он продолжает оглядывать комнату.) Нужно сменить обои, но разве можно позволить себе такой расход?

Входит Тереза, в руках поднос с тартинками и кексом.

Тереза. Чайник закипел, Элен. Одну минуту, мистер Деннис, все уже готово.

В семье она, конечно, играет роль домовитой Марфы[4]. У нее мягкий характер, она покорно выполняет чужие распоряжения и, главным образом, по–видимому, распоряжения младшей сестры, которая, в сущности, далеко не так добродушна, как может показаться с первого взгляда.

Майкл. Благодарю вас, но мне надо идти.

Тереза. О, мистер Деннис, вы еще должны познакомиться с нашим братом.

Элен. Не настаивай, Тереза. У мистера Денниса свои дела.

Майкл. Мне бы хотелось сказать перед уходом несколько слов вашей племяннице.

Тереза. Племяннице?.. Но ведь она… она… умерла…

Элен (резко). Дорогая моя, он говорит о Роз.

Майкл. Нам с ней предстоит еще уладить много дел… В связи с завещанием.

Тереза. Как хорошо, что вы такой предусмотрительный человек, мистер Деннис!

Майкл. Почему вы так думаете?

Тереза. Вы, наверно, сказали Роз: «Положитесь на меня, я обо всем позабочусь»… И, конечно, выразили это прелестно.

Майкл (осторожно). Душеприказчик обязан действовать осмотрительно, иначе он может угодить за решетку.

Элен (решившись). Вам действительно следует встретиться с братом и обсудить с ним все эти юридические тонкости. Роз слишком молода, чтобы разбираться в них. Милая крошка!.. Тереза, скажи ей, чтобы она прилегла, если устала. Мы сами займем мистера Денниса.

Входит Роз. Она несет чайный прибор.

Роз. Я ничуть не устала.

Элен. В таком случае, прошу всех садиться, а я тем временем… Мистер Деннис, почему вы не снимете пальто?.. Я сейчас привезу Джеймса. Вы ведь знаете, — он уже много лет прикован к своему креслу. (К Роз.) Разливай чай, дорогая. (Уходит.)

Тереза (хлопочет у чайного прибора). Садитесь, мистер Деннис, садись, Роз. Нет, нет, только не сюда, моя девочка. Это кресло тети Элен.

Роз и Майкл садятся рядом. Не решаясь взглянуть друг на друга, они оба пристально смотрят на хозяйничающую Терезу.

Где, ты сказала, была сегодня у заутрени, дорогая? Роз. Я не была, тетя Тереза.

Тереза. Как не была? Но ведь сегодня день Богоявления!.. Хотя да, это, наверно, не страшно, — ведь ты была в дороге.

Роз. Я просто позабыла. Можно было пойти рано утром, до поезда. Но я спала так крепко. Тереза. Один кусок, мистер Деннис?

Майкл. Пожалуйста.

Тереза. А тебе, Роз?

Роз. Тоже один, тетя.

Тереза (разливая чай). Как только пришло известие о твоей бедной маме, я заказала девять заупокойных месс.

Роз. Спасибо, тетя Тереза.

Тереза. Завтра утром ты, конечно, пойдешь. Это будет вторая из девяти. Мэри приходит только в половине девятого, но мы тебя сами разбудим.

Роз. Спасибо.

Тереза. Возьмите хлеб с маслом, мистер Деннис.

(Роз и Майкл одновременно тянутся к тарелке. Случайно коснувшись друг друга, отдергивают руки). Элен сказала тебе относительно твоей комнаты?

Роз. Нет, тетя, но это не к спеху.

Тереза. Видишь ли, дорогая, у нас здесь очень тесно. Многие комнаты закрыты. Мы считали, что ты не будешь возражать против того, чтобы спать здесь. Диван очень удобный, валик откидывается.

Роз. Ну, конечно, тетя, очень хорошо.

