— У того, кто носит бау великого кочена, должно быть много подчиненных. Много и отовсюду. У тебя везде должны быть глаза и уши.

— Безусловно. Но тебе не кажется, что мы собрали слишком многих в слишком короткий срок, чтобы их можно было хорошо воспитать? — Эйлле бросил взгляд на Талли, который стоял у стены, и принял напряженную позу «признаю-что-обеспокоен». — Я не сомневаюсь в твоих способностях, но ты один.

Яут проследил за его взглядом.

— Я вижу, обучение продолжается, — заметил он. — Когда я здесь и когда меня нет.

— Мне тоже так кажется.

— Я обнаружил двоих отпрысков кочена Биннат, — продолжал фрагта. — Возможно, они — именно то, что тебе нужно. Они…

В дверь негромко постучали. Яут смолк и отключил поле. В коридоре стояла группа людей во главе с Райфом Агилерой.

— Сэр? — Агилера заглянул в офис. — Вот люди, о которых вы спрашивали. Кое с кем из них я сам служил, а про остальных слышал много хорошего.

— Они говорят на нашем языке? — спросил Эйлле.

— Кто-то говорит, кто-то нет.

— Тех, кто не говорит, пока отпусти. Но обязательно запиши их имена. Я побеседую с ними позже, когда буду лучше говорить по-английски.

Агилера что-то негромко произнес. Трое из семи кивнули и вышли, опустив головы.

— А теперь, — сказал Эйлле, — расскажите мне о ваших методах борьбы с наземными боевыми машинами джао.

Один, явно мужского пола, вышел вперед. Обычно длинный жесткий ворс — «волосы» — покрывает у людей всю голову, кроме лица. У этого человека волосы были короткими и росли пучками, а кожа была пятнистой и неровной, словно он неудачно перелинял.

— Сложнее всего было на пересеченной местности, — начал он, стараясь не встречаться взглядом с Эйлле. — Этим вашим магнитным приводам никакие ухабы не помеха. А вот с вашими лазерами мы справлялись при помощи дыма. Человек прятался и ждал, пока подъедет машина, а затем кидал дымовую шашку, и мы видели, куда бьет лазер. Обычно это срабатывало. Но это была очень опасная работа, — он немного выпрямился. — Я проделывал это дважды. И во второй раз меня вот так у нас это называется «разукрасило».

Потом пестрый человек рассказал о том, как устроена «дымовая шашка». Остальные присоединились, вспоминая другие способы борьбы с лазерами джао — не всегда радикальные, но довольно эффективные. Вскоре Эйлле понял, что докопался до сути проблемы. Раньше он никогда не задумывался об этом, но теперь понял: способ ведения боевых действий джао унаследовали от Экхат.

Но Экхат не были завоевателями. Они просто уничтожали противника. Если же задача заключалась в том, чтобы добыть рабов, они попросту захватывали достаточное количество пленников, чтобы те могли размножаться, а остальная часть популяции уничтожалась. Поэтому они редко вели бои на поверхности планеты, населенной разумными существами. Получив в свое распоряжение несколько ее обитателей, они просто уничтожали планету. Их вооружение и тактика создавались для сражений в открытом космосе. В свою очередь, Яут вставил контраргумент.

— До сих пор наши методы себя вполне оправдывали, — резко произнес он. — Как вы можете это объяснить?

Люди смолкли. Чтобы ответить на этот вопрос, нужно было обладать хоть какими-то сведениями о прошлом джао. Однако Эйлле уже знал ответ.

— Мы ни разу не воевали против технически развитой расы. Большинство из тех, кого нам удалось подчинить, просто были дикарями, которые едва освоили обработку металлов. Со слабым противником можно сражаться и плохим оружием. Но теперь мы столкнулись с вами и поняли, в чем наша слабость. Мы давно должны были это понять, но до сих пор никто не потрудился изучить этот вопрос и выслушать побежденных.

Вот только почему? Эйлле уже был готов объявить это очередным промахом Нарво. Но такое объяснение будет в лучшем случае поверхностным. Настоящая причина состоит в другом» догадался он. Джао действительно никогда не встречали ни одной расы, похожей на людей. Им никогда не приходилось приглашать представителей побежденных, чтобы проконсультироваться с ними по поводу вооружения и методов ведения войны. Потому что в этом просто не было смысла: все, с кем джао воевали до того, как захватили Землю, были вооружены примитивным оружием, которое управлялось исключительно силой мускулов.

Разумеется, кроме Экхат. Но у Экхат такое же вооружение, как у джао.

Погруженный в раздумье, Эйлле сделал несколько шагов взад и вперед.

— Интересно, что можно найти в наших рапортах о битвах с Ллеикс. Мне ни разу не доводилось их изучать.

— А мне доводилось, — ответил Яут. — Информации в них очень мало и еще меньше — полезной информации. Строго говоря, это вообще не рапорты. Больше всего они напоминают церемониальные песнопения: возвышают чувства, но ничего не сообщают уму.

Для Эйлле это не было новостью. История сражений с Ллеикс действительно воспринималась как легенда, а не хроника реальных событий. Эти события произошли очень давно — еще в те времена, когда джао были послушными рабами Экхат. Экхат отдали приказ, и джао истребили Ллеикс.

Разговор продолжался, и Эйлле решил больше не отвлекаться. Он погрузился в поток реального времени. Люди рассказывали, он слушал… Но самым удивительным было ощущение, которое появилось у него впервые за все время, которое он находился на этой планете.

Это было ощущение единения.

Наконец-то.

По крайней мере, первые проблески.

Еще не пришло время ранней тьмы, когда Смотритель Нэсс кринну Ташнэт вау Ниммат отыскала Директора Вамре в темной нише Зала единения. Заметив в дверях ее мускулистую фигуру, Директор обвел взглядом темные своды зала, поморщился и поглубже зарылся в груду дехабий. Воздух был наполнен ароматом така, напоминая о доме. Вдыхая его, Вамре чувствовал себя гораздо лучше. Ссора с давешним юнцом-выскочкой уже наполовину забылась… хотя, пожалуй, все-таки надо подать протест главнокомандующему Каулу.

Нэсс, скорее всего, собирается сообщить, что план в очередной раз не выполнен — как всегда, на какие-нибудь пару процентов. Или о том, что группа рабочих-туземцев сбежала — как всегда, прихватив какой-нибудь пустяковый образец технологий джао. Эта Нэсс всегда так аккуратна… Но сейчас его рабочий день уже закончился, а по окончании рабочего дня у него полностью пропадал интерес к работе.

Через мгновение Нэсс тоже заметила Директора и подошла. Право, с таким благородным ваи камити занимать столь скромный пост… Нелепость. Будучи подчиненной Вамре, Нэсс была отпрыском Ниммата — кочена с куда более благоприятными связями, чем у Кэнну. Впрочем, стоило ли удивляться? То же самое можно сказать про большинство коченов.

Смотритель устроилась на куче поношенных дехабий с такой грацией, словно весила не больше новорожденного детеныша. Не обращая внимания на взгляды и шепот остальных присутствующих, она слегка склонилась в позе «сожаление-и-искренность».