В этих соотноешниях «Сверх-Я» оказывается независимым от сознательного «Я» и тесно связано с бессознательным «Оно». Самым несчастным существом в этих соотношениях является «Я», которое страдает от угроз, исходящих из внешнего мира, либидо «Оно» и суровости «Сверх-Я». В качестве пограничного существа «Я» хочет быть посредником между миром и «Оно», хочет сделать «Оно» уступчивым в отношении мира. «Я» предлагает «Оно» в качестве объекта либидо — самое себя, а его либидо хочет направить на себя. Оно не только прмощник «Оно», но и его покорный слуга, добивающийся любви своего господина. Где только возможно, «Я» старается остаться в добром согласии с «Оно» и покрывает его бессознательное поведение своими предсознательными рационализациями. Вследствие своего серединного положения между «Оно» и реальностью, «Я» слишком часто поддается искушению стать угодливым и лживым.

Самой интересной является зависимость «Я» от «Сверх-Я». За каждым шагом «Я» наблюдает строгое «Сверх-Я», которое предписывает ему определенные нормы поведения и наказывает его в случае непослушания напряженным чувством неполноценности и чувством вины. Так «Я», движимое «Оно», стесненное «Сверх-Я», отталкиваемое реальностью, прилагает все усилия для установления гармонии между силами и влияниями, которые действуют в нем и на него. Если «Я» чувствует свою слабость, в нем возникает страх, реальный страх перед внешним миром, страх совести перед «Сверх-Я», невротический страх перед силой страстей в «Оно». Терапевтический усилия психоанализа как раз и направлены, по словам Фрейда, на то, чтобы «укрепить „Я“, сделать его более независимым от „Сверх-Я“, расширить поле восприятия и перестроить его организацию так, чтобы оно могло освоить новые части „Оно“. Там, где было „Оно“, должно стать „Я“»[1785]. Такова, по Фрейду, структура психической личности.

Признание существования бессознательных психических процессов имело для науки и в целом для ориентации в мире далеко идущие последствия. Одним из них было второе смелое утверждение Фрейда, наталкивающееся на морально-эстетический предрассудок: первостепенную роль в возникновении нервных и психических заболеваний играют детские сексуальные, иначе либидозные течения, В свою очередь, в основе детского либидо лежит Эдипов комплексш у мальчиков (сексуальное влечение сына к матери) и комплекс Электры705 у девочек (либидозное влечение дочери к отцу и ревнивая установка по отношению к матери).

Возникновению Эдипова комплекса способствуют, по Фрейду, два момента: треугольная структура Эдипова комплекса и бисексуальность конституции индивида. Уже в самые ранние годы мальчик развивает в отношении матери загрузку объектом, которая исходной точкой имеет материнскую грудь (первичная примитивная оральная фаза проявления детского либидо). Отцом же мальчик овладевает путем идентификации. Оба эти отношения некоторое время идут параллельно, но затем вследствие усиления сексуальных влечений в отношении матери и осознания, что отец является главным препятствием для них, возникает Эдипов комплекс. Идентификация с отцом принимает враждебную окраску, обращается в желание его устранить, чтобы занять его место к матери. С этого момента отношение к отцу амбивалентно.

Амбивалентная установка к отцу и нежное объектное стремление к матери составляют содержание простого позитивного Эдипова комплекса, который скорее соответствует упрощению или схематизации. В своей же клинической практике — в лечении истерии — психоаналитики чаще сталкиваются с полным Эдиповым комплексом, являющимся двояким: позитивным и негативным, в зависимости от бисексуальности ребенка. То есть у мальчика не только амбивалентная установка к отцу и нежный выбор объекта-матери, но одновременно он ведет себя и как девочка — проявляет нежную женственную установку к отцу и соответствующую ей, ревниво-враждебную к матери.

Другим, наряду с учением о детской сексуальности, фундаментальным положением психоанализа, полученным из психоаналитических исследований и наблюдений, является учение о вытеснении и сопротивлении, под которым понимается механизм перенесения некоего момента, содержащегося в сознании, в сферу бессознательного. К этому учению Фрейд пришел в результате отказа от гипноза и применения технического нововведения — метода свободных ассоциаций.

В ходе клинической практики лечения неврозов, ставившего целью заставить больного вспомнить и вновь пережить подавленное влечение, Фрейд пришел к выводу, что только на первый взгляд кажется, что больной окончательно утрачивает память об испытанном. На самом же деле оказалось возможным в бодрствующем состоянии пробудить с помощью свободных ассоциаций воспоминание об испытанном. Стало быть, забытые воспоминания не исчезли. Больной владел еще этими воспоминаниями, и [1786] [1787] они готовы были вступить в ассоциативную связь с тем, что он знает, но какая-то сила препятствовала тому, чтобы они сделались сознательными, и заставляла их оставаться бессознательными. О существовании такой силы свидетельствовало напряжение, которое ощущалось, когда психоаналитик пытался привести бессознательные воспоминания в сознание. Чувствовалось сопротивление больного.

На этой идее сопротивления Фрейд построил свое понимание психических процессов при истерии. Для выздоровления оказалось необходимым уничтожить это сопротивление. По механизму выздоровления Фрейд составил себе представление и о процессе заболевания. Те самые силы, которые теперь препятствуют забытому войти в сознание, в свое время были причиной забвения и вытеснили из памяти соответствующие патогенные переживания. Этот процесс он назвал вытеснением и считал его доказанным неоспоримым существованием сопротивления. Но каковы эти силы и условия вытеснения?

Исследование Фрейдом патогенных переживаний показало, что у больного возникало какое-либо желание, которое было несовместимо с этическими и эстетическими взглядами личности. Был непродолжительный конфликт, в результате которого представление, которое возникло в сознании, как носитель этого несовместимого желания подпало вытеснению и вместе с относящимися к нему воспоминаниями устранялось из сознания и забывалось.

Однако, как показали исследования истеричных больных, им не до конца удалось вытеснить идею, с которой связано несовместимое желание. Они устранили ее из сознания и из памяти, но в бессознательном вытесненное желание продолжает существовать и ждет только первой возможности сделаться активным, чтобы послать от себя в сознание искаженного, ставшего неузнаваемым заместителя. Фрейд выделяет несколько, как он их именует «ошибочных действий», окольных путей для обхода вытеснения, окольных путей, которыми пользуется в бессознательном вытесненное Желание: сновидения, оговорки, описки, очитки, ослышки, остроты, забывание.