наполнено металлом и кровью, но море — равнодушно. Не судья, просто свидетель, что поглотило тысячи кораблей на своем веку, и пожрет еще столько же. Оно не выбирает ничью сторону, никому не подчиняется, никого не жалеет.

Но если ты понимаешь и чувствуешь стихию, то можешь попытаться с ней договориться.

Поколения Нахимовых жили на кораблях, тренировались и пытались понять эту величественную стихию. Хранили свои знания, как самое ценное сокровище, и передавали от отца к сыну. Они не принадлежали суше в той мере, в какой принадлежали прочие семьи.

Их стихия — Вода.

Немец почувствовал чужое присутствие, пошарил глазами по кораблям и нашел Кирилла.

И мир содрогнулся от ужасающей, но поистине великой дуэли водных магов.

Британский корабль дал залп, и немец ускорил снаряды. Нахимов поднял водяную стену, поймавшую в себя ракеты, но не тормозящую их, а раскрутившую обратно.

Вжух! И вот британские снаряды уже бомбят британские корабли.

«Королеву Викторию» подбило, но она не спешила тонуть. Немец зло прищурился, и перед кораблем Кирилла начала закручиваться воронка. Водоворот быстро разрастался и принялся затягивать российские корабли, ломая строй.

Выкуси, щенок.

Кирилл сжал зубы. Стихия подчинялась нехотя, неподатливо, не спеша останавливать свое движение. Впрочем, парню это было и не надо.

Магия сочилась сквозь пальцы, орудия грохотали, а в ушах шумела вода, что готовилась принять в свои объятия такие хрупкие и маленькие корабли.

Адреналин бежал по венам, как если бы он разгонялся на трассе, выжимая педаль в пол. Но земля — не его стихия. И скорость — не его стихия.

Он — Нахимов, а Нахимовы живут на воде.

Водоворот не замедлялся, а, наоборот, отращивал внутри шипы из смеси воды и льда, готовый, словно мясорубка, перемолоть в фарш все, что в него попадет. Но русские корабли перестало тянуть в морскую пучину. Они замедлили свой ход, высвобождаясь от тягучей силы.

Орудия грохотали, сверкали магические щиты, полыхали заклинания, но это все было совершенно неважно.

Огромный водоворот на невероятной скорости несся в сторону британских кораблей.

Кирилл успел почувствовать удивление противника.

Как ты это сделал?

А в следующее мгновение «Королева Виктория» ухнула в водяную мясорубку.

Передавай привет своему принцу, ублюдок.

Море гудело, металл звенел, треща и лопаясь на части, кричали люди, грохотали орудия, полыхала магия — но все было бесполезно. Вода выбрала сторону и свидетельствует в пользу Российской Империи.

В пользу Кирилла Нахимова, наследующего жизнь на воде, как и многие поколения предков до него.

Воронка сыто рыгнула, выплевывая воздух, и схлопнулась, сожрав весь британский флот и всех отборных немецких магов. Еще пара секунд, и морская гладь снова стала спокойна и равнодушна.

— Ваше… Ваше Сиятельство… — во внезапной тишине проговорил влетевший в магическую рубку офицер.

Кирилл не сразу отреагировал — княжич сперва вытер струйку крови, бегущую из уголка рта, посмотрел на ладонь, перевел взгляд на офицера и рявкнул:

— Где связь с цесаревичем?

— Г-глушат с берега, Ваше сиятельство…

— Тогда разнесите к чертовой матери весь этот гребаный британский берег! Наследник престола ждет нашей помощи! Передать по всем кораблям, живо!

Их ждет наследник престола и Александр Мирный, который однажды вернул к жизни Кирилла и спас его боярышню.

Пришло время отдавать долги.

Глава 22

Гостевой дворец, Александр Мирный

Погода в Лондоне традиционно была дрянь. Эта противная серая хмарь межсезонья, которая у нас разбавляется веселым теплым солнышком, здесь разбавлялась только смогом — топили в Британии традиционно углем.

Я подошел к раме окна и от стены глянул через тонкую кружевную занавеску на улицу.

— Готовятся к штурму, — подтвердил мои мысли командир гвардейцев Ярослав Олегович со смешной фамилией Березкин.

— И позволить им этого нельзя, — нахмурился я в ответ.

Никакая осада не выстоит без сторонней помощи, а с нашими кораблями нет связи — пока поддержка сообразит отправить нам морскую пехоту на выручку, тут уже не останется камня на камне.

— Да, — согласился со мной Ярослав, — поэтому сейчас будем выходить и прорываться к их технике.

— А наша что? — уточнил я.

— Гостевой транспорт предоставлен британской короной и не находится на территории особняка.

— Молодцы, подготовились… — пробормотал я, оценивая обстановку за окном.

— Не самое удачное время ими восхищаться, князь, — недовольно произнес гвардеец.

— У вас много магов? — вместо ответа спросил я.

— Четверо, считая меня, но это нам мало сейчас поможет.

— Магию на территории глушат?

— Нет, но у них тоже есть маги.

— Будет мясорубка, — вздохнул я, отворачиваясь от окна.

Гвардеец мрачно кивнул.

— Я знаю, что вы хоть и очень юны, но уже обладаете боевым опытом. Я бы попросил вас держаться рядом с цесаревичем. Мы, конечно, готовы за него умереть, но… — мужчина кинул мрачный взгляд на окно, — иногда этого недостаточно.

— Наследник престола для меня — приоритетная задача, Ярослав Олегович, — подтвердил я. — Но надеюсь, мы выберемся полным составом.

Березкин покачал головой и отошел раздавать последние указания. Я же прикрыл глаза и призвал стихию Воздуха, считая количество дышащих за стенами особняка.

Итак, на выходе нас ждало сорок человек. Я слышал голоса, и с некоторым скрипом вспомнил инглиш, который учил в школе в прошлой жизни.

Британцы были удивительно беззаботны для людей, которых сейчас поставят раком.

— Где Джонсон?

— Докуривает и идет на позиции.

— Что там русские?

— По расписанию у них завтрак…

— Ну, пусть доедят. Чтоб не так было обидно умирать.

Его собеседник мерзко заржал, и я с некоторым трудом сдержался, чтобы это ржание не перешло в предсмертное бульканье.

Рано, рано…

Наше посольство сегодня состояло из двадцати человек, из которых десять — гвардейцы, цесаревич, я, три девушки для красоты, разных бумажек и горизонтальной разведки и еще пять мужчин за сорок, которые спортом занимались крайний раз в университете.

В общем, у противника почти четырехкратное численное преимущество. Ярослав Олегович коротко и негромко отдавал приказы: двое стрелков встали у окон, еще двое у дверей, один маг должен был выйти в распахнутую дверь с поднятым щитом, за ним выскочат еще двое магов. И в идеале этого должно было хватить, чтобы нам удалось, пользуясь эффектом неожиданности, быстренько добежать до ближайшей тачки и дать газу.

На самом деле нет, конечно. Но Березкин очень убедительно это говорил гражданским, чтобы те верили, что доживут до конца дня. Наверное, они понимали, что это чистая ложь, ну или хотя бы наполовину неправда, но никто не истерил.

Профессионалы дипломатии умеют скрывать свои эмоции, даже если очень страшно.

Цесаревич должен был идти в конце, якобы прикрывая отход, но на самом деле, чтобы у нас