоже приматы, — посредник подмигнул. — Если нет, кто создал их?

— Я такими вопросами не задавался. Как-то некогда было.

— Понимаю. Но сейчас у вас есть свободное время подумать.

— Как мне это поможет получить помощь Фахми?

— А разве всегда нужно, чтобы размышления приносили пользу?

Я не ответил. Потому что не знал, что на это сказать. Но слова Алассара заставили меня задуматься. Естественно — безо всякой пользы. Чёртов посредник! Только башку мне засоряет праздными разглагольствованиями!

Больше я не спал. А вот он мирно дремал в кресле, тихо посапывая. Его вопрос, кто кого создал, похоже, не особо занимал.

Наконец, пришло время последнего отрезка пути. Алассар проснулся, дал пилоту координаты и вернулся на своё место.

— Уже скоро, господин Кормон. Не знаю, что вам нужно от Фахми, и чем вы собираетесь с ними расплачиваться, но надеюсь, вы найдёте общий язык.

— Вам-то что? — буркнул я. — Вы своё дело сделали, деньги получили.

— Фахми не любят терять время попусту, — спустя пару секунд отозвался мой спутник.

Остаток пути мы проделали молча. Только когда оставалось совсем немного времени, которое назвал Алассар, он оживился и подошёл к пилоту.

— Вон туда, где дюны, — проговорил он через несколько минут. — Снижайся. Не так быстро. Мы ещё не прибыли.

Наконец, он велел сажать атет. Я не видел никаких признаков жилья в округе. Но, наверное, и не должен был, ведь секта тайная.

Когда мы опустились на песок, зарыв в него опоры так, что брюхо корабля почти касалось поверхности дюны, Алассар похлопал пилота по плечу.

— Открывай! Мы на месте.

Интересно, как он это понял, учитывая, что рисунок пустыни постоянно меняется. Явно ориентировался не на пейзаж.

Посредник первым спустился по трапу, сделал десяток шагов и, задрав голову, замер.

Звёзды! Вот, что служило ему ориентиром! Острый же у него глаз, если он разглядел их сквозь панорамную крышу атета. Хотя, наверное, Алассар вставил себе импланты, а с ними расстояние не проблема.

Пока я подходил к нему, посредник опустился на колени, зарыл кисти в песок и нараспев что-то забормотал. Это напоминало то ли пение, то ли молитву.

Мы с Мефиер переглянулись. Девушка пожала плечами.

Ждать пришлось недолго: спустя пару минут песок под нами задрожал и завибрировал. На секунду я решил, что мы оказались в ловушке льва-мутанта, но затем увидел, как в песке перед нами образуется ровная трещина. База Фахми находилась под землёй! Ожидаемо.

Когда проход стал достаточно большим, чтобы мы могли пройти, всё замерло. Из проёма заструился ровный желтоватый свет. Алассар поднялся и сделал нам с Мефиер знак следовать за ним.

— А корабль? — спросил я.

— О нём позаботятся.

Посредник скрылся в проёме, и нам не оставалось ничего, кроме как последовать за ним.

Мы оказались в узком проходе, идущем вниз под большим углом. Приходилось притормаживать, чтобы не перейти на бег. Однако вскоре поверхность выровнялась. Коридор стал шире и выше. Через минуту мы оказались в просторном, но не огромном квадратном зале из бетона. Судя по материалу, убежище Фахми было относительно современным сооружением. Во всяком случае, та его часть, где мы находились.

Алассар обернулся, чтобы убедиться, что мы не отстали, и свернул вправо. Идти пришлось довольно долго, дважды спускаясь по каменным лестницам. Наконец, мы остановились перед стальной дверью. Посредник коснулся её, и тяжёлые створки медленно разъехались, впустив нас в длинный зал, уставленный ростовыми статуями Анубиса и других богов Дуата. В дальнем конце висел над алтарём красный шар, освещавший пространство вокруг себя в зловещее багровое сияние. Слева от него замерла бесформенная фигура, опиравшаяся на посох с раздвоенным навершием. Когда мы приблизились, я понял, что это уши Анубиса, чья металлическая голова венчала витой посох, которые сжимала костлявая рука древнего, похожего на мумию старика.

Алассар опустился на одной колено.

— Приветствую Великого Жреца Эрикса! — звонко провозгласил он, и его голос заметался по залу, отражаясь от стен, но тут же замер, словно его поглотил таившийся в углах сумрак.

— И тебе доброго вечера, — скрипуче проговорил после паузы старик. — Благодарю, что проделал такой долгий путь. Теперь ступай.

Алассар тут же понялся, развернулся и, подмигнув мне, поспешил назад.

Я встретился с жрецом взглядом. То ли дело было в светящейся сфере, то ли его глаза, и правда, испускали собственное алое сияние. Кажется, это место пропитано ланхиром. Так почему бы и его обитателям не носить в себе энергию Дуата? Раз уж им удалось подчинить её.

— Чего ты просишь? — сразу перешёл к делу старик.

— Армию. Мне нужны воины, с которыми я одолею Дом Амин. Полностью уничтожу его и присвою земли.

— Что ты предлагаешь? — помолчав, спросил Эрикс.

— Полную неприкосновенность вашей секты. Никто не потревожит вас, пока я жив.

— А кто ты такой, чтобы обещать подобное?

— Фараон Ахенатон Раммессид из Дома Ра.

Повисла пауза, в течение которой жрец смотрел мне в глаза. Я ждал. Больше ничего не оставалось. Доказательств у меня не было — разве что попросят продемонстрировать технику уаджит, которой владеют лишь члены царской семьи. Но как доказать, что она настоящая, а не имитация? Меня уже однажды обвинили в обмане.

— Идём со мной, — наконец, нарушил молчание старик. — Нет, один! Женщина останется здесь. О ней позаботятся.

Я кивнул Мефиер. Здесь свои правила, и мы — лишь смиренные просители. Ещё даже не гости.

Жрец медленно направился к стене, в которой открылась замаскированная дверь. Мы вошли в тёмный тоннель. На посохе моего провожатого вспыхнула красная дуга. При её сиянии мы и двигались, пока не оказались в ещё одном зале, где посреди стоял круглый стол. За ним сидели трое таких же древних стариков. На миг мне даже показалось, что это не живые люди, а мумии, которым придали одну и ту же позу. Однако при нашем появлении они один