Биллу Дженкинсу нравилось жить в Париже. Его родители, состоятельные адвокаты, обосновавшиеся в Сен-Луи, давали ему деньги на то, чтобы Билл мог снимать большую однокомнатную квартиру на последнем этаже дома, расположенного рядом с Булонским лесом, недалеко от университета. Он мог пользоваться террасой, которая в теплое время была идеальным местом для вечеринок.

Поначалу Грегуар Батай, казалось, не решался примкнуть к обществу этих любителей поразвлечься, которые учились хорошо, но сильно по этому поводу не напрягались. Грегуар никогда не забывал, откуда он, и в компании этих молодых людей чувствовал себя не совсем уверенно. Выходцы из обеспеченных семей, они только понаслышке были знакомы с тяжелой работой и имели весьма абстрактное представление о ценности денег. А Грег должен был каждое лето вкалывать на отцовской ферме, чтобы отложить деньги на оплату своей учебы. В Париже он жил в общежитии, рассчитанном на пять сотен студентов. Правила там были строгими, а питание напоминало об армейской службе.

Билл Дженкинс привлек Грегуара своим обаянием. Молодые люди подружились, и в жизни Грега появилась та беззаботность, которой ему так не хватало.

Размышляя обо всем этом, Дженкинс вынимал из чемодана легкий костюм. Его нужно было погладить, и американец обратился к служащему гостиницы.

— Будет готово через двадцать минут, — услужливо ответил голос в трубке.

— Отлично, жду!

В «George V», как и в большинстве отелей такого ранга, был очень большой выбор телеканалов, и Дженкинс вооружился пультом.

— Посмотрим, — произнес он, вывесив свой костюм на дверь с внешней стороны, чтобы его не беспокоили.

Дженкинс стал просматривать каналы, транслирующие только кинофильмы, так как знал, что во Франции некоторые из них показывают старые американские ленты шестидесятых годов с Джоном Уэйном, Бартом Ланкастером, Монти Клифт, Полом Ньюманом и Генри Фондой. Переключая каналы, на одном из них он обратил внимание на надпись в центре экрана. Вот так молодой американский лоббист попал на региональный канал телевидения Брейза, посвященный красоте и жизни Бретани.

Передача была посвящена национальным бретонским танцам. В девять часов ее сменила социальная программа «Наша Бретань», которая обсуждала главную новость недели: региональный совет принял решение обеспечить гражданам экологическое пространство без ГМО. А слова, на которые наткнулся Дженкинс, переключая каналы, были следующими: «Нет генетически модифицированным организмам!»

Билл подвинулся ближе к телевизору и увеличил громкость. Поначалу ему было сложновато воспринимать речь выступающих — не потому, что бретонцы говорили с очень специфическим акцентом, а потому, что он немного отвык от французского, несмотря на то что регулярно читал классические романы или иногда смотрел на DVD фильмы Люка Бессона, слушая только язык, на котором говорят в Париже.

Настроившись через некоторое время на звуковые особенности французского языка, Дженкинс не мог оторваться от экрана. Странные вещи происходили в этой стране, которые нельзя постигнуть, не зная конкретных реалий. Находясь в шикарном номере отеля «George V», Дженкинс был далек от непосредственного контакта с так называемой французской глубинкой. Но репортаж, транслируемый телевидением Брейза, достоверно передал настроение региона, решительно настроенного на противостояние агрессивной американской политике по внедрению ГМО.

Сначала в передаче показывали обычных людей, сидящих полукругом и слушающих вступительную речь главы региона. Он читал текст по бумаге, но часто отрывал от нее взгляд, чтобы напрямую обратиться к своей аудитории, стараясь воздействовать скорее на чувства, чем на разум, употребляя слова «независимость», «гордость», «управление судьбой», «отказ от внешней диктатуры». Еще немного — и это была бы практически предвыборная речь. Выступающий говорил о важном для Бретани решении, которая надеялась на то, что в отказе от ГМО ее поддержат остальные регионы страны. Кроме того, высказывалась настоятельная просьба не принимать продукты питания, содержащие ГМО.

— Мы не можем допустить, чтобы наши фермы по разведению свиней и птицы были заражены генетической соей, импортируемой с Американского континента! — воскликнул оратор, вызвав тем самым волну одобрения у аудитории. — Особую бдительность следует проявлять после эпидемии коровьего бешенства. ГМО — это серьезная опасность. Генетические мутанты еще не показали свое истинное лицо. Их выдают за благо, пагубные последствия которого, однако, нам очевидны.

Далее оратор стал методично излагать программу борьбы с ГМО.

— Наш регион ставит целью поддержку и сотрудничество с мэрами, которые примут постановления против культур ГМО в своих городах. Но это еще не все. Мы проследим за соблюдением санитарно-гигиенических норм, касающихся продуктов без ГМО в бретонских ресторанах и студенческих столовых.

Он перевел дыхание и, чувствуя на себе восхищенные взгляды слушателей, продолжил:

— Мы приведем в действие экономическое соглашение о сотрудничестве с бразильским штатом Парана, который, согласно нашим источникам, в состоянии гарантировать поставки натуральной сои.

Раздался гром аплодисментов, которые глава региона прервал жестом руки.

— Мы будем поддерживать исконные традиции и правила справедливого управления хозяйством, чтобы сократить зависимость от импортируемых растительных протеинов и защитить наши семена — единственные, которым мы еще можем доверять. И наконец, мы заручимся поддержкой населения. Мы предложим альтернативу, которая все-таки существует, что бы там ни говорили какие-то исследователи и продавцы медленной смерти! Более 80 процентов потребителей против ГМО. Но они могут Потреблять их, не зная об этом. На этикетках таких продуктов, как мясо, колбасы, яйца, молоко, не обозначено, что они получены от животных, которых кормили генетической соей! Бретонские власти поддержат потребителей, взывающих к защите от мутантов. Объединимся, друзья мои, чтобы наладить свою собственную линию корма без ГМО, — и тогда к нам присоединятся остальные.

В дверь постучали. Дженкинс потуже затянул пояс халата и пошел открывать. Там стояла молодая женщина, держа в руках его идеально выглаженный костюм.

— Пожалуйста, мсье.

Дженкинс забрал одежду и вложил в руку девушки банкноту в десять евро. Она посмотрела на него с некоторым удивлением — ведь сумма явно не соответствовала оказанной услуге. Но, путешествуя по Европе, Дженкинс во всем вел себя как богатый американец. Кому-то это нравилось, кому-то нет. Его это не волновало. Он был таким, каким был. Билл любил тратить деньги — и мог себе это позволить.

Одеваясь, он продолжал смотреть бретонский канал. Началась кулинарная программа. Милая женщина с помощником собирались испечь пирог. «Для этого пирога нужно подготовить большое глубокое блюдо…» — объясняла женщина.

Биллу это было неинтересно, поэтому он быстро переключил на спортивный канал. Дженкинс надеялся посмотреть завершающие матчи по американскому футболу, но «Евроспорт», очевидно, совсем не интересовался таким видом состязаний, предпочитая транслировать теннис в Монако и скачки в Довилле.