Тина уже набрала в легкие воздух, чтобы презрительно фыркнуть в сторону человской женщины и с высоты своей чудской половины объявить: «Конечно, дорогуша! Ты не представляешь, какая это на самом деле чушь и дребедень», но сдулась.

Не смогла.

Потому что невозможно честно ответить, по какой причине она оказалась в детской комнате в роли победительницы темных сил. Почему именно сейчас жрица Снежана договорилась о солидной должности для своей протеже? И не получилось ли так, что именно жалкие усилия Надежды запустили ту цепочку событий, которая связала обычную человскую семью и Тайный Город?

– Я не знаю, Надюша. Никто из моих учителей так и не объяснил мне, что такое магия. Может быть, твоя фанатичная борьба за близняшек и стала тем маленьким камешком, незаметной взгляду вибрацией, которая обрушила лавину и заставила двух ведьм не на жизнь, а на смерть схлестнуться. Хотя то, что магии в тебе ноль, также как в твоих безделушках, – это факт.

Тина поднялась.

– Вы уходите?! – ахнула хозяйка, и кто-то из мальчишек жалобно захныкал во сне. – А как же мы?.. Что мне делать, если она вернется?

И столько ужаса было в ее взгляде, что Тина поняла: «Я это сделаю. Обязательно сделаю. Сегодня же».

– Не волнуйся, не вернется.

Ведьма вышла из подъезда, постояла, с наслаждением втягивая ноздрями холодный воздух, и негромко произнесла:

– Ну и куда ты отправилась, травница?

Если села в машину и поехала домой – это плохо. К счастью, аура показала, что Федосея перешла дорогу – Тина последовала за ней – и двинулась по пешеходной дорожке вдоль Филевского парка. В воздухе пахло влажной осенью, мокрые листья блестели в свете фонарей и фар. Мимо промчался припозднившийся велосипедист. Тина повернулась спиной к шумной улице и быстро зашагала вглубь парка, подальше от городского шума.

Здесь было прохладно и относительно тихо. В воздухе висела мелкая водяная пыль. Навстречу прошла под ручку пожилая пара, укутанная в разноцветные полиэтиленовые дождевики. Тина сбавила шаг, оглянулась на всепогодного бегуна, ритмично прошлепавшего кроссовками по мокрому асфальту, и в изумлении уставилась на часы. Ей казалось, что с момента, когда она проникла в дом Надежды Протопоповой, прошла целая вечность, но в действительности даже не было часа ночи.

Ведьма заставила себя остановиться, оценить ситуацию и шансы на повторную встречу с травницей. Вывод обескуражил: вероятность оказалась нулевой. И это при том, что отпечаток ауры на дорожке был настолько отчетливым, будто Федосея специально распыляла частички себя.

«Что происходит?»

Следы отчетливые, а вероятность встречи нулевая. Почему? Травница собирается убраться из парка порталом и ищет безлюдную площадку? Возможно, но с тем же успехом Федосея могла накинуть морок и под его прикрытием построить магический переход. Нет! Старуха отправилась вглубь парка в надежде, что Тина последует за ней. Старуха искала боя, готовилась к нему, но тогда…

«Почему встречи не будет?»

Ведьма вновь подготовила артефакт и двинулась дальше.

Вечерний парк затихал. Припозднившиеся любители прогулок спешили домой. С деревьев с ленивым шепотом осыпались жухлые листья. Со стороны Москвы-реки потянуло промозглой сыростью. Где-то неподалеку истошно залаяла собака, и в следующий миг прямо перед занятой невеселыми мыслями Тиной на дорожку с треском выломилось нечто страшное, черное и глухо ворчащее.

Выбравшись на дорожку задом, существо выволокло из мокрых кустов безжизненное тело, разомкнуло челюсти и хищно уставилось на ведьму рыжими глазами. Странно, но оторопевшей Тине показалось, что они разной величины и немного косят, а правый ярче левого и отливает красным. От этой несоразмерности ей стало еще страшнее, от взгляда существа ее обдало не жаром, а леденящим холодом.

«Какой прекрасный вечер для охоты на все, что движется», – сказал ей обжигающий взгляд.

Может, тварь и не умела выражать свои намерения так, как подсказывала Тине разыгравшаяся фантазия, но то, что одним трупом вечер в парке не завершится, не вызывало сомнений. Сердце застучало часто-часто. Этот дурацкий день начался с черной собаки, ею и закончится, если Тина поддастся панике и будет вспоминать испуганную девочку Алису вместо того, чтобы действовать.

В неверном электрическом свете фонаря, точно облитая лунным сиянием, блеснула черная шкура чудовища, клочковатая грива, мощные суставчатые лапы и пасть…

«Эльфийская стрела»!

У Тины было чем защищаться, и едва она подумала об оружии, как «Стрела», упакованная в тонкий серебряный браслет, соскользнула с запястья и молнией прошила темноту, едва разбавленную электрическим светом. Вспыхнула малиновым, забурлила и погасла полоса расплавленного асфальта. Обожженное чудище оттолкнулось от земли всеми четырьмя лапами. Оно прыгнуло вбок, точно персонаж компьютерной игры, послушный движению джойстика. Неестественно быстро и невероятно высоко для своих размеров. А в следующий миг растворилось в темноте, исчезло, приглушив глухое хриплое урчание. Растаяли кровавые сполохи. Слева от дорожки качнулась молодая рябинка. Стало тихо, и лишь собака где-то неподалеку по-прежнему заходилась истошным лаем.

Прямо перед Тиной, распространяя восхитительный горьковатый аромат костра, дымилась проплешина. В воздухе повисла такая смесь запахов, словно возле костерка туристического лагеря каким-то гастарбайтерам приспичило топить углем паровоз или заниматься сложным ремонтом.

А Тина, все еще ослепленная собственным выстрелом, подскочила к телу, валявшемуся поперек парковой дорожки, подскочила, хотя неестественная поза ясно указывала на то, что жертве не поможет ни эрлийская медицина, ни тем более человская. Что же касается личности несчастной, то Тина определила ее по старомодной юбке и, переворачивая жертву на спину, уже знала, кого увидит. Федосея посмотрела на нее широко открытыми глазищами. От нижнего угла рта до самой груди шею распороли острые клыки. Левая рука от плеча висела на кожном лоскуте. В скудном искусственном освещении кровь, заполнявшая страшные раны, казалась черной, как стоячая вода.

Тина рефлекторно отдернула руку и перевернула ладонь. Нет, красная кровь людов, еще теплая. Никаких чудес, за исключением того, что неведомое «нечто», не похожее ни на одну из тварей, которых Тина видела в Тайном Городе или хотя бы в книгах о Тайном Городе, убило подданную Великого Дома Людь. Просто убило. Не съело, не выпило кровь, не вырвало сердце. Такое впечатление, что тварь не знала, что делать со своей добычей, не собиралась ее сожрать, не умела с ней играть и вряд ли собиралась утащить в логово своим детям.

Левой рукой Тина достала из кармана салфетку со словами «Такси у входа», тщательно вытерла об нее испачканные пальцы, скомкала и сунула обратно.

«Интересно, я убила тварь?»

Нет. Это очевидно. И даже ранила слабо. А значит, нужно убираться, и как можно быстрее. Страх перед зверем объяснит любые глупости, которые она сейчас натворит, и главную из них – бегство с места преступления. А бежать надо, чтобы спокойно обдумать случившееся.