Николай. А в следующий раз, когда поедешь на войну, возьмёшь меня с собой?

Александр. Нет.

Николай. Потому что я маленький ещё?

Александр. Потому что я сам больше туда не поеду.

Сцена 56

Тайная комната Михайловского замка. Александр и Павел сидят на подоконнике и грызут семечки.

Александр. Так что Михаилом, конечно, ещё надо заниматься, а вот Николай молодец… (с восхищением) такой порядок у меня навёл! Всё разложил.

Павел. Гляди, Николаша, что ли, за тебя убираться будет? Он ещё совсем маленький… (вздыхая) Или я его таким запомнил?

Александр. Насчёт детей, отец… Я тут хотел с вами посоветоваться. Насчёт Елизаветы Алексеевны.

Рассказывает про Елизавету Алексеевну.

Павел (задумчиво). Ты уверен, что ребёнок не от тебя?

Александр. Не уверен… в том и дело. То есть почти уверен, что не от меня. С одного-то единственного раза? (Подумав.) Хотя, по факту, у нас за один раз получилось сразу несколько раз…

Павел. Раз не уверен, не торопись с разводом. Я вот тоже, помню, с матерью твоей развестись… но Расторгуев меня отговорил. Сказал, что позора больше, чем пользы.

Александр. Кто отговорил?

Павел (задумавшись). Растопчин… да! Точно! Давно не видел их всех уж и позабыл.

Александр. А насчёт матушки… опять вы, отец, на неё навет возводите! Если бы Елизавета Алексеевна могла быть такой, как матушка… но ей далеко…

Павел (сухо). Марьфёдорна далека от совершенства, поверь мне. Это нынче она такая благообразная… а ранее… Была на такое способна коварство!

Александр (с любопытством). Неужели? Не может быть! Матушка была коварная женщина?

Павел. Ещё какая! Я ведь тебе не рассказывал, как мы познакомились.

Александр. Рассказывали. Вас бабушка отправила в Германию свататься, вы там выбрали матушку, очень понравились друг другу, приехали в Россию, поженились, потом родился я, меня забрали, потом Константин, его тоже забрали, потом…

Павел (перебивая). Это всё потом. А с чего всё начиналось! (Мрачно). Вообще во всем виноват Фридрих. Я, Саша, действительно по указанию матушки поехал в Берлин свататься. Но жениться не собирался.

Александр. Как так?

Павел. А вот так… (Устраивается удобнее на подоконнике.) пора тебе уже узнать эту историю…

Сцена 57

Флэшбэк

1776 Берлин. Дворец Фридриха II

Фридрих и молодой Павел идут по коридору.

Фридрих. Итак, твоя матушка хочет, чтобы ты женился.

Павел (сухо). Да, я женюсь исключительно потому, что этого хочет моя матушка. У меня самого нет к этому ни малейшего желания. О чём считаю своим долгом сразу сообщить.

Фридрих (задумчиво смотрит на него). Хм. Женщины не интересуют?

Павел. Что вы имеете в виду?

Фридрих (подмигивая). Девушками не увлекаешься?

Павел. Я не понимаю…

Фридрих. Предпочитаешь мальчиков?

Павел (смутившись). Ну-у… вообще-то я предпочитаю собак людям… то есть… (запинается) не в том смысле… а в другом… а в этом… а тут у меня вполне традиционные, я бы сказал, консервативные… устаревшие взгляды.

Фридрих (подмигивая). Точно?

Павел (испуганно отступая к стене). Да… Только женщины интересуют… то есть не интересуют специально… но если надо заинтересоваться, я могу… у меня всё нормально!

Фридрих (задумчиво). Просто ты приехал вдвоём с другом и сказал, что не хочешь жениться. Вот я и подумал…

Павел (вытирая холодный пот). А, так это Куракин… нет-нет, мы просто друзья!

Фридрих. И твоя покойная жена имела много любовников… и учитывая нравы твоих родителей… Ты не подумай, что я бы осудил! Я сам терпеть не могу женщин – фу, гадость!

Павел (решительно). Нет-нет! Я люблю женщин! (с опаской) вы не подумайте, я не осуждаю тех, кто не любит… я понимаю… Но тут ничего не могу с собой поделать… всё же они мне нравятся.

Фридрих кладёт руку ему на плечо.

Фридрих. Ну, тогда у меня для тебя есть одна. Одна из моих племянниц. У меня нет детей, но много дальних и бедных родственников. Но я самую лучшую приберёг для тебя. Самую бедную и самую дальнюю.

Павел (удивлённо). Серьёзно? Для меня?

Фридрих. Да! Я, конечно, в женщинах ничего не понимаю, но все говорят, что она очень красивая. Глаза голубые, как небо, кожа – жемчуг! Коса – во! (показывает на локоть) Вот такая коса! Блондинка! А фигура… но опять же, я ничего в том не понимаю. Но ты разберёшься, я думаю.

Павел (с недоверием). Если она такова. то она точно захочет за меня выйти?

Перекрутка

Фридрих и юная София-Мария идут по коридору.

Фридрих. Значит, племянница, ты меня поняла. Главное: ему нравятся женщины. А значит, ты ему понравишься (рассматривает её). Если он не слепой. У тебя вроде есть всё, что там обычно нравится мужчинам…

София-Мария. Но каков он, дядюшка? Расскажите хоть два слова?

Фридрих. Он? Кажется высокомерным, заносчивым и резким. (с умилением) Весь в отца! У таких обычно чувствительнейшая душа и нежнейшее сердце. А учитывая, что он при этом маленького роста и не красавец, сможешь сделать с ним всё, что захочешь… хм, вернее, то, что надобно мне! Потому что мне очень надобно, чтобы мы заключили этот союз с Россией.

София-Мария. А как же мой жених Людвиг, дядя?

Фридрих (махнув рукой). Да ну его в… (выругивается)

Перекрутка

Павел и Куракин идут по направлению к саду. В саду Павлом назначено свидание с Софией-Марией.

Павел. Значит, ещё раз пройдёмся по плану… я прихожу, хамлю ей, делаю предложение, снова хамлю, она отказывается, и мы с тобой уезжаем домой.

Куракин. Всё точно! Главное, ничего не перепутай. Нахамить надо два раза. А в любви не признаваться ни одного!

Павел (встревоженно). Может, мне просто отдать ей свой перечень претензий из двадцати пунктов, который я подготовил?

Куракин. Требований.

Павел. Ну да, требований. И потом письменный отказ получить?

Куракин. Нет, всегда лучше нахамить женщине лично, в лицо так сказать!

Доходят до беседки. В беседке, в нежно-розовом платье, среди кустов роз, сидит София-Мария. Большая золотая коса лежит на открытом плече, спускаясь по глубокому декольте вниз, на пышные юбки.

Куракин и Павел (одновременно). Вот это коса-а…

Куракин (раскрыв рот). А вот это у неё… глаза-а-а… даже отсюда видно, какие… Даже я бы на ней женился! Причём прямо здесь. Причём несколько раз.

Павел смотрит на Софию-Марию, потом разворачивается и идёт в обратном направлении. Куракин его догоняет.

Куракин. Ты чего? Ты