маг дождался, пока стихнут спазмы удовольствия, сотрясающие ее тело, поднялся выше, коснулся легким поцелуем припухших, искусанных в экстазе губ:

– Моя сладкая ведьма! Иди ко мне!

Он притянул девушку к себе, уложил ее голову себе на грудь и задремал, позволяя ей слушать биение своего сердца. Через полчаса, когда Агата осознала все, что произошло, она вдруг дернулась:

– Крисп!

– Гм?

– А… почему ты не пошел дальше?

– А куда нам спешить? – удивился маг. – Тебе было хорошо?

– Хорошо, – ведьма уткнулась ему в плечо и порозовела.

– Значит, в следующий раз будет еще лучше. Это как… вкусное блюдо. Попробовал одно – тебе хорошо и вкусно. Свалил все, что предложили, в одну тарелку – получилась несъедобная бурда.

– А… когда мы будем пробовать следующее? – расхрабрилась Агата.

– Если ты уже отдохнула, можем прямо сейчас, – улыбнулся Криспин, нежно целуя ведьму в кончик носа, – но предлагаю сначала пообедать. Судя по запаху, миссис Олив приготовила что-то восхитительное. Поцелуями сыт не будешь!

Ведьма надулась, но ее живот тоже подозрительно заурчал, выдавая секрет хозяйки.

Пришлось выбираться из постели, и, уже пытаясь подняться, Агата поняла, почему Криспин решил не спешить. Ее шатало, как тростинку на ветру. Между ног все было влажно, немного липко и непривычно натерто. Грудь стала сверхчувствительной, и даже прикосновение тонкой сорочки вызвало раздражение. Еще ныли от поцелуев губы, а волосы на голове сбились в неприятный комок.

– Теплая ванна все поправит, – сказал маг, легко поднимаясь с кровати.

Ведьма почувствовала укол обиды на такую несправедливость – он как огурчик, а ее трясет, словно первокурсницу на первом зачете! Потом она увидела внушительную выпуклость под простыней, которой маг обмотал бедра, и… она его простила. Все же мужчина, умеющий позаботиться об удовольствии женщины, дорогого стоит.

Они вызвали слуг, приказали накрыть обед в маленькой гостиной, быстро облились остывшей водой в ванной и, надев привычные и удобные домашние костюмы, вышли к столу.

Оказывается, супружеские игры пробуждают аппетит! Агата и не заметила, как смела закуски, потом суп и только к жаркому смогла немного приостановиться и взглянуть на Криспина. Он ел как обычно – изящно, быстро, но без торопливости. Ведьма смутилась и попыталась отложить нож и вилку, но коварный соблазнитель склонился к ее уху и прошептал:

– Ешь, моя дорогая, это такое удовольствие – наблюдать за тобой. Надеюсь, ты окажешься такой же голодной в постели…

Щеки девушки вспыхнули до ушей, а этот коварный тип продолжил:

– Впрочем, если ты уже наелась, мы можем вернуться в спальню… Только прихватим десерт…

И столько было в его голосе, жестах, выражении лица обещания, что Агата не утерпела – сама потянулась и чмокнула нахала в щеку.

– Милая, – укоризненно протянул маг, – разве я так тебя учил? – и приник к ее губам, заглушая возмущенный вскрик. Впрочем, через полминуты Агата уже забыла о своем возмущении, растворяясь в нежной и горячей ласке. К несчастью, поцелуй прервала служанка с десертом, так что, переглянувшись, они приказали отнести чай, булочки и варенье в спальню, а потом и сами ушли туда, крепко затворив двери.

– Не стоило надевать на себя так много, – упрекнул Криспин, усадив Агату в кресло.

В ответ ведьма фыркнула:

– Подарок интереснее в упаковке!

– Тут ты права, – маг присмотрелся к удобному домашнему платью жены, обмакнул палец в вазочку с вареньем и сказал: – Ты такая сладкая! Хочу все попробовать! – а потом провел вареньем по ее губам и тут же собрал все до капли.

Затем палец очертил небольшой вырез, а следом прогулялся горячий язык. Агата неуступчиво дернулась, но Криспин накрыл ее напряженные руки ладонями, отстранился, заглянул в лицо и сказал:

– Если ты испугалась или устала, можешь идти. Увидимся за ужином.

