но, возможно, может быть лучше обозначена как Западная Евразия». «Изначальные средние и восточные славянские племена могут рассматриваться как группа предков русского народа. Эти ранние славяне оседали в основном на границе степной зоны, хотя некоторые из их частей расположились более к северу, в лесах, в то время как другие группы спустились на юг в степи» {12, I, 1}.

Профессор Георгий Владимирович Вернадский (1887–1973), сын академика Владимира Ивановича Вернадского. Историк-евразиец 20 века, посвятивший свою жизнь исследованию истории Руси с её древнейших времен.

С археологической культурой шнуровой керамики и её распространением в Центральную и Северо-Восточную Европу связывают истоки славянства. Носители субкладов M458 и Z280 гаплогруппы R1a распространились по Польше, Белоруссии, Украине и западной части России, образовывая ядро протославян. Высокая распространенность R1a в Прибалтике и странах Восточной Европы в наше время обусловлена не только расселением носителей культуры шнуровой керамики, но и за счет последующих миграций из центральных областей Русской равнины, в частности, с пятого по десятый век н. э.

По данным исследований академика Б. А. Рыбакова, «приблизительной областью, откуда началось постепенное расселение племен культуры шнуровой керамики (или, как её иначе называют, кyльтypы боевых топоpов), считают лесное пpостpанство междy Вислой и Днепpом». Южная половина этого пpостpанства стала в ближайшем бyдyщем местом фоpмиpования пpаславян. «Дошли „шнуровики“ в своем неторопливом перемещении на быках и конях до Финского залива, Верхней и Средней Волги вплоть до Самарской Лyки» {47}.

Рыбаков Борис Александрович (1908–2001). Академи РАН; действительный член АН СССР. Исследователь славянской культуры и истории Древней Руси. Один из самых влиятельных деятелей советской историографии (Википедия)

Восточной ветвью культуры шнуровой керамики была фатьяновская археологическая культура, относящаяся к 2750–2300 /1900 годам до н. э. или 4,75–3,9 т.л.н. (тысяч лет до нашего времени). В частности, Тургиновский могильник московско-клязьминской группы фатьяновской культуры имеет датировку 3,780±0,13 т.л.н. Волосово-Даниловский могильник верхневолжской группы фатьяновской культуры датирован 3,65±0,08 т.л.н. {48}.

Фатьяновская культура получила название от деревни Фатьяново Ярославской области, где был отрыт могильник. Её территория простиралась от Белоруссии, Смоленской области до Татарстана, Чувашии, Мордовии и соответствует средней полосе России, Верхней и Средней Волги (Московская, Новгородская, Нижегородская, Владимирская, Ивановская, Тверская, Калужская, Костромская, Тульская, Рязанская, Орловская, Ярославская, Пензенская области). В захоронениях Смоленской области обнаружен носитель R1a-M198/M17, живший примерно 5120 лет назад, и носитель R1a, который жил 4500 лет назад. В Псковской области также обнаружены захоронения носителей R1a, живших примерно 4500 лет назад.

Миграция фатьяновцев происходила из области, расположенной между Одером и Днепром, в восточном и северо-восточном направлениях. Расселение происходило по рекам («Западной Двине, Днепру, Припяти, Десне, Оке, Мокше, Волге, Ловати, Мете, Москва-реке, Клязьме, Суре, Свияге») и их притокам. Археологические изыскания отразили близость археологических культур: фатьяновской, среднеднепровской, висло-неманской, ладьевидных топоров. «Очевидно, это объясняется не только их связями, но и генетическим родством этих племен». Вероятно, что миграции были вызваны давлением иных племен, выбором более пригодных мест проживания, пастбищ, полей для земледелия, климатических, географических условий {48}.

