императрицей. Мне просто не хотелось верить в бред что она произнесла.

«ТЫ ИЗДЕВАЕШЬСЯ?! Хочешь вернуть меня в Ад из которого вытащила?!»

Ханна со страхом смотрела на меня и в то же время отказывалась меня как-либо отпускать пока я безумно злилась. Она попыталась оправдаться передо мной:

— Вы забыли? Королева Эгнаса сказала всем на собрании, что собирается умереть…

И тут я начала вспоминать:

«Точно… как я могла такое забыть? — впрочем я знаю почему я это забыла. — Потому что я не хотела во всё это верить, не хотела вот и всё.»

Я забыла и то как я уговаривала её от её безумных поступков, но она закрылась в себе и молчала отчего я утолила свою печаль в алкоголе и благополучно всё забыла.

— Нет. — пробормотала я. — Она же не собирается…

Было слишком поздно что-то делать…

… было невозможно ступить назад.

Она уже скрылась из виду и уже стоит там перед огромным чёрным драконом.

Том 2. Глава 26. Народ плачет

Пройдут ещё сотни лет прежде чем задумки королевы Эгнасы Ютрейн начнут воплощаться в жизнь. К тому моменту королевств Патрии уже не будет, а на месте погибших империй будет развеваться чёрный флаг Доминиона, империи, что решила объединить под своими знамёнами весь мир.

@ Источник неизвестен.

.

..

…

***

Все люди без исключения прекрасно знают, что хуже любого врага может быть только предатель. Именно предательство для всех людей и не только людей считается высшим злодеянием на всём свете, и драконы сегодня выступили во всём мире самыми злобными предателями из всех которых мог только знать мир.

Они меня обманули. Норок ударил мне в спину и я, видя то как драконы сметают с лица земли столицу королевства не могла не чувствовать ту огромную боль что была столь осязаемой, столь чувствительной и зримой моими глазами. Мой народ, мои люди, родные, близкие, друзья, подчинённые… умирали.

И хуже всего то, что я сама подвергла их этому, подвергла их ужасу наяву.

Это я убила всех этих людей, своими решениями, по своему замыслу и всё это ради мнимой мечты о мире без войн, без страданий, без страха и без ужасов, где все могли жить дружно и счастливо не заботясь об интригах, предательстве, злодеяниях и прочей гадости что обитает в этом мире.

Ради этой мечты я и решила убить столько людей сколько понадобиться, столько эльфов сколько понадобиться, столько драконов сколько понадобиться, уничтожить столько жизни сколько мне нужно лишь бы достичь своей цели.

Ради этой мечты я готова буду и умереть самой лишь бы достичь этого столь далёкого, но прекрасного мира. Мне больно от того что я никому об этом не сказала, не сказала того что собираюсь умереть по-настоящему. Теперь и я чувствую себя некой предательницей в лице моих друзей, близких, подчинённых. Я не могла не думать об этом без удушающей верёвки совести.

Облачённая в изящный стальной магический доспех я равномерными тяжёлыми шагами направлялась на балкон дворца чтобы встретить Норока в его истинном обличии чёрного дракона и задать ему один единственный вопрос:

«Почему?»

Пока с камнем на лице шла к балкону я слышала раскаты грома, грохот Его сокрушающих лап, сметающих дома, стены словно растоптанные ребёнком фигуры из песка. Он был далеко, но прекрасно меня слышал, мои мысли, чувствовал мой ужас перед его ужасной вселенской сущностью.

Я боялась смерти и постоянно думая о ней желала её наступления всё быстрее и быстрее. Я хочу, чтобы этот кошмар наконец-то закончился. Чтобы войны навсегда прекратились и ради этого… я окончательно решила…

Я должна умереть.

Выйдя на балкон под утренним голубым небом, я зрела драконий шторм, охвативший всю столицу. Некогда прекрасный город равнялся с землёй в огне, в земле, во льду, в грязи и в крови. Сотни летающих существ заполонили небо над городом, кружили прямо над дворцом и сметали остатки не рухнувших стен на землю и добивая людей, что пытались дать отпор или просто убежать.

Всюду царил хаос, всюду шла война между смертными людьми и божественными драконами и в этот момент я снова не смогла её избежать, избежать войны. Словно жить без войны не могу. Это действительно моё проклятие, от которого кажется я никогда не смогу откреститься. Чем бы я ни занималась война всегда будет преследовать меня по пятам.

Откуда-то снизу вид всего горизонта закрыла появившаяся огромная чёрная драконья голова. Пылающие огнём глаза смотрели на меня, прожигали всю мою сущность, а я, видя истинную форму Норока боялась, безумно боялась, не дрожала, а встала в ступоре, но всё равно я бездвижно стояла перед ним с суровым выражением лица не желая показывать ему своих слабостей.

Мне нужен лишь миг чтобы спросить его и набравшись храбрости я нашла этот миг глядя в Его полные пламенем глаза, так отличные от моих, прекрасно показывающих разницу между мной и Им.

— Почему? — набралась я смелости и тихо произнесла я на что в ответ получила раскрытие громадной пасти и грозный рык чуть ли не сдувая меня.

Норок одной передней лапой снёс башню подле меня, а другой царапал каменную плитку балкона разбрасывая всюду пыль и щебень. Он был настроен ко мне враждебно и не питал желания даже разговаривать со мной. Он здесь чтобы убить меня.

Со звоном я достала из ножен свой меч напитав его магией, укрепив его и заставляя его сиять в белом пламени. Меч давал мне уверенности, был моим оружием, с которым я могла пойти в бой абсолютно на любого врага, и я была готова с этой зубочисткой наброситься на самого мать Его дракона-императора пусть и зная, что этот меч серьёзного урона ему в итоге не нанесёт и всё равно я цеплялась за мнимую надежду и за мнимую мечту как-нибудь одолеть это чудище, кошмар наяву.

Норок тем временем прекратив свой угрожающий рык создал рой огненных шаров, заполонивших небо над Его головой, весьма плотных голубых огненных шаров, словно сжатые пульсирующие звёзды, готовые при ударе вспыхнуть вспышкой сверхновой и видя стремительно формирующийся рой огненных шаров я также стремительно возвела невидимую стену из маны быстро концентрируясь на всех шести стихиях магии.

Я не знала, что мне точно поможет, а потому потратилась в плане магической силы и возвела универсальный барьер, что казался со стороны лишь сплошным потоком света, конфликтующих между собой конструкций маны, что казалось было невозможно удерживать одной лишь своей концентрацией.

Ещё один миг и