– Не надо так не надо, – пожал плечами Роман, пряча мобильник в карман.

Излишняя конспиративность Крохина показалась ему несколько наивной и наигранной одновременно. Хотя, раз он тут «хозяина», ему лучше известны правила игры. Зря он, что ли, так печется о защите своей личной связи? Парень вроде с головой и знает, что делает.

Вскоре стали видны пригороды Багдада. Слева, в северной части города, к небу поднимались черные клубы дыма. Чадило так, что сразу становилось понятно – горит какой-то крупный объект.

– Что это? – спросил Роман.

– Мечеть взорвать, – ответил Раад, по взгляду Романа догадавшись, о чем тот его спрашивает.

– Наверное, недавно?

– Совсем недавно. Одна час назад.

– А-а… – протянул Роман. – А чья мечеть?

– Наша враги, – оскалил зубы Раад, и впервые во взгляде его Роман заметил что-то очень недоброе.

Роман не стал допытываться, что имеет в виду Раад. Знание русского языка у парня было на уровне «водка пить – земля валяться», такие тонкости, как падежи и склонения, им начисто игнорировались, и ответ «наша враги» мог равно означать как взрыв «нами» мечети врагов, так и взрыв «нашей» мечети врагами.

По большому счету, Роману, как человеку здесь постороннему, было почти все равно, какой из двух ответов правильный, поэтому он счел за лучшее не уточнять. Тут каждый день что-нибудь взрывают, – вчера он, кстати, сам чудом остался жив, – и пока никто, увы, не знает, когда наступит конец этому кошмару. От установления же того факта, кто именно и что взорвал, нисколько легче не становилось. Напротив, это вело лишь к обострению конфронтации между воюющими сторонами. А непреложной истиной было только одно: во всех подобных акциях гибли мирные люди, что и являлось самым точным и грустным фактом.

Лавируя только по одному ему известным переулкам, которые помогали избегать многочисленных пробок, Раад быстро привез Романа к его гостинице.

– Хозяина скора-скора приходить, – сказал он, не заглушая мотор и не выходя из машины. – Вы его ждать свой номер.

Роман молча кивнул и вышел из машины. Раад тут же дал газу, развернулся и помчался назад. Наверное, спешил за «хозяином».

Роман, чувствуя некоторую усталость, поднялся к себе в номер. Здесь стояла райская прохлада, что после уличной жары было истинным блаженством. Все-таки неплохо, что Крохин поселил его в этом старинном здании. Толщина его стен и особенности архитектуры позволяли легко обходиться без кондиционеров. И как маленький приятный бонус – ни единого звука извне.

Роман лег навзничь на кровать, прикрыл глаза. В ушах все еще стоял гул вертолетных лопастей. Он сбросил ботинки и лег удобнее. Пока явится Крохин, можно немного вздремнуть. В вертолете хоть и спали почти всю дорогу, туда и обратно, но то был сон особого рода, помогающий забыться и скоротать время, но имеющий мало общего со сладкой негой на мягкой устойчивой постели.

Но только лишь он поплыл на каких-то желто-голубых барханах, раздалась долгая трель телефона. Со сна Роман схватился за мобильник, потом сообразил, что звонят по гостиничной сети.

– Алло? – хриплым голосом прорычал он в трубку.

– Hello… – неуверенно отозвался чей-то женский голос.

Роман уже очнулся и без труда узнал голос звонившей именно по этой неуверенности.

– Эва! – зажав предварительно трубку ладонью и прочистив горло, воскликнул он по-английски. – Это вы?

– Да, я… – все еще неуверенно ответила она.

– Guten tag, Eva! – перешел Роман на немецкий. – Я очень рад вас слышать!

– Роман, это точно вы? – заметно обрадовалась Эва.

– Я, можете не сомневаться! Но как вы меня нашли?

– Вы сказали вчера, что живете в двух шагах от «Парижа». А ближе всех к нему находится гостиница «Синдбад». Я позвонила портье, и он сообщил, что русский журналист по имени Роман действительно остановился у них в гостинице. Я представилась вашим другом, и он любезно дал номер вашего телефона… – Эва на пару секунд запнулась. – Я не уверена, что поступила правильно, но, надеюсь, вы не рассердитесь.

– Ну что вы, Эва! Вы просто молодец, что позвонили. Простите, что я не дал вам вчера номер моего телефона. Как вы себя чувствуете?

– Спасибо, нормально.

– К врачу обращались?

– В этом не было необходимости. Я совершенно здорова. С утра даже сходила на пресс-конференцию.

– Вы настоящий журналист. Ваша газета может гордиться вами.

Эва тихонько засмеялась:

– Не говорите со мной, как с маленькой.

– Хорошо, не буду, – согласился Роман.

– Я хотела сказать вам… Я была в больнице у мистера Лейтона…

– Да? Как он? С ним… – Роман замялся, боясь, что услышит самые плохие вести.

– Не волнуйтесь, он жив, – успокоила его Эва. – Ему вовремя оказали необходимую помощь. Правда, он пока без сознания, но врач сказал, что через два месяца мистер Лейтон будет вполне здоров.

– Слава богу, что Джон жив, – от души сказал Роман. – Бедняге Полу повезло меньше…

– Да, – печально вздохнула Эва.

По этому вздоху Роман понял, как ей тяжело.

– Я обязательно навещу Джона, – бодро заявил Роман, стараясь отвлечь девушку от грустных мыслей. – Сейчас я очень занят, но, как только освобожусь, сразу же зайду к нему. Кстати, в какой больнице он лежит?

– Он в американском военном госпитале.

– Ну, там его в два счета на ноги поставят. И он еще выпьет не одну бутылку своего любимого виски.

– И выкурит не одну коробку своих ужасных сигар, – рассмеялась Эва.

– Это уж само собой!

Они немного помолчали. Роман раздумывал, стоит ли ему развивать это знакомство, а Эва словно ждала от него какой-то подсказки.

«Девочка хорошая, – думал Роман. – Но зачем мне ее тревожить понапрасну? Если бы переспали, разбежались и забыли, то это еще куда ни шло. А то ведь она, похоже, имеет ко мне какие-то чувства, и надо ли их разжигать? Мне через два-три дня улетать обратно, зачем разбивать сердце бедняжке?

С другой стороны, почему бы не приласкать ее в этом жестоком мире? Все легче будет вести свою маленькую войну. А расставание как-нибудь переживет: молодые, они отходчивые…»

Он вдруг вспомнил страстное прощание Надежды и ее пристальный сумрачный взгляд. Знала бы она о его колебаниях – растерзала бы в клочья. Обоих.

– Эва, я буду в ближайшее время очень занят… – начал он не совсем уверенно.

– Да? – упавшим голосом переспросила она.

– Но, как только освобожусь, я обязательно вас найду, – произнес дежурное обещание Роман, надеясь, что на этом все и закончится.

– Не забудете?