Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Убери побрякушки, Пеллисента. Ты пока еще не на балу по поводу окончания сезона, где будешь кружиться в вальсе с господином Бергроувом, — рассмеялась тетя Влада неожиданным, пронзительным и долгим смехом. Отсмеявшись, она добавила: — О, если бы вас сейчас могла видеть Йули!
Ката нахмурилась.
— Вот как, мисс Вильдроп, вы заинтересовались? Но Пеллисента, ты ведь наверняка рассказывала мисс Вильдроп о Йули?
Ката покраснела, сама не понимая почему. Взгляд ее заметался между Пелли и Владой, но вскоре ее внимание приковали к себе изумрудные глаза тети Влады. На миг у Каты возникло такое ощущение, что все вокруг остановилось, замерло. Она осталась наедине с тетей Владой и ее мягким, чистым голосом, который омывал ее подобно нежному дождю.
ИСТОРИЯ ЙУЛИ
— Нас было трое, — начала тетя Влада. — Йули, Марли и я. Я часто вспоминаю нас такими, какими мы были тогда. Представляю нас в школьном классе. Тянется лимонно-желтое утро, солнце льет косые лучи на наши тетради, а мы зеваем... Вижу, как мы, такие чистые и невинные, в белых муслиновых платьях, гуляем по лесу, которым поросли холмы над домом нашего дядюшки. Смотрим сквозь деревья на стоящий внизу дом и смеемся — таким маленьким он кажется с высоты...
Тетя Влада умолкла — наверное, для того, чтобы утереть слезы.
— Ваши чудесные сестры... — мечтательно проговорила Ката. — Как бы я мечтала иметь сестру!
История о Йули на этом обрывается — пока.
— Сестры?! — с хрипотцой восклицает тетя Влада. — Вы разве не знакомы, мисс Вильдроп, с моим происхождением? Или вы это сказали нарочно?
Ката смутилась. Она была готова снова взглянуть в прекрасные, притягательные глаза тети Влады, но вместо этого почему-то посмотрела на белую собачонку. Ее охватило странное чувство, непонятный, безотчетный, леденящий душу страх. Она, взяв себя в руки, отвела взгляд от Ринга. Что происходило?
Ей показалось, что собака читает ее мысли.
— Тетя Влада? — прошептала Ката.
Только рассмеявшись в ответ, Влада проворно, как совсем молодая женщина, подхватила загадочного Ринга и вскочила с дивана.
— Пойдемте-ка, мои милые. Нужно прогуляться! — воскликнула она и устремилась вперед — по галерее, до которой поднимались снизу пары горячей ванны, — и тут вдруг послышалось восклицание:
— Леди Влада!
Но нет, это — видение!
Перед девушками возник широченный парчовый галстук, а поверх него, словно поверх блюда, — голова... голова молодого человека, о котором непрестанно судачил весь город. Господин Жак Бергроув. Густые курчавые волосы, внушительные бакенбарды.
Тетя Влада сдержанно улыбнулась и протянула Бергроуву затянутую в перчатку руку. Господин Бергроув коснулся перчатки губами, предварительно опустившись на одно колено, затем поднялся и поцеловал руки юным спутницам Влады.
— Вы словно сестры, — прошептал он. — Словно прекрасные три сестры.
Ката смутилась. Пелли порозовела от удовольствия. Тетя Влада продолжала путь.
Ш-ш-ш! Ш-ш-ш! — зашелестели по мрамору пола ее пышные юбки.
— Что-то мы не заметили вас в храме, господин Бергроув...
— Миледи, вы устыдили меня, — проговорил господин Бергроув, ничуть не устыдившись. — Но неужели вы явились, чтобы пробудить меня ото снов, в которых мне грезилась ваша красота?
— О господин Бергроув! — сверкнула изумрудными глазами Влада. — Но неужели вам стоит расточать комплименты женщине моих лет, в то время как их более достойны эти юные особы?
— О каких годах вы говорите?
— Я стара, господин Бергроув.
— А я что-то не замечаю здесь старушек. А вы, мисс Вильдроп?
Пожалуй, Бергроув задал этот вопрос не в самый подходящий момент. А как раз в это самое мгновение совсем рядом проходили две древние старушенции, дряблые лица которых были покрыты толстенным слоем косметики, а чуть дальше ковыляли к диванчику престарелые супруги. На каждую хорошенькую девушку на галерее приходилось по две... нет, по три, а то и по четыре пожилые вдовы или старичка. Тут встречались и целые выводки компаньонок весьма почтенного возраста, и дуэньи в черных платьях. Словом, очень многие женщины в Курортном Зале были стары, очень стары.
А внизу барахтались в горячей ванне, словно какие-нибудь раки, пожилые обладатели множества болезней.
Ката с трудом удержалась от смеха. Она и не догадывалась о том, что в это самое время, миновав грозного швейцара, проталкивалась сквозь толпу, готовая смести все на своем пути, совершенно конкретная старуха, к которой вернулись-таки утраченные силы.
Она сновала из стороны в сторону, похожая на гигантскую, разбухшую черную муху.
Бедняжка Ката. Скоро, очень скоро ее должна была настигнуть Умбекка!
Пелли простонала:
— О, как я мечтаю о последнем риле!
— Мисс Пеллигрю, вы пугаете меня! Вам хотелось бы, чтобы грядущий бал как можно скорее закончился?
Пелли хихикнула.
— Господин Бергроув, нет! Но когда открывают ставни и зал наполняется светом зари...
Тебя Влада подмигнула Кате.
— И сразу становятся видны пятна накапавшего со свечей воска... И тяжело дышащие измученные танцоры, и то, как бледны на самом деле размалеванные лица...
Пелли оскорбилась.
— Я удержусь, господин Бергроув, и не стану высказывать моих чувств.
— Мне будет стоить большого труда, мисс Пеллигрю, сдержать мои чувства...
— Восхитительно, — кивнула тетя Влада. — Ничто так не украшает мужчину, как остроумие, верно? Ну а на втором месте...
Ката могла бы рассмеяться, но вместо этого понурилась и погрустнела. На балу, устраиваемом по случаю окончания сезона, после того как утихали звуки последнего рила, по старому обычаю некоторые кавалеры просили руки и сердца своих партнерш. Сколько же браков было заключено подобным образом? Ката представила Пелли, на шее у которой огнями сверкали рубины... В руке у Пелли — бальная программа, и почти все танцы она должна станцевать с господином Бергроувом...
И очень скоро она станет носить его фамилию...
— О Катти, я не могу поверить в то, что бал уже так скоро! А ты веришь? Ты в силах ждать?
Пелли, сжимая в одной руке рубины, другой сжала запястье Каты и, обуреваемая эмоциями, подпрыгнула на месте. «Ах ты, стерва!» — подумала Ката. Но, грустно усмехнувшись, она проговорила:
— Увы, боюсь...
— Не бойтесь ничего, милая мисс Вильдроп! — Тетя Влада проворно передала собачку растерявшемуся от неожиданности господину Бергроуву и порывисто подошла к Кате, отвела ее от племянницы, взяла под руку, развернула лицом к Пелли и Жаку.
Сцена сразу привлекла к себе внимание курортников всех возрастов.