Майкл. Я уже говорил вашей сестре, мисс Браун, что снаружи дом кажется довольно большим.

Тереза. О да, мистер Деннис, вы правы, но много комнат пришлось закрыть.

Майкл. Последствия войны?

Тереза. Не совсем.

Элен (из–за двери). Вот и мы. Не откроет ли кто–нибудь дверь?

Элен входит, толкая перед собой кресло, в котором сидит ее брат Джеймс. Ему около шестидесяти пяти лет. Трудно сказать— сама ли природа наложила на его лицо отпечаток силы, или же это следствие увечья, в результате которого вся жизненная сила должна была сосредоточиться в верхней половине

его тела. Ноги прикрыты пледом. Шея закутана шарфом.

Джеймс, вот наша Роз. А это мистер Деннис, душеприказчик.

Джеймс. Добро пожаловать, моя девочка. Столько лет прошло… Надо признаться, — ты изменилась больше, чем я.

Роз (наклоняется к нему, целует.) Как вы поживаете, дядя?

Джеймс. Недурно, дорогая. Теперь, слава богу, ты не станешь играть моим креслом, превращая его в поезд. Надеюсь, мистер Деннис, она не доставила вам слишком много хлопот? Мы ждалй вас вчера вечером.

Майкл. Мы решили, что удобнее выехать утром, мистер Браун*.

Элен. Отец Браун, мистер Деннис. Ведь наш брат…

Майкл. Да–да, конечно. Извините, пожалуйста.

Джеймс. Ну, Роз, вот ты и снова в кругу нашей семьи. Тебе не будет с нами тяжело? Конечно, мы немного постарели, но мы не очень плохие люди.

Роз. Я рада, что мама поручила меня вам. Без вас я пропала бы.

Джеймс. В семье Пембертонов ты единственная католичка. Впрочем, ты для меня никогда не была представительницей Пембертонов.

Тереза (передавая чашку). Вот твой чай, Джеймс.

Роз. Дать вам хлеба с маслом, дядя?

Джеймс. Нет, дорогая, спасибо. Только чаю. Едок из меня неважный.

Тереза. О, Роз, что за странная история произошла вчера вечером. Позвонила какая–то женщина и спросила, не те ли мы Брауны, к которым должна приехать племянница.

Роз. Кто это был?

Тереза. Понятия не имею. Когда я сказала, что ты приедешь только сегодня, она сразу повесила трубку.

Элен. Мне ты ничего не сказала, Тереза. Что за скрытное маленькое создание!

Тереза. А я только сейчас вспомнила. (К Роз.) Наверно, одна из твоих подруг захотела узнать о тебе?

Роз. Не представляю, кто бы это мог быть — здесь, в Лондоне. (Смотрит на Майкла, в ее глазах догадка и тревога.)

Тереза. Ну, если дело важное, она позвонит еще раз. Кстати, о важном Джеймс, Мэри сегодня ушла на пятнадцать минут раньше времени.

Элен. Это не ее вина. Часы на кухне давно уже спешат на двадцать минут.

Во время этого разговора Роз и Майкл молча сидят рядом.

Они смущены и не в состоянии болтать о пустяках.

Тереза. Если часы спешат давно, тем более она обязана была поинтересоваться, который час по–настоящему. (Джеймсу.) Быть может, ты с ней поговоришь? На нее это произведет большее впечатление. Ах… (Внезапно ставит чашку и идет к двери.)

Элен. Что случилось?

Тереза. Если Мэри ушла раньше времени, то что же будет с плитой?

Элен. Плита может подождать. Ах ты, моя Марфа–хлопотунья!

Тереза. Ты же первая будешь ворчать вечером, если пирог не удастся.

Элен. Тогда разреши мне им заняться. По крайней мере виновата буду я одна.

Тереза. Но сегодня моя очередь готовить. Правда, Джеймс?

Джеймс. Сегодня четверг? Да, твоя.

Элен. Я помогу тебе, дорогая. У