– Я не слишком тороплюсь? – спросил он. Его дыхание было странным и прерывистым, как будто он не мог отдышаться.

– Да! – Должно быть, я сказала это очень громко, потому что Джонатан резко дернулся, как будто я его напугала.

– Почему ты не сказала мне притормозить? – спросил он.

– Я не знаю, как тебе сказать, – сказала я, мое тело теперь совершенно застыло.

– Нет, знаешь, – возразил Джонатан. – Если все будет слишком быстро, просто скажи «помедленней», и я пойму, что ты имеешь в виду. Ладно?

– О’кей.

Джонатан повторил все, что делал до сих пор: поцелуй, прикосновения к губам и соскам, и я почувствовала, как мое тело расслабляется. Он снова поцеловал меня и положил руку на внутреннюю сторону моего бедра, поглаживая его. Я прервала поцелуй, но только потому, что мне вдруг понадобилось больше воздуха. Пальцы Джонатана медленно двинулись к моему центру, и когда он достиг его, я изо всех сил сосредоточилась на том, чтобы блокировать все остальное. Я ощутила первый всплеск возбуждения и по прикосновениям к себе вспомнила, что оно станет сильнее, если пальцы Джонатана будут продолжать кружить в том же ритме. Но потом он начал опускаться на кровать, и это меня смутило. Когда я почувствовала его язык на себе, я подняла голову и посмотрела между ног.

– Что ты делаешь!

Он поднял голову, сдвинув брови.

– Ласкаю тебя, – сказал он.

– Зачем ты это сделал?

Он ухмыльнулся.

– Потому что я думаю, тебе это действительно по-нравится.

Я оттолкнула его лицо.

– Нет, не понравится.

– Тут нечего стесняться, – сказал он.

С чего бы мне смущаться?

– Вовсе нет. Просто для меня это слишком.

Мне ни за что не справиться с такой сильной стимуляцией.

– Ты уверена?

– Уверена.

– Значит, ты не хочешь, чтобы я это делал?

– Нет.

– Что ты хочешь, чтобы я сделал?

– Просто делай то, что делал раньше.

– Ты имеешь в виду пальцами?

– Да. Было приятно.

Он начал в третий раз и сделал все именно так, как мне было нужно. Когда он прикоснулся ко мне, слегка, а затем более твердо, я почувствовала, что мое возбуждение снова нарастает. Я не думала, что это случится, но прикосновение Джонатана было в десять раз приятнее, чем когда я касалась себя.

Мой оргазм был неизбежен, но я не знала, что делать. Должна ли я сообщить о его наступлении или просто позволить ему случиться? Дженис забыла упомянуть об этой части. Но за десять секунд до того, как кончить, я перестала волноваться, правильно ли я себя чувствовала или поступала, потому что ощущения, которые вызывало прикосновение Джонатана, были не просто нежными. Они были невероятными. Я совершенно перестала думать и положила свою руку поверх пальцев Джонатана, крепче прижимая ее к себе. Когда наступил мой оргазм, я закричала, не заботясь о том, что получится громко. Чистейшее наслаждение захлестывало меня волнами, все кости у меня словно бы расплавились, зато появилось ощущение, будто я проваливаюсь в сладкую негу.

Джонатан наклонился и поцеловал меня.

– Я войду в в тебя прямо сейчас, Анника.

Он встал с кровати, и я услышала звук открывающегося ящика.

– Что ты делаешь? – спросила я.

– Я собираюсь надеть презерватив.

Я с клиническим интересом наблюдала, как Джонатан снимает джинсы, нижнее белье и натягивает презерватив. Вернувшись в постель, он устроился у меня между ног. Приподнявшись на руках, он начал входить в меня постепенными движениями. Джонатан был осторожен и нежен, но в его дыхании чувствовалась настойчивость.

– Ты в порядке? – спросил он. – Я делаю тебе больно?

Это не было неприятно, но я чувствовала себя растянутой так, как никогда раньше.

– Чуть саднит. Все нормально. Продолжай.

Через минуту или около того он начал входить в меня быстрее, глубже, а затем его тело начало содрогаться. Он громко застонал и рухнул на меня, прижавшись щекой к моей груди. Я чувствовала биение его сердца, его теплую кожу. Он все еще был внутри меня, и я задавалась вопросом, как долго он планирует там оставаться.

– Это было невероятно, – сказал он.

– Я все сделала правильно? – спросила я.

Джонатан издал какой-то звук. Вроде как еще один стон, но на этот раз тише.

– Ты все сделала совершенно правильно.

– Ты думаешь, тебе захочется сделать это снова?

– Конечно, – сказал он, прижимаясь поцелуем к моей шее.

– Ты хочешь сделать это снова?

– Может, сначала немного отдохнем? Чтобы снова тебя ласкать, мне нужен перерыв.

– Конечно. Все, что захочешь.

Джонатан отодвинулся, выходя из меня, что было невероятно странным ощущением, и встал с кровати.

– Мне все равно понадобится несколько минут, – сказал он, направляясь в ванную.

Когда Джонатан вернулся, он скользнул обратно под одеяло, притянул меня к себе, так что моя голова оказалась у него под подбородком, и обхватил меня руками. Он вздохнул, погладил меня по щеке и провел ногой по моей ноге.

Ощущение было такое, будто я попала в раскаленную стальную клетку. Я бы скорее сбросила с себя одеяло и растянулась на кровати, чтобы подвигать руками и ногами, как будто делаю снежного ангела.

Но я видела такое в кино и читала об этом в книгах. Это были объятия.

Объятия происходили после секса.

Поэтому я осталась на месте, позволив ему гладить меня по плечу и целовать в ухо. Он казался сонным, зевал, как будто хотел вздремнуть.

Через пятнадцать минут я начала выбираться из постели.

– Куда это ты собралась? – спросил он.

– У меня между ног что-то липкое.

– Но я же использовал презерватив. Оставайся здесь. Я принесу полотенце.

Когда он вернулся, я откинула одеяло и раздвинула ноги. Джонатан наклонился, чтобы рассмотреть меня.

– Здесь немного крови, – сказал он. – Наверное, именно это ты и почувствовала.

Должно быть, он сунул полотенце под кран, потому что оно было теплым и влажным. Я легла на спину, а он легко провел им по внутренней стороне моих бедер, а затем между ног.

– Анника, кажется, я снова готов.

Чикаго

Август 2001 года

Сегодня я с нетерпением жду встречи с Тиной. Я чувствую, что есть много вещей, которыми я могу с ней поделиться, которыми я горжусь, и я хочу, чтобы она тоже ими гордилась. К тому же Одри сегодня на больничном, так что у меня был отличный день на работе.