class="p1">Княжна как раз относилась к категории никто, ибо одна мысль о том, что мы можем быть союзниками вызывала только смех. В понимании сильных мира сего, подобные мне могут им только служить. Сейчас в ней говорит юношеский максимализм, как впрочем и в течении последних трёх недель. Угу, это далеко не первый раз, когда она мне докучает, хорошо хоть я не такой частый гость в гимназии.

Впрочем, всё изменится уже завтра, причём в прямом смысле этого слова. Именно завтра ей исполняется восемнадцать и она пройдёт инициацию, после чего её мировоззрение сразу же изменится. С обретением дара это попросту неизбежно. А я не мальчик на побегушках.

Разумеется жить в обществе не придерживаясь его правил не получится, если конечно не желаешь быть вечным бунтарём. Вот уж чего не хотелось бы, так это становиться революционером, и разрушителем старого мира. Не вижу смысла, так как могу хорошо устроиться и в этой среде. Просто нужно решить для себя, что именно является моей зоной комфорта, и занять соответствующую ступень.

К слову, это вовсе не значит, что меня устроит тихий и уютный уголок. Вот уж чего мне и даром не нужно, так это пресной и не интересной жизни. Наоборот, чем старше я становлюсь, тем сильнее просыпается моя неуёмная натура, благодаря которой в родном мире я прошёл через четыре войны. И это при вполне реальной возможности погибнуть, здесь же смерть будет означать всего лишь возвращение домой.

Если я не ошибся в подсчётах, то за прошедшие семнадцать лет, что я наслаждаюсь полноценной жизнью, дома миновало всего лишь двадцать пять дней. В следующий раз нужно будет попросить чтобы забросили куда-нибудь подальше. К примеру в до монгольскую Русь, как Романова, с которым я так и не познакомился.

— Вижу вы опять почтили гимназию своим присутствием, — произнесла княжна.

— Вот уж не думал, что вы входите в состав попечительского совета или стали учителем, — хмыкнул я, делая очередной подход к перекладине.

Появилась она моими стараниями, как и брусья, ещё когда я учился в школе. А всё моё детдомовское детство с выпендрёжем перед друг другом и девчатами. И да, здесь это работало не хуже нижнего брейка. Оба спортивных снаряда в кратчайшие сроки обрели популярность и появились во всех учебных заведениях. Как и в случае с картами, никто и не вспомнил мальчишку, которому стало скучно лазить по канатам, деревьям и наклонным шестам приставленным к стене. Ну и ладно, я и не в обиде.

Как ни странно, княжна дождалась пока я закончу крутить серию из пары десятков подъёмов с переворотом. Заняться ей нечем что ли? Гимнастический зал довольно просторный, спортивных снарядов тут хватает, и народу не так чтобы много, чего стоять над душой. Да вон, хоть соседнюю перекладину занимай.

— Мария Ивановна, я так понимаю, что у вас ко мне какое-то дело? — спрыгнув на пол посыпанный песком, спросил я.

— Вы правильно понимаете, Пётр Анисимович.

— Я вас внимательно слушаю.

— Вам не кажется неприличным продолжать выполнять физические упражнения, когда с вами говорит девица?

— Не кажется.

— А хамить-то зачем?

— А зачем приставать к парням, которые вам явственно дают понять, что не желают с вами общаться?

— Я… Приставать… Да как вы… — даже задохнулась она от возмущения.

— Выдыхайте, Мария Ивановна, выдыхайте. Вы вероятно полагаете, что чем-то мне обязаны за ваше спасение, и желаете выразить свою благодарность? Смею вас заверить, что это не так. Я всего лишь перепутал вас с моей сестрой, в противном случае не стал бы вмешиваться. А напавшего на вас изловил только чтобы обезопасить себя от чижовских крыс. Они, как известно, бьют в спину, и скорее рано, чем поздно, подсадили бы меня на нож. Вот и выходит, что действовал я сугубо в своих интересах, и вы мне абсолютно ничем не обязаны.

— Нас сложно перепутать с Лизой, — возразила княжна.

— Лизой? — удивился я.

— А что такого?

— Когда это вы успели сблизиться? Я что-то пропустил?

— Она моя одноклассница.

— Я в курсе, причём уже десять лет. Но прежде дружны вы не были.

— Она никогда не стремилась мне услужить или сблизиться из-за моего положения, что делает ей честь, и даёт мне основания первой сделать шаг навстречу.

— Пусть так. Я тут при чём? — с княжной говорить бесполезно, а Лизе я прочищу мозги чуть погодя.

— У меня завтра день рожденья.

— И? — не понял я.

— Я уже пригласила Лизу, и пришла лично пригласить вас.

— Меня? — реально выпал в осадок я.

— А что такого? Вы мой спаситель, и брат моей новой подруги. К тому же, батюшка ведь вам сказал, что двери нашего дома для вас всегда открыты.

— М-да. Тяжёлый случай, — тряхнул я головой и вновь повис на перекладине.

Подтянулся и одним плавным движением сделал выход с силой. В прежние времена пришлось изрядно помучиться, пока у меня наконец начало получаться вытворять различные фортели на турнике и брусьях. Здесь всё получалось само собой, спасибо режиму аватара.

— Господи, прямо ребячество какое-то. Ярцев, я никогда не подумала бы, что вы испугаетесь девицу, — произнесла она, глядя на меня снизу вверх.

— С чего такие выводы? — стоя на руках, поинтересовался я.

— А тут много ума и не нужно. Вы просто решили сбежать, вот и вскочили на перекладину.

— Ладно. Если вы так желаете, я приду на ваше торжество. Только хорошенько подумайте, нужно ли оно вам, потому что из этого ничего хорошего не получится. Если передумаете, даже в последний момент ничуть не обидите меня, и даже наоборот, я буду вам только благодарен.

— Вот и поглядим, что из этого выйдет. Значит, завтра жду вместе с Лизой.

Ждёт она. Вообще-то, если судить по её взгляду и манере разговора, в ней нет и капли лицемерия. Она искренне благодарна мне за спасение, настолько, что решила даже сблизиться с моей сестрой. Поначалу-то я и впрямь подумал было, что плохие мальчики обычно привлекают хороших девочек. Но после понял, что тут этого нет и близко. Интерес к необычному персонажу, плюс благодарность, вот и всё.

— Петя, Мария уже пригласила тебя на свой день рожденья? — поймала меня Лиза на выходе из гимнастического зала.

— Мария? Сестрёнка, я ведь уже говорил тебе насчёт сближения с родовитыми дворянами.

— Брось. Ничего особенного у Ганиной не приключилось. Если только не считать опоздание Марии и её рассказ о своём спасении неким благородным рыцарем.

— Тебя спасал, дурында, — потрепал я её по голове, сбивая шляпку.

— Петька! — она ударила меня кулачком в плечо, одновременно поправляя головной убор. — Не смей, вдруг кто увидит или услышит.