Вернусь к экзотической красавице – она всегда была в форме, плюс восточные танцы, а что это такое? Восточные танцы – это соблазн, все мы в курсе. В том-то и дело, что соблазнительных достоинств у нее более чем достаточно. Лицо приятное, смугленькая, глаза горят, губки сочные… Фигура идеальная, не кости, а такая вот сопутствующая восточным танцам аппетитная мягкость… И постоянно у нее какие-то поездки, выступления, она все время старалась вывозить свой коллектив на фестивали в другие города. И тут заметьте, у нее ума хватало не растерять по дороге детей, ведь в ее студиях занимались девочки в основном подросткового переходного возраста лет двенадцати-четырнадцати, и родители ей доверяли своих дочерей. Если бы это была какая-то там гламурная мямля, я бы ничуть не удивилась, увидев ее с чихуа, но эта красотка была из другой оперы. Кармен – ее любимое амплуа, я тоже буду называть ее этим именем, оно ей подходит. И вдруг, когда ей исполнилось тридцать, она, как все эти тетехи, приволокла домой собачку. «Боже мой! – я подумала. – Боже мой! Это и есть конец света! Конец света – это когда красивой девочке не от кого рожать».

Кармен стала частенько заглядывать в мой магазин. Иногда вместе с ней был мужчина, ровесник, на вид такой совсем невнятный, мне он не понравился. Он на все собачьи причиндалы смотрел испуганно, моргал, увидев ценники, хотя ничего такого уж страшного на ценниках я не рисовала, и вообще он никогда не платил, рассчитывалась всегда Кармен, так что на ее спутника я не обращала внимания. У меня сразу возникло ощущение, что это не мой клиент и не ее мужчина и что со временем она заменит этот аксессуар на что-то более серьезное.

Пару раз он заскакивал один по ее поручению, взять собаке пакет ее обычного корма. Я ему приносила еду, но каждый раз он боялся, что я всуну ему не то, что надо, и непременно звонил Кармен. Она была в это время на работе, то есть танцевала, дозвониться ей было сложно. И вот мы оба ждали, когда она услышит звонок, он прочитает ей название на пачке, которую я ему даю, и она подтвердит: «Да, это наш корм, не отвлекай, пожалуйста, я же тебе говорила, в магазине знают». Этот страх по поводу трех копеек меня всегда удивлял, но подобных мужчин в магазине было достаточно, с той лишь разницей, что не у каждого из них была такая яркая женщина. Мне постоянно хотелось сказать ей: «Дорогуша! Бросай все это! Ищи свое настоящее счастье! А мы пристроим в добрые руки и твою собачку, и твоего дворецкого».

Примерно через год после покупки щенка, когда собака достигла половой зрелости, Кармен зашла в магазин и спросила, нет ли у меня в контактах приличного питомника.

– Нам мальчик нужен, – сказала Кармен. – Хотим щенков от хорошего папы. Может быть, есть у тебя на примете хороший кобель? Чтоб с родословной, чтоб сам приехал…

– Да, – отвечаю. – Есть тут один приличный мальчик, наш клиент, сейчас телефон найду… Но он не ездит, он живет не очень близко. У собак, ты знаешь, обычно девочки к мальчикам ездят.

Кармен прикинула:

– Так неудобно… Я сейчас занята ужасно, готовлюсь к фестивалю, собака вообще у мамы…

– Может быть, твой парень подвезет?

Она улыбнулась, разглядывая наш стенд, куда владельцы котят и щенков помещали свои объявления «Отдам в добрые руки».

– Все… – говорит, – он уже не мой. Пристроился… в добрые руки.

И вдруг она чуть не заплакала. И так совершенно неожиданно откровенно мне сказала:

– Я знаю, что ты надо мной смеешься! Я читала твою книжку про этот магазин… Вот эту «Маленькая же»… дурацкое названье!

– Дурацкое, – согласилась я. – «Маленькая женщина в большом бизнесе».

– Да! Ты там уже смеялась над такими, как я.

– Да хватит… – говорю. – Показалось тебе, ни над кем я не смеялась.

– Нет, я помню! Ты написала, что все наши кошечки-собачки это только заменитель нормальных человеческих отношений, что мы носимся с собачками, потому что мы ленивые и не может организовать ни семью, ни детей!

