— Н-н… понял, — спокойно отвечаю я. — Тогда я приступаю.

— Удачи, — коротко говорит глава деревни и я выхожу за дверь. — Подойди ещё завтра для дачи показаний.

— Так точно.

Не спеша, я выхожу за дверь, не переставая думать о том, сделала это одна Ариза или кто-то ещё был к этому причастен, в конце концов, без подготовки и знания, где что находится — этого сделать невозможно. А значит, Ариза уже была в архиве, она знала, где он находится и ей было известно, как попасть в сам Корень.

Зачем ей всё это?

Мои мысли оборвались уже на втором шаге после закрытия двери: я встретился взглядом с Итачи, который вышел из угла и мгновенно погрузил меня в гендзюцу.

Мир вокруг меня стал значительно светлее, словно был ослепительно солнечный летний день, и я ощутил, как течение чакры стало другим.

— Ничего не говорите, я поместил нас в гендзюцу, потому что сообщить вам про Аризу просто так я не смогу. Тут везде находятся члены Корня, что подслушивают и следят, — послышался у меня в голове голос Итачи, хотя его рот даже не открылся.

«Про Аризу?» — пронеслось у меня в голове.

— Я нашёл её позавчера в переулке Конохи, она была сильно ранена, и отнёс её к Иоши-сан.

Я поднял протектор и наложил обратное гендзюцу, чтобы он тоже мог слышать, что я хочу ему сказать.

— Она нарушила законы Листа, Итачи, и должна понести наказание. Почему ты не сообщил об этом Цунаде? — прищурился я. Сказать, что я был зол на неё — значит ничего не сказать.

— Тут не всё так просто, Какаши, Ариза член Корня…

— Член Корня?! — тут же его перебил я.

«Она стала членом Корня и даже не сказала мне, своему учителю».

— Да, хотя как я знаю, Ариза не любит эту организацию и не слишком хорошо отзывалась о ней. Она бы сама никогда туда не пошла, там все убийцы, а это противоречит её ценностям. Кому, как не вам знать это?

— Откуда тебе знать, что она из Корня? — спросил я.

— Она была в их экипировке, к тому же печать на плече. Я командир АНБУ Конохи, если бы она официально вступила в наши ряды — я бы это знал. К тому же, я крайне не уверен, что такой человек, как Ариза будет рисковать всем ради каких-то бумаг.

— Ты предполагаешь, что тут что-то не чисто? — спросил я и мне тут же вспомнился наш последний диалог с Аризой.

«Если вдруг что случится, — немного запнулась она, — вы, главное, помните, что чтобы я ни делала в жизни, я всегда и всё делала и буду делать, исходя из своей любви к нашей команде, к вам, к Саске, к Наруто. К Конохе и к каждому её жителю», — вспомнил я её слова, накануне её преступления. Они и тогда показались мне странными, но после всех событий, всё встало на места. Стала бы она мне это говорить, если бы была действительно преступником?

— Да. Поэтому отдавать им её нельзя, они лишь только снова запытают её. Мы так не разберёмся в чём дело. Я говорю вам всё это потому, что доверяю. Вы её сенсей и, думаю, адекватно отреагируете на случившееся.

— Они её пытали?! — уточнил я и в груди всё как-то сжалось. За все эти месяцы Ариза стала для меня не только любимой ученицей, но и близким другом, и хоть она теперь для всех предатель, мне не всё равно на неё.

— Именно так, Какаши. Наруто и Саске ещё не в курсе, и им лучше никогда не рассказывать.

— Что ты планируешь делать?

— Давайте для обсуждения встретимся у Иоши-сан. Не приходите туда в своём обличье, за всеми, кто знал Аризу, сейчас следят. И не приходите туда, если вы не будете готовы встать на её защиту или же стать из-за неё отступником, — сделал он резкое заявление.

— Ты и вправду ей доверяешь?

Итачи внимательно смотрел на меня несколько секунд, а потом вдумчиво произнёс:

— Я никому на свете не доверяю больше, чем ей.

— Значит, ты плохо её знаешь, Итачи, — хмыкнул я.

— Нет, Какаши, это вы и весь мир ничего о ней не знаете.

***

23.02.1057

— Неужели ничего вообще не сделать? — ещё раз спрашиваю я, до сих пор не веря ответу. От услышанного все политические вопросы отошли на задний план, уступая место тому, что в корне меняло ситуацию.

Я стоял на кухне главного ирьёнина больницы Конохи, вокруг было разбросано много разных вещей, которые мягко намекали о происходящем сегодняшней ночью. А кровь на обоях, диванах и коврах в гостиной ясно говорили, что ранения были крайне тяжёлые.

— Какаши, говорю ещё раз. Радуйся, вообще что мы её с того света вытащили. Восстанавливаться она будет ещё очень долго, ей нужно много операций провести. Ходить сможет, но вот о карьере шиноби, скорее всего, ей придётся забыть, — устало сказала Иоши-сан сидя на стуле и держа в руках кружку горячего чая. Вглядываясь в круги под глазами и потухший взгляд, можно было предположить, что она провела ночь за сложнейшей операцией и общаться сейчас у неё нет никакого желания.

— Но… — начинаю я и сразу же замолкаю, не зная что ответить: не каждый день слышишь, что твой самый талантливый ученик должен забыть свой путь шиноби. Перестать заниматься тем, чем жил каждый день всю свою сознательную жизнь. Зная, как Ариза любит своё дело, сколько лет она провела на полигоне, чтобы достичь такого уровня. Мне было тяжело представить, что она занимается чем-то другим.

— Но что ей делать? — спрашиваю я словно риторический вопрос.

— Это уже спрашивай у неё. Она прекрасно понимала, на что идёт.

— Она знает? Про то, что больше не сможет быть шиноби?

— Мы ей сказали сразу, впрочем, она и сама знала. И, если что, не обращай внимание на голос, из-за порванных связок он станет чуть ниже.

Наш диалог закончился на этой ноте, и Иоши-сан отвела меня к комнате, где находилась Ариза.

— Только… — проговорила женщина, останавливая меня перед тем, как открыть дверь. — Лучше не задавай ей вопросов. Ей их хватило на всю жизнь прошлой