— Что ты собираешься делать?

— Подождать, пока прояснится ситуация с Аурелией Манчини, и нанести визит этому Нельсону. Я успел узнать, где они обитают.

— Пять или шесть профессиональных убийц, — напомнил Эдгар, — а нас только двое. Не слишком ли мы увлекаемся такими приключениями?

— Можно попросить Мортона к нам присоединиться. Он, по-моему, не откажется участвовать в такой заварушке, — усмехнулся Дронго. — Но, разумеется, я не думаю на них нападать. Зачем? Нужно увидеть Нельсона, чтобы знать врага в лицо. И послать ему сообщение о нашем знании. А можно сделать совсем просто. Выследить, где они обитают, установить точное местонахождение и позвонить в Интерпол, чтобы не нервировать тебя моей романтичностью. Убежден, что вся компания имеет тысячу поводов оказаться за решеткой. Тебе так нравится больше?

— Ты — профессиональный юрист, — напомнил Вейдеманис. — Я, между прочим, не имею такого образования, у меня была высшая школа разведки. А ты обязан придерживаться законов. Сам всегда говорил, что бывает неправедный суд, когда кто-то присваивает себе права судьи. Или бога, чтобы судить других людей. Сейчас чьи права ты пытаешься присвоить, если мы полезем в этот дом? Может, будет гораздо правильнее сдать всю компанию в Интерпол?

— Посмотрим. Я не думаю, что все будет так легко. Они тоже не обычные дилетанты. И еще нам нужно будет совершить один визит в Италию. Уже завтра утром. Надо обязательно встретиться с синьором Локателли, чтобы разобраться наконец, каковы истинные масштабы противостояния их ложи с Бильдербергским клубом. Джордж, встречаясь со мной, сказал, что инициатором новой финансовой политики, которую проводила эта группа внутри Бильдербергского клуба, был именно Орацио Локателли. Я не думаю, что это оговорка. Скорее всего, он сказал правду, невольно выдав главного, по их мнению, виновника такого противостояния.

— Ты думаешь, Локателли отдавал приказы о ликвидации своих коллег в Брюсселе и Мадриде?

— Нет. Он всего лишь обычный магистр ложи. Такие приказы мог отдать только Великий магистр, имени которого мы пока не знаем.

В дверь постучали.

— Такое ощущение, что нас подслушивали за дверью, — доставая пистолет, недовольно пробормотал Эдгар. — Как только ты вспомнил о Великом магистре, к нам сразу постучались. Осторожнее, не подходи к дверям! Кто там? — крикнул он, стоя у двери.

— Это я, — услышали они голос Мортона.

Эдгар открыл дверь, и Арчибальд осторожно вошел в комнату. Глядя на напарников с пистолетами, нахмурился:

— Что у вас здесь происходит?

— Пройдите дальше, и мы закроем дверь, — предложил Вейдеманис.

Мортон прошел дальше и увидел тело, завернутое в простыню. В некоторых местах уже появились красные разводы. Он подошел ближе, присел, развернул простыню, внимательно посмотрел на застывшее, даже немного удивленное лицо Уиллера. Очевидно, убийца в последний момент удивился, не понимая, откуда взялся второй пистолет. Затем опустил простыню и поднялся.

— Интересно, что мне теперь делать с этой проблемой?

Они приехали в управление полиции втроем, чтобы увидеть этого потенциального убийцу. Врачи уверяли, что Аурелия осталась в живых только чудом. Шефер был убежден, что этот убийца имел конкретное задание, Лоусон полагал, что целью нападения было не столько убийство, сколько причинение максимального ущерба, чтобы госпожа Манчини не могла появиться в офисе клуба. Возможно, таким образом кто-то пытался отвести подозрение от другого лица. Лоусон все время думал о Шефере. В конце концов, этот немец, уже столько лет проработавший в клубе в службе безопасности и наконец возглавивший эту структуру, мог посчитать, что получил подобную должность слишком поздно, и переметнуться на сторону тех, кто пообещал заплатить ему больше.

Приехав в управление, они прошли к заместителю начальника полиции Джонатану Албертсону, который принял их в своем кабинете. Это был темнокожий афроамериканец, проработавший в полиции больше двадцати лет. С Робсоном они были знакомы достаточно давно. Приняв всех троих посетителей, Албертсон коротко выразил свое сочувствие и сообщил, что предполагаемый виновник аварии уже схвачен.

— Он пытался скрыться, но мы его взяли. Сейчас должен приехать его адвокат, и виновника аварии повезут в суд.

— Какой адвокат? — разозлился Самюэль. — У этого негодяя будет еще и адвокат! Пусть поблагодарит господа, что не убил ее. Иначе я бы достал свой пистолет и пристрелил бы его как бешеную собаку.

— Успокойся, — поморщился Албертсон, — не нужно так нервничать. То, что случилось, уже произошло. Слава богу, она осталась жива. Сейчас нужно больше думать о ней, чем об этом виновнике аварии.

— Извините, сэр, но мы приехали сюда как раз для того, чтобы увидеть виновника этой аварии и, если вы разрешите, даже поговорить с ним, — возмутился, в свою очередь, Лоусон.

— Не думаю, что это хорошая идея, — нахмурился Албертсон. — Сейчас мы отправим его в суд, а завтра или послезавтра вы сможете с ним переговорить. У вас будет еще много — времени.

— Нас не пустят к нему в тюрьму, — возразил Лоусон, — мы не являемся его родственниками или защитниками. Поэтому мы хотели бы переговорить с ним прямо здесь, в вашем кабинете, если это возможно.

— Я думаю, что не нужно этого делать, — буркнул Албертсон, отводя глаза. Он словно стеснялся своих гостей.

— Что происходит, Джонатан? — возмущенно спросил Самюэль. — Мы знакомы уже много лет. Почему ты не разрешаешь нам даже увидеть этого типа? Обещаю тебе, что я ему ничего не сделаю. Могу даже сдать свое оружие тебе, пока он будет в твоем кабинете. Сегодня после суда мы его уже не сможем увидеть.

— Его не отправят в тюрьму, — уверенно произнес Албертсон, — скорее всего, он вернется к себе домой. Поэтому завтра ты сможешь переговорить с ним в спокойной домашней обстановке. И твои друзья тоже смогут его увидеть.

Самюэль от возмущения даже поднялся со стула.

— Ты с ума сошел! — выкрикнул он. — Как это вернется домой? Он чуть не убил мою жену. А ты заранее считаешь, что суд сегодня разрешит ему вернуться домой и не захочет взять его под стражу. Или ты думаешь, что он сможет внести большой залог? Интересно, кто он такой, если ты намекаешь, что он может избежать наказания?

— Он слишком молод, — вздохнул Албертсон, — и, пожалуйста, не кричи. Я тебя хорошо слышу.

— Ты считаешь это достаточным основанием? — все еще не успокаиваясь, спросил Самюэль.

— Я считаю, что ты должен успокоиться и выслушать меня, — предложил Албертсон.

— Ничего и никого не хочу слышать, даже тебя. Я хочу видеть этого типа, посмотреть ему в глаза, спросить, как он себя чувствует. Обещаю держать себя в руках. Эти господа работают вместе с моей женой, и они тоже хотят понять, что с ней случилось. Они считают, что это был не случайный наезд.