— Они еще и зверски устали, но у них нет выбора, те кто не сможет работать будут убиты. Они лишь рабы, товар. — сказал Габриель глядя на меня.

А я ведь в суматохе последних дней, совсем и забыла об его признании в владении пара нормальными способностями, и потому я до сих пор так и не привыкла что нужно контролировать свои мысли. Даже не знаю, что более дико, видеть вокруг рабов, или парня который читает мысли.

— Зачем их контролировать? Это так плохо, если я узнаю о чем ты думаешь? — спросил бывший блондин.

— Это странно. И есть моменты, о которых я бы не хотела что бы ты знал. — ответила ему я.

— Иногда лучше узнать о чем думает человек который находиться рядом, например, есть моменты, которые тяжело решиться произнести вслух и это так и осталось бы не высказанным, но благодаря свой способности я и так о бо всем узнаю. — как то сумбурно он произнес.

— Давай не будем об этом говорить. — решила я закончить этот бессмысленный разговор, а про себя подумала, что так и не знаю наших планов действия.

— Ты их не знаешь, потому что их нет. — произнес вслух красавчик.

Ну офигеть просто, притащится во времена рабовладельческих сделок, где мы рискуем не только своей свободой, но и жизнью, и при этом не иметь плана действий. О чем он только думал, когда перемещался, какая безответственность. Ну да ладно, я сама хороша, поперлась за ним как марионетка, ничего не узнав о нашем путешествии.

— У нас есть изначальная точка, нам нужно найти царицу Фейредину, а дальше будем действовать по обстоятельствам. — попытался воодушевить меня Габриель.

— И где мы будем ее искать? Мне вообще нужно задавать вопросы вслух, или все, что я хочу произнести, ты уловишь мысленно? — то ли решила съязвить я, толи реально спросила, я и сама не поняла.

— Нужно, я же не вечно копаюсь в твоей голове. Просто иногда вижу твои мысли, и далеко не всегда специально, порой это происходит само собой. Ну как тебе это объяснить, что бы ты поняла и не обижалась. Вот у тебя есть зрение, ты видишь мир вокруг себя? — спросил Габриель.

— Да. — ответила я.

— Хорошо. Вот у тебя есть слух, ты слышишь звуки вокруг себя? — снова спросил Габриель.

— Да. — и снова ответила ему я.

— И ты чувствуешь окружающую температуру, холод или тепло? — продолжал он расспрос.

— Да. — продолжала утвердительно отвечать я.

— Вот для тебя все это естественно? Ты можешь заставить себя не видеть мир? Можешь перестать не слышать шум машин за окном? Или ты можешь перестать ощущать холод, если тебе не захочется его чувствовать? — задал он мне уже странно глупые вопросы, но при этом с глубоким смыслом, который до меня кажется начинал доходить.

— Нет, не могу. — уже с чувством вины произнесла я.

— Вот и я не могу. Но у меня ко всему этому есть плюс еще одно чувство, я читаю мысли внутри человеческой головы, знаю что человек хочет сказать, еще до того как он это произнесет. — объяснял он мне как ребенку.

— Я поняла. Извини. — мне стало по настоящему стыдно.

— Но это не говорит о том, что я только и делаю, что слушаю чужие размышления. Ты ведь можешь смотреть только на один предмет, из всей картины, или выделить один звук из общей массы мелодии. Так и я, когда я думаю о чем-то сам, я не замечаю мыслей других, а то порой наоборот, могу мимолетом прочесть их, как когда ты например гуляешь взглядом по горизонту. — он все продолжал мне объяснять.

— Я все поняла. Давай уже искать твою царицу. — закончила я этот неприятный для меня разговор.

Учитывая, что в прошлое свое перемещение Габриель повстречал Фейредину в садах, то и поиск было решено начать от туда. Вот только как туда идти, мы не знали, ведь тогда его туда вынесло течением Нила. Идти вдоль берега было опасно, нам нужно было преодолеть участок строительства пирамид, где полно народу, в том числе вооруженных, пусть и хопешами, но не менее опасными. В итоге мы пришли к выводу, что начнем свое движение с наступлением ночи, всех рабов уведут и охрану снимут, и нам не что не помешает, да и идти будет не столь жарко.

Когда начало темнеть, а день тут к слову длился неимоверно долго, протрубили в набат, что означало окончание работ на сегодня, всех рабов повели обратно к камерам. Мы же выбрались из своего укрытия в листве нильских акаций и сикомора, которые кстати выращивали тут с до династических времен как древнеегипетское дерево жизни, растущее на пороге между жизнью и смертью.

Хоть мы и были обладателями машины времени, со временем не шутили, а потому двигались быстро. Дорога предстояла долгая, а ночь тут пролетает как миг, слишком уж она короткая.

Идти было неприятно, песок забивался в сандалии и больно наминал ноги, у меня даже сложилось впечатление, что я уже мозоли натерла, и как только они тут так всегда ходили. В итоге я решила идти босиком, песок без них был куда приятнее. Радовало только отсутствие обжигающего солнца, которое мне еще днем оставило неприятное ощущение на коже.

— Вот здесь, я и свалился в воду, дальше меня несло течением. — сказал Габриель показывая место. — Пойдем по краю берега, надеюсь, нам не встретятся препятствия. Во всяком случае, когда я возвращался обратно к машине времени, их не было.

— Тогда почему они должны появится? — спросила я искренне удивившись его словам.

— Потому что это древний и дикий мир, и тут можно ожидать чего угодно. Например стражники прочесывающие территорию в поиске какого-нибудь сбежавшего работника, или вышедший из Нила погреется на песочек аллигатор. — ответил Габриель.

Меня его слова совсем не обрадовали, а даже наоборот напугали. Мог бы и промолчать, ну или хотя бы добавить, что «не волнуйся, все будет хорошо». Но так ведь нет, высказал все с каменным выражением на лице, заставил адреналину подпрыгнуть в крови и теперь спокойно шагает впереди. Ну что за парень такой, как был бесчеловечный к людским эмоциям, так им и остался.

Когда мы подошли к зеленеющим садам, на небе появились первые лучи рассвета, но это уже не пугало, теперь нам было где спрятаться. Сад был прекрасен, акации, финиковые пальмы, гранаты, чего тут только не было, он поражал своей роскошью. Попеременно нам попадались беседки, сначала они показались мне великолепными, но потом я увидела в глубине сада царскую беседку, и поняла истинное значение слова великолепная. Она была из резного дерева, с отделкой из золота и вся покрыта цветами, а окошки закрывала тончайшая многослойная органза. Бывший блондин, а ныне жгучий брюнет немедля зашел во внутрь и тут же вальяжно плюхнулся на роскошные мягкие диваны, покрытые узорчатой тканью. Я последовала за ним, но садится не стала. Внутри беседка выглядела очень уютно, стены покрывали фрезки с изображениями мифических сцен из жизни местного населения, вдоль всех их были диваны, а в центре стоял круглый стол, на котором возвышался поднос с фруктами и сладостями, графин с свежесрезанными цветами и кувшин с соком.