Мужчины фатьяновцев c 16 лет являлись воинами, но также были скотоводами и земледельцами. Женщины традиционно вели домашнее хозяйство, воспитывали детей. Кроме сказанного, фатьяновцы были прекрасными ремесленниками. В частности, гончарами и металлургами. Они освоили ковку, литье из меди и бронзы, обладали навыками металлообработки и изготовления оригинальных форм оружия, орудий труда, украшений, предметов быта. Археологические находки фатьяновской культуры (3,7 т.л.н.) содержат большой набор женских височных подвесок {48}, характерных для славянских женщин вплоть до средневековья.

Антропологический тип верхневолжских фатьяновцев «характеризуется ярко выраженной долихокранией, большим высотным диаметром, среднешироким, средневысоким и резко профилированным лицом. Верхневолжские фатьяновцы относятся к северному европеоидному типу. Они длинноголовы, высоки ростом и красивы» {48}. Реконструированные облики фатьяновцев, содержащиеся в работе {48} не позволяют найти отличий от внешнего вида наших с Вами современников.

«Археологические данные свидетельствуют об особой близости фатьяновской, среднеднепровской, висло-неманской культур и прибалтийской культуры ладьевидных топоров» (Крайнов, 1972; Артеменко, 1978; Моора, 1956, 1958 и др.). Очевидно, что это объясняется не только их связями, но и генетическим родством племен {48}. В культуре шнуровой керамики, фатьяновской культуре и культур, ассоциированных с ними (например, стжижовской; юго-восток Польши, 1,8–1,6 т.л. до н. э.;), тысячелетиями сохранялось традиционное дохристианское трупоположение мужчин и женщин. Способ трупоположения в захоронениях Eulau (в наше время земля Саксония-Анхальт) взрослых и детей, убитых 4,6 т.л.н. в период культуры шнуровой керамики и фатьяновской культуры, один и тот же. Этот способ трупоположения («в скорченном положении — мужчин на правом боку, головой на запад, лицом на юг; женщин — развёрнуто, на левом боку, головой на восток, лицом на юг, ноги у всех согнуты») характерен для мужчин и женщин гаплогруппы R1a бронзового века {21, 14}.

Изображение характерного трупоположения на боку с согнутыми ногами в могильнике Eulau (Саксония-Анхальт, датировка захоронения — 4,6 т.л.н.; гаплогруппа у всех мужчин и мальчиков — R1a, 2005 г.) содержится в работе {21}. К концу бронзового века в обрядах захоронения произошли следующие изменения: «захоронения скорченных костяков в IX–VIII вв. до н. э. сменяются вытянутыми погребениями. Трупоположение сменяется сожжением трупов с захоронением праха в урнах или ямках на рубеже IX и VIII вв. до н. э. Курганы являются спорадическим необязательным элементом обряда, то проявляющимся, то исчезающим». Существовавший обряд захоронения покойника в форме эмбриона, видимо, был связан с представлениями о том, что «что умерший человек может родиться вторично, и поэтому ему следует придать позу готовности к этому событию» {47}. Появление обpяда тpyпосожжения связано с восприятием неба, как источника жизни, с представлениями о том, что боги по дымy сжигаемых yзнают о почтительном отношении к ним людей. Захоpонения в земле связывали пpедков с землей, с ожидаем помощи живым от усопших в пpоцессах земледелия.

Аналогичное трупоположение наблюдается также в захоронениях носителей R1a других археологических культур, например, бабинской, тшинецкой, комаровской и других. Д.и.н. С. С. Березанская выявила сходство захоронений бабинской и микенской культур.

Академик Б. А. Рыбаков, рассматривая проблему прародины славян, писал, что «прародину не следует понимать как исконную область обитания единого народа с единым языком. Прародина — это условная, с сильно размытыми рубежами территория, на которой происходил необычайно запутанный и трудноопределимый этногенический процесс» {47}.

Любор Нидерле обозначил территорию «прародину» славян севернее Карпат: «По этому вопросу долгое время существовали две точки зрения: одни помещали ее на север, в древнюю Сарматию (отсюда и название этой теории „сарматская“), другие же искали ее на среднем и нижнем Дунае (отсюда название