ее по заднице: — Я тебя спросил! Отвечай же мне!

— Да, мастер, — прерывающимся и перепуганным голосом шепчет она.

Я провожу пальцем между ее половых губ:

— Ты течешь, как сучка.

— Простите, мастер…

Я смеюсь, снова ударяя ее ладонью по заднице, а потом отхожу к стеллажам, чтобы вернуться с маленькой анальной пробкой с встроенным вибратором и тюбиком анальной смазки.

— Сначала мы тебя хорошенько разработаем…

Узенькое колечко ее задницы сжимается и пульсирует, когда я касаюсь его пальцами. Я выдавливаю немного смазки. Прозрачный гель холодит кожу, потому что Женечка вздрагивает, ерзает, пытаясь то ли вырваться, то ли хотя бы устроиться поудобнее, но наручи и поножи крепко держат ее, а оттопыренная попка выписывает круги и восьмерки прямо передо мной… Я хищно улыбаюсь, сжимаю ее ягодицы ладонями, с огромным удовольствием сминая мягкую плоть, а потом возвращаюсь к узкой дырочке, хорошенько сдабривая ее смазкой и начиная массировать по кругу, чтобы заставить сфинктер расслабиться и впустить меня внутрь… Вторую ладонь я просовываю между ее ног, чтобы нащупать клитор. Девчонка сразу принимается ерзать еще сильнее, постанывая и бормоча что-то нечленораздельно. Я загоняю один палец в ее мокрую, истекающую пахучим соком киску, и Женя вскрикивает, изо всех сил натягивая цепи.

— Тебе нравится? — усмехаюсь я.

— Да…

— Да — кто? — уточняю я для проформы.

— Да, мастер…

— Поблагодари меня.

— Спасибо, мастер…

— Так-то лучше, — я киваю и, не переставая дрочить ее клитор, осторожно начинаю вкручивать мизинец в узкую пульсирующую попку.

— О боже, — тихо всхлипывает Женя. Мне хочется привычно поправить ее: не боже, а мастер! — но я подавляю в себе эту иронию и позволяю девчонке изнывать от удовольствия, стонать и кричать так, как хочет ее разгоряченное, возбужденное, покрытое мурашками и истекающее соками тело.

Я двигаюсь внутри нее сразу двумя пальцами: указательным на одной руке — в мокрой, хлюпающей киске, мизинцем на другой — в узком, пульсирующем от напряжения заднем проходе. Впрочем, ее девичья попка оказывается очень даже податливой: растягивается хоть и медленно, но довольно послушно. Я осторожно ласкаю ее, погрузив внутрь сначала только одну фалангу, а потом добавляю смазки — и забираюсь глубже, и еще, и еще, наконец почти полностью оказываясь мизинцем в ее заднице…

— Ты себя нормально чувствуешь? — спрашиваю заботливо у девушки. Уточнять, что все в порядке, — очень важно во время любого секса, тем более во время новых или опасных практик. Каждый БДСМ-мастер знает это, как дважды два четыре. Стоп-слово — это, конечно, замечательно, но иногда нижняя может оказаться в таком эмоциональном потрясении, что у нее просто не будет моральной возможности остановить мастера…

Палец в заднице — не то чтобы опасно или может привести к потрясению, но только Женя — совсем новичок во всем этом, так что с ней лучше быть особенно осторожным и внимательным.

Впрочем, сейчас с ней все отлично. Она бормочет мне хрипло:

— Дааа… — и снова заходится стонами.

Я стараюсь синхронизировать движения в ее киске и в ее попке, чтобы совпадающие ритмы помогли ей получить как можно больше удовольствия…

Впрочем, как и я, она не должна кончить. Сегодня у меня на нее просто грандиозные планы, и я намерен максимально долго, до последнего оттягивать ее финал, как и свой собственный.

Но Женя пока об этом не знает. Она кричит и ерзает, сама как можно глубже насаживаясь на мои пальцы и явно приближаясь к оргазму. Наивная девчонка: думает, что вот-вот достигнет вершины ближенства…

Я усмехаюсь и выдергиваю пальцы. Ответом мне служат стон отчаяния и болезненная дрожь по всему девичьему телу, но я лишь беру пробку, хорошенько смазываю ее анальным лубрикантом и осторожным, но решительным движением вкручиваю туда, где еще мгновение назад был мой мизинец… Женя громко вскрикивает и тут же замолкает, начиная привыкать к новым ощущениям. Я наклоняюсь к ней, мягко шепча сбивающимся от неровного дыхания голосом:

— Не больно?

— Нет, — бормочет малышка.

— Хорошо, — я киваю, задевая пальцем стоппер пробки.

— За что…

— Я же обещал тебя наказать.

— Ты обещал меня выпороть!

— Одно другому не мешает, — усмехаюсь я. — И вообще, ты начинаешь забываться, детка. Помни о субординации, иначе то, что я делаю сейчас, покажется тебе детским лепетом… Ты поняла? — спрашиваю я строго.

— Да, мастер, — отвечает она.

— Отлично, — говорю я и включаю вибратор в ее анальной пробке.

Пока Женя извивается на БДСМ-снаряде и отчаянно гремит цепями, пытаясь вырваться из плена, пока она заходится криками, умоляет отпустить и даже, кажется, рыдает от переизбытка ощущений, я снова отхожу к стеллажам, чтобы выбрать хороший стек для порки.

Мне нужен достаточно крепкий — но при этом довольно упругий, гибкий, легкий, чтобы непривыкшая к подобным наказаниям нежная девичья кожа не оказалась слишком поврежденной. Безусловно, на ее попке все равно останутся красные следы и даже, вероятнее всего, небольшие ссадины, но при правильном уходе (холодные компрессы и заживляющая мазь) все это исчезнет через три-четыре дня. А вот серьезных травм можно и нужно избежать…

Я выбираю девайс тщательно и с любовью, как и положено БДСМ-мастеру. Когда я возвращаюсь к Жене, она обессиленно шепчет мне:

— Красный… — и я сразу послушно (стоп-слово есть стоп-слово) выключаю вибрацию пробки, позволяя малышке немного отдохнуть и отдышаться.

— Как себя чувствуешь? — спрашиваю все так же заботливо, а сам уже коварно продумываю свой следующий шаг.

— Нормально, просто… — и вот уже я не даю ей договорить, тут же замахиваясь стеком. Он свистит, рассекая воздух быстрым движением, и с громким шлепком опускается на и без того распаренную задницу. На коже тут же появляется первая красная полоса. Женя вскрикивает, но совершенно точно от неожиданности, а не от боли: первый удар я нанес совсем легонько.

— Придется еще немного потерпеть, детка, — говорю я.

— О боже… — шепчет она снова. — Ты просто псих…

— Ты забываешься! — рычу я и замахиваюсь снова. Второй удар уже должен быть более ощутимым для ее мягкой попки. Женя кричит, ерзает, умоляет о чем-то…