Ведьма посмотрела на дверь, явно собираясь сбежать, потом на нечто твердое, что упиралось ей в бедро, и сжала тонкие губы. Это выражение лица было очень хорошо знакомо магу. Примерно с таким же Агата штопала его раны, когда он падал ей на голову после дуэлей. Или заливала через воронку раствор, вытягивающий из организма яд. И с таким же лицом она шла защищать дипломную работу по редкой теме, и защитила ее с блеском! Кажется, отношения между мужчиной и женщиной его ведьма воспринимает как битву, в которой надо победить? Так, может, это способ справиться с ее страхами? Дать ей одолеть себя?

Задумчиво посмотрев на девушку, Криспин спросил:

– Не сбежишь, если я разденусь?

– Что? Де Лэйн, ты с ума сошел?

– Почти, – усмехнулся огневик, выпрямляясь, – так не сбежишь?

– Чего я там не видела, – буркнула ведьма, отворачиваясь в сторону.

– Такого, пожалуй, не видела, – меланхолично отозвался маг, дергая шейный платок.

Он раздевался не спеша, аккуратно укладывая каждую вещичку на сундук, расправляя складки, чувствуя, как ведьма скользит взглядом по его широким плечам, крепким мышцам, обнаженной спине. Когда дошло дело до штанов, он поднял руки, поправляя волосы, давая мягкой ткани обрисовать рельеф ниже пояса, и был вознагражден сбившимся дыханием Агаты.

Пуговицы на брюках он расстегивал нарочито медленно. Потом столкнул штаны вниз, перешагнул, погладил вздыбленный орган, но двинулся не к испуганно распахнувшей глаза Агате, а… к постели. Упал на нее спиной, радуясь тому, что служанка уже привела спальное место в порядок, и, устроившись на подушках, взглянул на ведьму:

– Я весь твой!

– Что? – от возмущения у ведьмы даже искры из глаз посыпались.

– Тихо, тихо, колючка! – поднял руки маг. – Я просто подумал, что тебе будет интереснее самой изучить мужчину. Живого, теплого и желающего, – тут рука мага еще раз многозначительно прогулялась по его стояку, и ведьма ощутимо сглотнула.

Потом поднялась, двинулась к постели, но на полдороге остановилась. Криспин де Лэйн та еще заноза в заднице, но чего у него не отнять – он всегда был с ней честен. Вот и сейчас вытянулся на постели, демонстрируя себя во всей красе. То ли заметил, что ей стало страшно, то ли просто приманивает ее своим теплом и харизмой. Взгляд Агаты еще раз пробежался по телу блондина. А хорош! Светлые волосы на ногах – тонкие и незаметные – плавно переходили в золотистые завитки паха, тонкой дорожкой поднимались до пупка, пропадали и снова появлялись на груди. Сбившиеся светлые локоны разметались по подушке. Голубые глаза горят призывно, четко очерченные губы влажно блестят, заставляя вспоминать утренние поцелуи…

Агата сделала еще пару шагов, потом остановилась и потянулась к завязкам. Если он может сделать это, то и она сумеет! Главное – смотреть ему прямо в глаза, не обращая внимания на тяжелый орган, практически прижатый к пупку. Когда она скинула все, оставшись только в чулках и сорочке, решила – хватит! В глазах мага уже бушевало такое… что у нее сладко сжималось сердце, теплело внизу живота, и сами собой поджимались пальцы на ногах.

До кровати оставался один шаг, но Агата не спешила его делать. Вместо этого она поставила на постель ногу в шелковом чулке, аккуратно проследила его от мыска до подвязки, а потом задумчиво сказала:

– Снять или оставить?

– Оставь! – хрипло отозвался Криспин, не сводя глаз с тонкой полоски кожи между чулком и коротенькой нижней сорочкой.

Тогда руки ведьмы переместились к ленточке, стягивающей вырез. Она неспешно дернула ее, позволяя гладкому шелку выскользнуть из петель и превратить аккуратный вырез в глубокое декольте. Потом стянула ткань под грудью и задумчиво обозрела торачщие соски, натянувшие полупрозрачный муслин:

– Снять или?..

– Сними! – в голосе мага звучала мука.

Ведьма повела плечом, позволяя ткани сползти до талии, потом слегка помогла руками, и невесомая сорочка опустилась на пол. Оставшись в одних чулках, Агата покрутилась на месте, глядя в глаза Криспина, как в зеркало, потом медленно присела рядом с ним и провела рукой от ямки между ключицами до паха.

– М-м-м-м, какой ты твердый и горячий, – промурлыкала она, удивляясь самой себе. Сделав паузу, девушка продолжила движение, поглаживая напряженный ствол, вызывая у мужчины мучительный стон.

– Эгги, если ты продолжишь, боюсь, я не выдержу… У меня давно никого не было!

– Давно? Это сколько? – спросила ведьма, аккуратно сжимая бархатистую