определённо не думал довольствоваться только руками. Он чуть ли не сразу вжался в её ягодицы и копчик низом своего живота и мускулистыми бёдрами. Хотя, на его бёдра Мия обращала внимание в самую последнюю очередь. Потому что больше всего её волновало состояние члена мужчины, которым он вроде как об неё и тёрся, но и одновременно поглаживал затянутую в облегающую юбку платья попку.

А ведь у неё вообще не были нижнего белья. Ни лифчика, ни трусиков. Само платье прекрасно справлялось с ролью боди и без дополнительного исподнего. И не будь его сейчас на девушке, кто его знает. Куда бы уже успел забраться своим быстро твердеющим членом и набухающей головкой мистер Хантер.

— Поэтому, нет! — голос Хантера понизился и ощутимо охрип ещё больше, словно ещё немного, и он достигнет столь желанного для него транса, вместе с нужным физическим и психическим состоянием. — Никуда возвращать я тебя не собираюсь. Даже потом… Даже после того, как тебе кажется, когда я с тобой вдоволь наиграюсь. Потому что у меня на тебя очень большие планы, Мия! Каких не было даже у Николаса, с его убогим, зашоренным и не в меру ограниченным воображением. Ваш мир и так ограничен во всех смыслах. Зачем тебе туда возвращаться, не понимаю. Тем более, что ты и сама, того не осознавая, пыталась из него сбежать. Искала подходящие лазейки, порталы и выходы. Только не понимала до конца, почему тебя так к ним тянуло. Чувствовала, да, но не находила ни одного разумного объяснения, что же это такое… Как это найти? Где найти? А потом… как открыть нужную дверь? Ведь они находились не в окружавшем тебя пространстве, да? Ты чувствовала их в себе. Глубоко-глубоко в себе.

— П-простите, но… я… Совершенно не понимаю, о чём… вы… говорите.

Точнее бредите — но последние слова Мия не рискнула произнести вслух. Поскольку не знаешь, что на самом деле творится в голове этого психопата, и до чего он способен дойти, пока беспрепятственно лапает свою жертву, совсем при этом не скрывая своих прямолинейных намерений. А тут вообще не нужно было быть академиком, чтобы догадаться о всех его истинных намерениях на свой счёт.

— Конечно, не имеешь. Потому что тебе известны только пережитые последствия, а не причинно-следственная связь. Потому что всё остальное, как в тумане, да?

Странно, что он вообще с ней сейчас разговаривал на данную тему, когда прекрасно мог забить и на неё. Не говоря про прочие странности его совершенно непредсказуемого поведения. Хотя бы про то, что они находились в комнате совсем не похожей на спальню и по большей части пустой. Ещё и с одной прозрачной стеной, внутри которой находилась жутковатая «картина» с разлетающимися крупными брызгами то ли крови (почти рубиново-чёрной), то ли не пойми какой другой густой жидкости, сквозь которую проходили алые вспышки молний и блеклые клубы сизого дыма или облаков. Правда, вид из окна перетягивал на себя внимание намного сильнее, до сих пор и едва не постоянно. Да и открытые проёмы в смежные комнаты тоже. Вот там Мия видела очень большое количество мебели, а может даже и чьё-то крадущееся движение…

Разве что всё это теперь выглядело абсолютно блеклым и не имеющим никакого первостепенно важного значения на фоне того, что говорил прямо над её головой Хантер и что с ней в эти мгновения делал. А делал он, на удивление, то, что едва ли стал делать на его месте любой другой психопат (что тоже, к слову, ещё не факт). Пока ещё только гладил, нюхал, но, как ни странно, не спешил пробовать на вкус. Буквально с наслаждением мял ей грудь, поглаживал через ткань затвердевшие соски и растирал самые чувствительные места, в определённые моменты делая заметные паузы в своём самодовольном монологе, чтобы сосредоточить всё своё внимание на тактильных действиях. Кажется, два или три раза он даже тихо и гортанно рыкнул. Именно в те секунды, когда он плотнее прижимался к ягодицам Мии вставшим колом членом и зудящей мошонкой. И, да, несдержанно тёрся, видимо, мысленно представляя, как уже входит в неё… до самого упора.

Почему он не делал это по-настоящему? Притом, что ему ничего для этого не мешало и едва ли могло помешать… Вот этого девушка не понимала от слова совсем. Поскольку ничего другого от него и не ждала. Что и сводило с ума куда сильнее, чем сам акт физического совокупления.

Как ни странно, но частично (а может и по большей части) она была к нему готова и не только морально. Причём она не видела в этом ничего запредельно кошмарного. Её же привезли сюда не для игр в монополию или для утомительных светских бесед о погоде на завтра. Да и все показательные действия Хантера указывали именно на это — на то, что он собирался её взять. И он реально хотел её, возбудившись, можно сказать, за считанные секунды, нисколько этого не скрывая, но почему-то продолжая затягивать со своими предварительными ласками.

— Потому что мы и сами не до конца понимаем, чего хотим и что ищем на самом деле. А когда всё же находим и получаем, почему-то тут же дико пугаемся и начинаем от этого открещиваться. Хотя всё дело в отсутствии нужных знаний и практике. Как при знакомстве со своей первой выпивкой, когда кажется, что это отвратительная и совершенно не пригодная к питью гадость. И как её взрослые только пьют? Но проходит совсем немного времени, и ты уже не можешь оторваться от этого пойла ни под какими угрозами. И даже называешь себя истинным гурманом. Так и в остальном, Мия… Твой мозг просто сопротивляется тому, что ему кажется ирреальным и неестественным, что когда-то не входило в число твоих жизненных ценностей и не подпадало в общую картину твоего мироздания. Хотя всего-то нужно — немного подождать и попривыкнуть. Пройдёт какое-то время, и он избавиться и от этих шор. И ты обязательно будешь потом удивляться, как вообще существовала всю свою сознательную жизнь без всего этого…

Без всего этого? Что он имел в виду под данной фразой? Без окружавшего их абсурдного мира Остиума или того, что делал сейчас с самой Мией. Как её лапал, как оставлял на её теле свои новые тактильные метки от прикосновений и своей радиоактивной близости (от которой уже всё онемело, как снаружи, так и изнутри). И как от груди, а потом от живота (до которого тоже вскоре добрался, разве что не сумев пролезть