– Это я написала?

– Да, ты написала!

– Кошмар какой-то… – Мне стало жутко неудобно. – Я не могла такое написать. Может быть, я резко пошутила? Но я не хотела никого обижать, я же понимаю, что проблема серьезная.

– Да! – она с обидой на меня смотрела. – Это смешно – ждать щенков от собаки, когда самой пора заводить детей! Согласна! На все сто согласна! И я хочу ребенка и семью! А у меня не получается! Совсем не получается! А ты не понимаешь, ты смеешься…

– Да кто тебе сказал? Не смеюсь я вовсе… Как я могу смеяться? Я ведь тоже женщина…

– Вот именно! Но ты другая женщина! Ты всегда была замужем! Я прочитала твою книжку… ту твою… противную… «Дневник невестки». Ты там пишешь, что выскочила замуж в двадцать лет! И по залету! И удачно! В двадцать лет, и удачно – это называется повезло! А мне сегодня тридцать, и я десятый год наступаю на одни и те же грабли! Но тебе не понять таких, как мы… Ты зажралась, а мы голодные!

Нет, мне, конечно, было приятно, что девушка осилила пару моих книг, с одной стороны. А с другой стороны, я тоже начала обижаться. Да сколько можно? Меня опять посчитали сытой избалованной дурой, которой когда-то давно повезло. Почему? Потому что в те далекие времена кто-то хотел нагуляться, пожить для себя, а я как дура кормила ребенка, сдавала сессию, не отрываясь от этого ребенка, не спала ночами, жила в каморке с мужем-студентом? Кто-то хотел дискотеки, гулянки, Турцию, Тайланд, Васю, Петю, карьеру?.. А мне повезло? Я хотела сказать все это Кармен, но не стала. Она и так была расстроена. Переживала из-за разрыва со своим этим, бесформенным. Пусть идет, я подумала, пусть читает записки этих вечных любовниц, всех этих псевдостерв, которые лезут учить народ жизни, говорят, что знают мужчин… Знают они мужчин, а сами все выходные бухают, потому что их мужчины в это время дома, с детьми и женами, охраняют наши толстые задницы в растянутых ночных рубашках. Я ничего не стала говорить.

– Все нормально будет, – сказала. – Езжай, спокойно работай, щенков организуем. Можешь прямо сюда, в магазин собаку завезти, мы передадим ее кобелю. – Я все-таки не удержалась и добавила: – Что там передавать-то…

Кармен от волнения перестала думать про свою собаку, как будто и не расслышала, что я ей говорю.

– У меня порочный круг, – призналась она. – Примерно одна и та же история со всеми… Хоть рассказ пиши. Знакомимся, все хорошо, потом разрыв, и он быстренько женится на первой встречной.

Она на меня посмотрела с сомнением, как на иностранку, пойму ли я вообще, о чем она говорит. А что тут понимать? Типичная история. Женщина создает мужчине зону незаслуженного комфорта. Он от ревности еще не умирал, охотничий азарт не почувствовал, не ждал, не томился, не злился, получил все радости легко и быстро. На него свалилось счастье, и он его не ценит. Чем больше девушка старается закрепить эффект, тем больше парень расслабляется, привыкает, начинает крутить головой по сторонам, дальше у него могут появляться параллельные партнерши, но не обязательно. Она, в свою очередь, устает, ждет ответных жестов, не получает их и провоцирует разрыв на почве собственной неудовлетворенности или ревности. Он лишается привычного комфорта, до него доходит, что с женщиной жить хорошо, и он начинает проситься обратно, но, поскольку она красавица, его местечко быстро занимает следующий товарищ, а этого подбирает девушка попроще, иногда гораздо проще. Новая труженица возвращает наглеца в комфортную зону, и он на ней женится, потому что этот хомячок уже узнал, что такое страх, страх голодной зимы. Такая схема характерна не для всех мужчин, а в основном для слабеньких самцов, о которых жалеть не стоит. Ушел – и чао. Все – ничего интересного и необычного я тут не вижу. Почему каждый раз при очередном разрыве нужно делать круглые глаза и удивляться?