Ей показалось, что он шмыгнул носом.

– Да, я так давно ее не видел. Ты не будешь возражать, если я приеду в воскресенье?

Она тяжело вздохнула, но отказать отцу увидеть собственного ребенка не смогла. В конце концов, это его законное право. Уныло поинтересовалась:

– Я не против, но как к этому отнесется твоя жена?

Он обрадовано протараторил:

– Светлана в воскресенье пойдет к своей матери, как обычно. Я приеду, только скажи, куда?

Даша нехотя продиктовала адрес, и он, едва сказав, – до встречи! – дал отбой.

Она гневно посмотрела на пищащую короткими гудками трубку. Ясно, сделал он это для того, чтобы она не успела ничего возразить. Видеть его не хотелось абсолютно, и даже намека на слабый интерес не возникло. Автоматически отметила в голосе бывшего мужа некоторый страх, когда он говорил о нынешней жене. Что ж, та правильно делает, – боится, значит, уважает.

Повернулась к блаженно дремлющему пациенту и выбросила из головы этот разговор. Осторожно сняла банки, протерла покрывшуюся багровыми пятнами спину лосьоном, и проводила, настойчиво советуя обратиться к врачу.

В конце рабочего дня выглянула в коридор, убедилась, что жаждущих попасть к ней больше нет, аккуратно прибрала в кабинете, закрыла дверь и вышла в длинный серый коридор. Сдала ключ вахтеру, одиноко сидевшему в такой же серой, как и стены, пуленепробиваемой будке у входа, вежливо попрощалась. Прошла по небольшому бетонному туннелю и оказалась на широкой городской улице. В глаза ударило слишком яркое для осени солнце. Пару раз чихнула, торопливо разыскивая в сумочке солнцезащитные очки, нацепила их на нос и пошла за дочкой в детский сад.

До садика было всего четыре квартала, и она шла не спеша, наслаждаясь последним осенним теплом и лениво думая о том, как же изменилась ее жизнь. За последнее время она поняла, что это такое – жить в свое удовольствие. На новом месте ей очень нравилось. Работы было немного, единственное, что от нее требовалось – внимательность и приветливость с сотрудниками завода, приходившими к ней на процедуры. Поскольку именно эти качества составляли суть ее характера, работа была не в тягость, а в удовольствие. Платили хорошо, и она искренне благодарила за счастливые перемены в своей жизни Ивана Васильевича с Тамарой Сергеевной.

Она жила в квартире их дочери, платя только за коммунальные услуги. Прожив год без скандалов, оскорблений и попреков, она не могла понять, почему так долго тянула с разводом, ведь ясно было с самого начала, что брак ее неудачен. Может, не представляла себе, как можно жить без мужчины в доме? Крестьянская психология? Баба без мужика – ничто?

Не спеша, любуясь старыми золотыми липами, растущими вдоль улицы, дошла до детсада, забрала дочку из старшей группы, вежливо попрощалась с воспитателями. По дороге домой они заглянули в детское кафе. Даша заказала дочери сливочный крем с киви, а себе коктейль «Луна», который нравился ей за терпкий коньячный привкус.

Домой пришли уже поздно. Ровно в девять Даша уложила дочь спать и устроилась почитать в большой комнате, служившей ей спальней. Ей очень нравился удобный мягкий диван, обтянутый серой бархатистой кожей. Она погладила обивку, наслаждаясь нежностью ворса, жалея, что такой мебели у нее не будет никогда.

В половине одиннадцатого раздалась певучая телефонная трель. Быстро схватила трубку, боясь, как бы не проснулась любопытная дочка. Как она и ожидала, звонила Вера. Для нее еще был ранний вечер, и о том, что кто-то в такую рань может спать, она и не подозревала.

– Привет! Я не слишком поздно? Как дела? – и, не ожидая ответа, выпалила: – Завтра буду в городе, заскочу к тебе! Не против? Будешь ждать?

Даша обрадовалась. Вера да звонившая изредка Марья Ивановна были единственными людьми из ее замужней жизни, которых она всегда хотела видеть.

– Конечно, приезжай! Я рада!

– Ну, тогда жди меня завтра ровно в двенадцать! – и в трубке послышались короткие гудки отбоя.

Даша снисходительно покачала головой – подруга себе не изменяла. Стремительность и натиск! Пошла на кухню проверить, что в запасе есть из продовольствия. Вера всегда любила вкусно поесть. Еды в доме оказалось немного. Нужно будет завтра запастись продуктами, чтобы накормить вечно голодную гостью.

Утром они с дочкой побродили по соседнему универсаму, рассматривая заваленные продуктами витрины. Принеся домой сумку, полную продуктов, Даша переложила часть в холодильник, часть в буфет, включила электрочайник и стала поджидать желанную гостью. И та почти не заставила себя дожидаться, прибыв ровно в час дня. Для Веры опоздание на какой-то час считалось верхом пунктуальности, как у английской королевы.

В руках у нее тоже был торт, купленный в ближайшей кондитерской.

Восторженно перецеловав вышедших ей навстречу хозяек, вихрем пронеслась по квартире, неумеренно упиваясь обстановкой, что делала всякий раз, появляясь у них в гостях.

– Какая красотища! Комфорт и уют!

Идущая следом за ней Даша попыталась урезонить неуемную подружку:

– Да будет тебе, Вера! Если бы еще квартира была моя, а то чужая!

Та демонстративно развела руками, не соглашаясь со столь пессимистичным отношением к жизни.

– А какая тебе разница? Ведь живешь-то в ней ты!

Зная привычки и пристрастия гостьи, Даша сразу усадила ее за накрытый стол. Вера с удовольствием съела огромный кусок торта, половину яблочного пирога, прикончила почти всё печенье, умяла в одиночку мясной пирог, но по-братски, учтиво похвалив саму себя за щедрость, поделилась с Дашей и Машей конфетами. Закончила пир сыром, одобряя гостеприимство и щедрость хозяев.

– Да, если бы меня всегда так угощали, я бы и не сердилась никогда. Стала бы толстая и добрая. Толстые все добрые, потому что им сердиться лень.

Даша, посмеиваясь, уточнила:

– Это что, Марья Ивановна тебе внушила такую мудрую мысль?

Вера кивнула головой, оглядывая полупустой стол и жалея, что пожевать что-нибудь еще не позволял до упора набитый желудок. Но все-таки протянула руку, и, поколебавшись, взяла конфетку в золотистой обертке.

– В интерпретации Марьи Ивановны эта мудрая мысль звучит немного иначе: «тебя легче убить, чем прокормить!» Но ведь это почти совсем одно и то же, поэтому не будем придираться к старушке!

Даша смотрела на быстро убывавшую снедь, прикидывая, что бы стало с ней, если бы она так эпикурействовала. А вот Вере хоть бы что. При ее зверском аппетите у нее нигде ничего не откладывалось. Худая и длинная, как жердь. Как говорила мать, не в коня корм. Хотя в Вериной родне все такие.

Наконец гостья отвалилась от стола, блаженно поглаживая свой некрасиво выпятившийся животик.

– Что еще надо в жизни? Ничего! Хорошо поел и доволен! От мужиков гадости одни, поэтому нам они не нужны!

Поняв по ее загоревшимся глазам, что сейчас последует обильное словоизвержение, хозяйка поспешно отправила дочь в детскую комнату, плотно закрыв при этом дверь, чтобы до ее юных ушей не долетали смачные откровения о жизни. Тем более, что подруга не имела привычки скрывать интимные детали, наоборот, называла вещи их настоящими именами.