пальцах ключи, – Олег Васильевич велел передать вам. Это от входной двери.

– Положи на комод.

Ей наконец удалось прикрыться.

– Я Корги, – сообщил парень.

– Корги? Как собака?

– Ну да. Прозвище.

– Потому что кусаешься? – Она все еще была на него рассержена.

– Потому что милый.

Люся усмехнулась.

Выглядел он вызывающе небрежно: тонкая и очень широкая белая футболка с неровным растянутым вырезом и красные клетчатые брюки. Действительно довольно милый: смазливый, с копной пепельно-русых волос, голубыми глазами и трагическим изгибом губ.

Корги подошел к окну и выглянул на улицу.

– Хорошая комната, но шумная. По утрам машины, а ночью народ гуляет. Я на твоем месте выбрал бы другую спальню. Ту, что ближе к лестнице. Там оба окна выходят в сквер.

– Я подумаю, – нехотя откликнулась Люся.

– Я живу под вами. – Как ни в чем не бывало Корги пристроился на подоконнике. – Помогаю Олегу Васильевичу с книгой. Он надиктовывает, а я записываю. Ему тяжело освоить комп.

– Понятно.

– А так я учусь. На дизайнера. В Вышке. Буду иллюстратором.

– Круто.

– А у тебя какие планы?

В другое время Люся обрадовалась бы подобному дружелюбию, но не сейчас.

– Давай потом поболтаем. У меня была бессонная ночь.

Корги понимающе кивнул, но с места не сдвинулся. Он смотрел на нее пристально, с нескрываемым интересом, отчего ей снова стало неловко.

– У тебя красивые глаза, – запросто сказал он. – И овал лица, и плечи… Можно я тебя нарисую?

– Надеюсь, не прямо сейчас?

– Нет-нет, потом, завтра… или позже, когда захочешь.

С трудом удерживая на себе широкое, путающееся в ногах покрывало, Люся дошла до двери и распахнула ее, приглашая парня выйти.

– Приятно было познакомиться.

Это заставило Корги встать с подоконника. Не вынимая рук из карманов, он неторопливо пересек комнату и остановился напротив Люси. С улицы доносился гул проезжающих машин и веселые детские голоса.

– Можешь заходить ко мне в любое время. С черного входа двери всегда открыты.

Не встречаться с ним взглядом не получалось. Светло-голубые глаза смотрели настойчиво и изучающе.

– Спасибо за приглашение.

– Увидимся за обедом.

Она торопливо прикрыла за ним дверь и, облегченно выдохнув, снова вернулась в кровать. Но уснуть не удавалось, сказывалось возбуждение от новых впечатлений, а вскоре к ней в комнату ввалился Коля.

– Прикинь, горячей воды нет. Вот тебе и Москва!

Он был босиком, в трусах, тело его блестело от влаги.

Люся взглянула на телефон – до обеда оставалось пятнадцать минут.

– Пока ты там намывался, ко мне приходил странный парень и я его еле выгнала.

– Что за парень? – нахмурился Коля.

– Корги – помощник Гончара. Под нами живет.

Коля кивнул, припоминая слова Шуйского.

– Чего хотел?

– Вроде просто познакомиться, но нужно что-то придумать, чтобы мы могли закрывать дверь.

– Он тебя напугал? – Коля напрягся.

– Дело не в этом. Но мне будет намного спокойнее, если я буду знать, что, пока я сплю, к нам никто не войдет.

– Поговорю с Гончаром, – пообещал брат.

– Ах, да, – вспомнила Люся, – на комоде ключ от входной двери. Корги принес.

Коля взял ключ и зажал в кулаке.

– Пусть останется у меня. Одевайся! В первый день не стоит опаздывать.

Люся нехотя поднялась, надела платье и, пригладив перед большим зеркалом в раме несколько выбившихся волосков, критично оглядела себя.

Двойняшкам совсем необязательно быть похожими. Это не близнецы. Но Коля с Люсей получились разнополым вариантом человека с одной внешностью.

С возрастом это стало менее заметно, но в детстве их было не различить. Точеные скуластые лица от вологодской родни по материнской линии, густые каштановые волосы и совсем светлые серые глаза плюс фамилия от папиных белорусов.

Брата она считала красивым, но о себе так не думала, полагая, что ее лицу не хватает женственности, ведь каждый раз глядя в зеркало, она видела в нем Колю.

Но в остальном они отлично друг друга дополняли. Где бы ни были, чем бы ни занимались, все распределялось поровну. Люся отыскивала маршруты, Коля вел по ним; Люся намазывала обои клеем, Коля приклеивал; Люся выстраивала планы на ближайшее будущее, Коля их воплощал.

Порой их роли менялись, но Люся была все же более вдумчивой и осторожной, а Коля – импульсивным и прямым. Он родился раньше сестры на семь минут и в их тандеме считался лидером, однако на деле без поддержки сестры никак не мог обойтись. И если случалось, что их мнения расходились, Коля, поступая по-своему, впоследствии нередко об этом жалел. Но не потому, что сделал нечто ошибочное, а лишь оттого, что нуждался в одобрении сестры.

Глава 2

В огромной столовой за длинным столом, застеленным бледно-зеленой скатертью, их собралось шестеро. Гончар, как и полагается хозяину, занимал место во главе стола.

Брата с сестрой усадили по его левую руку, спиной к окнам, а с другой стороны расположились Шуйский и Магда – величественная бабка с фиолетовыми волосами.

Корги, сменивший к обеду растянутую футболку и клетчатые штаны на белую тенниску и джинсы, пришел позже всех и занял свободный стул в конце стола. Крупная громогласная женщина в кружевном фартуке по имени Козетта приносила еду и убирала грязные тарелки. За стол она не садилась и к обеду не присоединилась, однако, если слышала нечто для нее интересное, запросто вмешивалась в разговор.

Стол ломился от еды. Несколько овощных салатов, морепродукты, зелень, брынза, мясные нарезки. Определенно, это был праздничный обед, означающий, что им рады, но из-за жары есть не очень-то хотелось.

– Откуда же вы приехали? – полюбопытствовала Магда.

Она сидела напротив ребят и без стеснения разглядывала их. Лицо у нее было крупное, старческое, но не старушечье: брови тщательно нарисованы, ресницы накрашены, ярко-красная помада лежала густым слоем, а костлявые пальцы на обеих руках украшали массивные перстни с красными камнями.

– Поселок Первомайский. Это в Пензенской области, – ответил Коля.

– Двенадцать часов на поезде, – добавила Люся.

Шуйский с пониманием покачал головой.

– Далековато.

Он тоже приоделся. Бледно-голубая рубашка была туго застегнута под горло, волосы прилизаны еще сильнее, от него веяло сладковатым запахом одеколона.

– И что, родители вас спокойно отпустили в такую даль? – продолжила расспросы Магда.

Люся с Колей переглянулись.

– Мама в общине живет, – сказала Люся, – к нам не приезжает, ей не до нас.

Повисла тишина.

– А отец буддист, – добавил Коля.

– Вы тоже верующие? – заинтересовался Шуйский.

– Мы агностики, – поторопилась пояснить Люся, прежде чем брат успел объявить о своем воинствующем атеизме, который он взрастил в себе в пику родительским верованиям. – Мы считаем, что мир непознаваем.

Коля недовольно передернул плечами, но промолчал.

– Как здорово! – обрадовался