Утром встала пораньше, надежно спрятала дубинку-шокер во внутренний карман пиджака и отправилась по адресу, указанному ювелиром Укропским. Я поднялась в контору, расположенную на втором этаже неприметного жилого дома. На всякий случай заблокировала еще один выход на улицу, а Перкинса оставила караулить преступника у подъезда. Он проявил инициативу, нацепив кепку и фартук дворника. Но огромный, недружелюбного вида мужчина выглядел подозрительно с метлой в руках. В любом случае воришка его не знает, а вот я могу спугнуть. Поэтому договорилась с мистером Белинским, что спрячусь в соседней комнатушке. Оттуда через круглое зеркало-обманку я буду наблюдать за помещением.

За те два часа, что ждала вора, пришлось изрядно понервничать. Я перебрала в голове все версии, но моими фаворитами по-прежнему оставались дочери Нобиля. Явных мотивов для кражи я не видела. Но вдруг рыжеволосая Нора решила бросить вызов обществу и связать судьбу с прекрасным Аполлоном? А может, тихая Эльза задумала тайно бежать из семьи с каким-нибудь поклонником из академии? Хотя мы всех проверили: у девушек ухажеров не было.

Именно на этой мысли меня прервали. Раздался звон колокольчика, и в комнату вошел юноша. Он был закутан в черный плащ, на руках заметила перчатки, темная шляпа-котелок низко сдвинута на лоб. Жара на улице его явно не пугала. Как и сообщил Укропский, тоненькие усики неестественно смотрелись на слишком загорелом и загримированном лице. Молодой человек озирался, прижимая к груди саквояж. Он направился к стойке, за которой примостился скупщик.

– Добрый день, – произнес вошедший. Что-то в интонациях мне показалось знакомым. – Я принесла… принес ожерелье.

Седовласый оценщик улыбнулся, демонстрируя редкие зубы, и достал деньги. Юноша бросил саквояж на стойку и принялся торопливо пересчитывать банкноты. Этот горе-воришка даже не позаботился о том, чтобы закрыть дверь хотя бы на замок, не говоря уже о магической защите. Но мне же будет проще его ловить. В местной магии я несильна, хотя Вивер и снабдил меня парочкой нейтрализующих заклинаний.

– Деньги и облигации на предъявителя, как и договаривались, – уточнил оценщик и посмотрел в зеркало, едва заметно кивая.

Но я ждала, пока вор передаст ювелиру ожерелье. Жаль, не захватила из своего времени кристалл памяти, а то смогла бы записать преступление и продемонстрировать Лукасу. Но подойдут и свидетели.

Молодой человек порылся в кармане плаща и вытащил сверток, передав оценщику. Сам же стал торопливо убирать деньги. Ювелир размотал ткань, в нее был завернут бесценный артефакт. На тонкой серебристой цепочке блестели продолговатые стеклянные капельки. Вроде бы ничего особенного, но когда солнечный свет упал на артефакт, прозрачный камень заиграл всеми цветами радуги, искрясь и переливаясь.

– Подтверждаю, что мне передано ожерелье. В свою очередь, я отдал клиенту ранее оговоренную сумму, – зычным голосом произнес Ежи Белинский, тем самым завершая сделку.

Вот теперь настало мое время. Отодвинув панель в стене, я вышла в комнату.

– Полиция Риджинии! – прохрипела я, а юноша замер. – Вы задержаны за кражу ценного артефакта.

Я не сомневалась, что и в одиночку справлюсь с этим хлюпиком. Поэтому не стала доставать свисток, чтобы подать сигнал Перкинсу. Уже схватила вора за руку, но тот дернулся в сторону, а в следующий момент бросил мне в лицо порошок. Я резко отвернулась, прикрывая веки. Это позволило преступнику вырваться и метнуться к двери.

Он выбежал из помещения, рассыпая по дороге деньги из открытого саквояжа и роняя стулья. К счастью, порошок не попал в глаза, лишь на маску: я расслышала шипение. Тем не менее устремилась за парнем вниз по лестнице – ему от меня так просто не уйти. Вор оказался прытким: он ловко перепрыгивал через ступеньки и уже был близок к выходу. Я же почувствовала неприятный запах, исходящий от искусственной кожи маски. Глаза все-таки заслезились, я едва разбирала, куда бегу. Споткнувшись, упала, перекатываясь через ступени. От натяжения на талии лопнул шнурок, ослабляя накладку на животе. Она сползла вниз, и мне пришлось придерживать ее одной рукой. Молила богов, чтобы Перкинс успел схватить вора. Выбежав из подъезда, обнаружила, что наш воришка ловко увернулся от лысого полицейского. Преступник, извиваясь, оставил плащ в руках стража порядка и перескочил через подставленную под ноги метлу.

И тогда случилось волшебство. Воочию я увидела в деле магию, которой здесь многие пользовались, но для меня она была сродни чуду. Перкинс пробубнил заклинание, порыв ветра приподнял вора над землей и откинул назад, с силой прижав к стене дома. Устрашающего вида напарник оказался магом-стихийником. Он тут же схватил сползающего по стене «паренька» за шкирку и как следует тряхнул. Вор захрипел, замотал головой: котелок вместе с темным париком упали на землю, а рыжие волосы рассыпались по плечам.

Юноша жалобным голоском Эльзы Нобиль застонал:

– Прошу, отпустите! Не убивайте меня!

– Вот ведь как. Младшая дочка, значит, – хмыкнул подоспевший к нам запыхавшийся Лямкин. – Леди Эльза вышла из дома не через парадный, а через черный ход. И села не в семейный, а в арендованный экипаж, что ждал ее неподалеку от поместья. Согласно твоим указаниям, Марч, я проследил за дамочкой. А когда подъехали сюда, из повозки вышла не леди Нобиль, а парень. Думал, ее сообщник…

Пит Лямкин осекся и с ужасом произнес:

– Эй, Лин, что с твоим лицом? Кажись, дочка Нобиля обожгла каким-то зельем, кожа слезает лохмотьями! И еще навела порчу, вон как тебя перекосило!

И Лямкин покосился на спадающий вниз накладной живот, который я придерживала рукой и прикрывала полами пиджака. Догадалась натянуть на нижнюю часть лица шейный платок, смахнув при этом голосовое устройство.

– Целительница обсыпала меня порошком… – проговорила я высоким голосом и тут же замолкла.

– Ведьма она, а не целительница. Вон и голос изменился – щебечешь, как птаха. Тебе срочно надо в лечебницу, – пожалел меня Лямкин.

Перкинс продолжал держать леди за шиворот. Та уже не вырывалась, лишь жалобно скулила:

– Я ничего не сделала, это простое парализующее зелье! Оно не могло так покалечить…

– Марч, куда ее? – спросил Перкинс.

– Отвези девицу в отделение. Пусть с ней шеф Лукас разбирается. Мы свое дело сделали, – прошептала я, прикрывая лицо шейным платком. – А ты, Лямкин, забери ожерелье у ювелира.

– Может, проводить до лечебницы? – предложил коллега.

– Я поймаю экипаж, а вы забирайте мой техномобиль и занимайтесь цыпочкой, – бросила через плечо, выбегая на дорогу.

Передо мной остановился черный мобиль, дверь открылась. Не успела я обратиться к водителю с просьбой довезти до арендованной квартиры, как сильные руки подхватили меня за талию и запихнули в салон.

– Эви, что случилось? – поинтересовался Вивер с заботой в голосе.

Он что же, караулил неподалеку? Почему-то я не удивлена.