– Почему ты говоришь так, словно удивляешься?

– Это не удивление, это уважение.

– Гм-м.

– Так или иначе, – насмешливо произнес Эдеард, – Сарья тебя ждет. Ждет с нетерпением.

– Ох, Заступница. Не хочу плохо говорить о мертвых, но пусть я провалюсь в Хоньо, если понимаю, что в ней нашел Бойд.

– Как? Не может быть. Она такая милая.

– Она настоящий кошмар.

– А Кристабель высоко ее ценит.

– Верно. Но Кристабель и тебя ценит высоко.

– Ого! Обидно. Ладно, тогда, может, попросить Кансин подобрать кого-нибудь, кто придется тебе по нраву…

– Нет! Только не Кансин. Ты бы слышал, кого она считает «отличными девчонками», не говоря уж о «подходящих». Это продолжается с тех пор, как вы все четверо обзавелись семьями. Просто невыносимо. Кроме того, мне нравится одиночество.

– Семейная жизнь прекрасна.

– Заступница! Прекрати, пожалуйста.

Эдеард довольно усмехнулся и покинул двор своей бывшей гильдии.

Космический корабль компании «Панцефей» успел вынырнуть из гиперпространства перед самым объявлением тревоги. На мониторах наружных сенсоров в двух тысячах километров внизу пассажирам уже был виден обитаемый мир. Над темно-синим океаном клубились высокие белые облака, время от времени посягавшие на пространство над сушей, имевшей непривычный коричневый оттенок. Предполагаемый маршрут полета был отмечен красной линией, упиравшейся в столицу Гралмонда. Благополучное завершение обычного ежедневного рейса протяженностью в триста световых лет.

Все это резко диссонировало с беспокойством, все сильнее терзавшим Экспедитора. Отдел разведки Консерваторов автоматически разослал секретные предупреждения оперативникам сразу, как только инверсионное ядро Ускорителей покинуло систему АНС. И теперь он с изумлением наблюдал, как оно ускользает от кораблей Флота. Затем прибыла флотилия устрашения (хотя ее природу не выявило ни одно сканирование Солнечной системы), а за ней материализовалась и Стая. Агентство обороны Земли объявило первый уровень тревоги.

Экспедитор, проигнорировав протокол, попытался связаться с женой. Ее юз-дубль по какой-то причине не принял первый вызов. Экспедитор, изучив базовую информацию, понял, что Лиззи в тот момент находилась в школе, в Далвич-парке. Его кулак тяжело опустился на удобный мягкий подлокотник кресла в каюте первого класса.

Наконец Лиззи телепортировалась домой, и юз-дубль ответил на его вызов. Он только успел произнести несколько успокаивающих фраз, как сигналы в экзо-зрении оповестили об изменении маршрутизации в унисфере, что было очень странно. Значок приоритетного секретного канала связи с фракцией Консерваторов вдруг показал, что канал не доступен. «Что за чертовщина?»

– Я телепортируюсь домой, как только доберусь до Земли, – успел сказать он, стараясь не выдавать беспокойства.

«Что-то не так», – воскликнула Лиззи.

Невероятно, но он ощущал ее тревогу, как будто они общались в унисфере.

– Лиззи, держись! Обещаю, я скоро буду с вами. Скажи девочкам, что папа с минуты на минуту вернется домой.

Юз-дубль доложил ему, что связь с Лиззи прервалась, как и связь с фракцией Консерваторов.

– Нет, – воскликнул он вслух.

Монитор экзо-зрения показал ему, что все маршруты на Землю исчезли. Из Солнечной системы не поступало никакой информации – Земля оказалась отрезанной от унисферы.

– Что происходит, черт побери? – спросил он у юз-дубля.

«Неизвестно, – поступил ответ. – Все червоточины на Землю физически закрыты. Имеющиеся у Флота и правительства секретные трансмерные каналы не действуют».

– Они что, взорвали Солнце? – со страхом спросил Экспедитор.

«Неизвестно, но это маловероятно. Что бы ни случилось, все произошло очень быстро. Ударная волна от образования сверхновой достигла бы Земли только через несколько минут».

– Значит, сама планета… Неужели они ее уничтожили, проведя квантовую ракету сквозь все рубежи обороны? Или м-поглотитель?

«Возможно. Но для одновременного отказа всех коммуникационных систем разрушительное воздействие должно было быть сверхмощным и очень быстрым. Со скоростью распространения, близкой к скорости света».

– Они уничтожили Землю?

Экспедитор сорвался на крик.

«Неизвестно».

– Всемилостивый Оззи.

От пережитого потрясения у него по всем телу распространилась дрожь. Для восстановления спокойствия подключились биононики.

– Выясни, – дал он команду юз-дублю. – Используй все доступные источники.

«Задание понятно».

Судя по гулу взволнованных голосов, пробивавшемуся сквозь дверь каюты, известие о недоступности Земли уже распространилось. Экспедитор не мог придумать, что ему делать. Фракция Консерваторов всегда снабжала его самой достоверной информацией, но теперь и она недоступна. А без связи с ней он ничем не отличается от всех остальных. У него нет особых возможностей, нет влиятельных друзей, и ему некому позвонить…

«Марий, – первое, что пришло ему в голову. – Я мог бы спросить у Мария. Это все равно, что признаться в собственной слабости. Но речь идет о Лиззи и наших детях. Это не дела фракции». Иконка вызова его противника повисла в экзо-зрении. Экспедитор не устоял.

Ответ на вызов поступил лишь через несколько секунд. Юз-дубль известил, что местоположение Экспедитора отслеживается сразу несколькими квазиразумными сенсорами.

«Да», – спокойно откликнулся Марий.

Никаких попыток засекретить разговор замечено не было. Юз-дубль доложил, что вызываемый объект подключен к киберсфере Фаналлисто.

– Что вы натворили? – раздраженно спросил Экспедитор.

Где-то в мозгу шевельнулось любопытство: «А что делает Марий на этой планете?»

«Я лично – ничего. Но мне интересно, почему ты оказался на Гралмонде?»

– А как ты думаешь, какого черта я здесь торчу, мерзавец! Я летел домой. «Летел». Что вы сделали с моей семьей? Что случилось с Землей?

«А! Не волнуйся. Они в полной безопасности».

– В безопасности!

«Да. Ваш Флот, наверное, скоро опубликует детали, но могу сказать, что мы просто заключили Землю в очень мощное силовое поле. Как Пару Дайсона».

– Что вы сделали?

«Мы больше не станем терпеть вмешательство АНС и вашей фракции тоже. Мы направляемся в Бездну. И вам не удастся нас остановить. Не сможете. Уже не сможете».

– Я тебя достану. Поймаю и порву на мелкие кусочки.

«Ты меня разочаровываешь. Я же говорил, что игра закончена. И когда вы, животные, чему-нибудь научитесь? Мы выиграли. Восхождение неизбежно».