успела перевести звучание на наушник. Мурлыкнул голос Рудольфа. Ласкающие любовные интонации произвели на Лату впечатление оглушительного грохота. Она бледнела на глазах, как от звуковой контузии. Но быстро овладела собою.

— Так я подожду, когда моему платью пришьют пуговицы. Посижу в вашем приёмном холле, чтобы не мешать вашей беседе. — и скрылась за дверями «Мечты», оставив Нэю на уличной цветочной террасе.

Нэя отлично видела через прозрачные двери, как с поразительным достоинством и привычным высокомерием она устроилась на диване, ожидая своё очередное платье. Эля вынесла готовое платье. Швея успела пришить пуговицы. Лата не проявила к Эле ни капли неприязни. Улыбалась ей, и они обе о чём-то говорили. Лата сняла с себя какой-то пустячный шнурок с переливчатой безделицей и сунула его Эле. Вскоре Эля принесла Лате напиток в красивом вызолоченном бокале из цветного стекла на подносе, как наиболее дорогой клиентке. Нэя, даже не поняв, о чём ей говорил Рудольф по связи, не могла себя заставить войти в холл. Она не знала, как Лату выпроводить отсюда, а Эля улизнула, не потрудившись выгнать Лату вместе с её готовым платьем. Лата упорно ждала Нэю. Пришлось к ней подойти. — Мы давно закрылись, — напомнила ей Нэя холодно и официально, решив выбросить из головы чужие безумные бредни.

— Я только примерю платье, — протянула одурманенная блюстительница за нравами тоном капризной клиентки, как и привыкла. — Вдруг оно косо на мне сидит?

— Да какая разница вашим старым любовникам, как сидит на вас платье, если вы милуетесь с ними полностью нагая, — Нэя дерзила, уже ненавидя её как Эля, как все.

— Где же я, женщина-труженица, возьму себе молодого силача, если их всех расхватали по себе праздные шлюхи? — долго и тщательно Лата примеряла новое платье в примерочной комнате. Словно собираясь на самое важное свидание в своей жизни, она крутилась вокруг зеркал, тянула время, не обращая внимания на невежливые напоминания Нэи по поводу давно уже закрытой для посещения «Мечты».

— К чему вам молодые, если старики из музыкальных джунглей дают вам то, чего вы и жаждете. Может, вы тут в примерочной комнате и останетесь спать, укрывшись новым платьем? А я пойду спать к себе. Я устала!

Ещё чуть-чуть, думала Нэя, и Лата действительно попросится на ночлег, так очевидно не хотелось ей покидать «Мечту» или саму хозяйку. Нэя представила, как Лата храпит в примерочной комнате на полу и засмеялась. Возможно, Лата и не храпела во сне, но так ей представилось. Лата и на это не среагировала, указывала на тот или иной мнимый недодел, демонстрируя Нэе изрядно похудевшее тело, что делало Лату только краше. Нисколько не стыдясь своего обнажения, как и бывает в бане или в примерочных комнатах пошивочных салонов, она была удивительно упруга, как не всякая девица. «Нерастраченный потенциал», как она и говорила. И было уже жаль её. За личную её невостребованность. Ни мусорщиком, ни работягой, ни тем, у кого плохое зрение. Впрочем, ей такие были не нужны. Она вела себя так, будто не было нападения и странного разговора о колдовстве, злых духах и о старике, с которым она прелюбодействовала. Сугубо деловито, здраво она или соглашалась с замечаниями Нэи по поводу наряда, или нет. Как обычно.

Стычка с Олегом. Невменяемость Олега как факт

В Рудольфа влетела с разбега ещё одна дама. Ею была Эля. За нею выскочил Олег. Вечно неудовлетворенный искатель доступных женщин. Эля смеялась, её смех застрял в куртке Рудольфа. Олег застыл, растерялся. Совсем не было желания им мешать. Он их обогнул и пошёл быстрее. За долгий день, казалось, никто не устал. Лес гудел от голосов и смеха. В зарослях чирикали парочки. Воздух словно был напоён одуряющим испарением загадочного напитка. И Рудольф нажал контакт Нэи на своём браслете.

— Ты устала? — спросил он.

— Нет, — ответила она. — Во всяком случае, спать я не собираюсь. Ещё же рано. Поработаю пока.

— Приходи ко мне в «ЗОНТ». Только подожди машину. Наш водитель тебя привезёт. Он где-то рядом. Скоро заедет за тобой.

— Хочешь подлизаться?

— Будем восполнять утраченное прошлое. Ты хочешь?

— Хочу.

— Не устала? Честно говори. Если плохое самочувствие, то отдыхай. И не работай ты! Поздно уже. Да и не ценит никто твоих трудов. Бросай ты это — индюшек блёстками расшивать!

— Я хочу к тебе.

— Только не забудь прихватить и своё признание, колдунья.

— В чём? И почему колдунья?

— Хватит уже лгать. Ты лжёшь уже тем, что молчишь. Но среди местных ходят слухи, что ты опоила меня. Ты должна будешь доказать сегодня, что оно так и есть. И что против твоего колдовства не существует противоядия.

— Я, кажется, догадалась. Змея приползла и ко мне. — Нэя радостно засмеялась. Какое-то время она возилась, переводя звучание на наушник. — Она почти лежит в изнеможении после ядовитого выброса на моём диване в холле для заказов. Она и мне наговорила тут такое, что и не знаю, нормальная ли она.

— Да хрен бы с ней! — разозлился Рудольф, отбрасывая подробности о полусумасшедшей Лате. — Мне к чему о ней знать….

— Шеф, вы вниз? — Олег вынырнул из полутьмы леса на дорожку, — я с вами.

— И чего тебе не гуляется? — Рудольф с любопытством изучал сумрачный профиль Олега, красивый и породистый. Олег был не общителен, но развитее многих своих сверстников, чем и нравился Рудольфу прежде. Утончённая внешность таила сложную натуру. И какую же кровавую бойню учинил этот рафинированный мальчик с добрейшими глазами, светлыми, но печальными, затуманенными облачностью непоправимого злодейства. Не все там были и невинные жертвы, но ведь были и они.

— Она тебе не уступила? И это она? — насмешливо обратился он к Олегу, не имея ни малейшего интереса к его интимной жизни, очевидной для всех, но чтобы не молчать.

— Да нужна она мне! — фыркнул Олег, — сама же лезет, и сама же бегает от меня.

— Это у них любимые здесь игры, дразнить и убегать.

— Некогда мне её догонять. Я улетаю же скоро. Может, кто другой догонит. Но… — Олег вздохнул. — Жалко мне её. Она влюбилась. Будет страдать.

— Кто? Эта? — Рудольф встал против Олега, — ну ты и наивный дурак!

— Почему сразу и дурак? Я же знаю, что она совсем не та, какой притворяется. Она нежная и привязчивая. Но у них, сами знаете, какие нравы. Одинокие женщины здесь не люди. Жаль её, — повторил он. — Шеф, когда я улечу, не давайте её в обиду местным троллям, ладно?

— Не обещаю тебе этого. Сторож из меня никакой. А твоя девушка, как мне кажется, без проблем всегда находит