— Еще как могу! — с обидой отозвался кот. — Давненько я не рассказывал сказок!

Баюн соскочил с ветки на цепь, зашипел, выпуская когти — и, тем не менее, все равно с трудом удержался на металле.

— Направо пойдет, — шепотом сказал Димка.

Кот, глянув на притихших мальчишек зелеными глазищами, осторожно двинулся направо, против часовой стрелки. Он не спеша обогнул ствол, потом разлегся на цепи и начал говорить:

— Садитесь поудобней, мои маленькие друзья. Сейчас я расскажу вам удивительную историю. Живет на свете кот по прозвищу Баюн. Это я, — быстро добавил мохнатый рассказчик. — Я большой, мягкий и пушистый. Но самое лучшее у меня — это голос. Кто бы ни услышал его — почти мгновенно засыпает. Поэтому издавна мне полагалось ходить по земле и своими песнями убаюкивать непослушных малышей. День за днем, месяц за месяцем, год за годом прилежно и с удовольствием я выполнял свои обязанности. А это, можете мне поверить, было совсем не просто. Но я, как понимаете, волшебный, поэтому всегда и везде успевал. Дети в то время росли крепкими и здоровыми, с удовольствием просыпались по утрам и редко болели…

Саша с удивлением отметил про себя, что он уже сидит на снегу, и глаза у него почти закрыты и мягкий голос волшебного кота, казалось, звучит где-то внутри…

— Все знали о Баюне — и Солнце, и Луна, и звезды, и люди, и звери, — продолжал кот. — Если какой-нибудь ребенок капризничал и долго не засыпал, кот запросто мог обратиться к Рассвету, чтобы тот не спешил зажигать Зарю на востоке, пока малыш не выспится как следует. Но людей на земле становилось все больше. Все хотели, чтобы Баюн приходил к ним первым, но кот не мог быть во многих местах сразу. Он спешил изо всех сил, но часто не успевал. И вот однажды, в Новогоднюю ночь, с ним приключилась пренеприятнейшая история.

Дело в том, что многие волшебные существа тогда были дружны с людьми. Ветра помогали мореплавателям, лешие — дровосекам, домовые — хозяйкам. А Дед Мороз мог общаться с людьми только раз в году: в Новогоднюю ночь он приходил к детям и дарил им подарки. В эти мгновения он был счастлив, но в остальные дни это был просто невыносимый и сварливый старик. Который, к тому же, очень завидовал всем, кто мог видеться и играть с детьми круглый год.

Так вот, однажды в Новогоднюю ночь, когда Баюн спешил по лесной тропинке в большой город на берегу моря, он, не разобрав дороги, налетел на Деда Мороза. Кот не придал этому большого значения, а старик очень обиделся. Ведь перед ним не только не извинились, а даже не заметили. «Ну ладно», — подумал Дед Мороз и в то же мгновение наложил на кота Безголосое Заклятье.

Когда Баюн, наконец, прибежал в город — он обнаружил, что не может петь! Напрасно он напрягал голосовые связки — из широко раскрытой пасти доносилось лишь «мяу!» или «мур!»! В ту ночь во всем мире никто не мог заснуть — ни взрослые, ни дети. Всю ночь слышались рев и крики, а кот Баюн со стыда убежал на край моря. Напрасно он полоскал горло и набирал в легкие побольше воздуху — все было бесполезно. В отчаянии кот задирал голову вверх, шипел и выпускал когти. И тогда с неба к нему спустилась Звездочка.

— Здравствуй, Баюн! — поздоровалась она.

— Мяу! — отозвался кот.

— Пропал голос? — посочувствовала она.

— Мур, — печально произнес он.

— Я могу помочь.

— Мяу-мур, — тотчас же с надеждой отозвался Баюн.

— Посмотри на небо, — попросило маленькое светило. — Что ты там видишь?

— Мур, — проговорил кот. Помолчал и добавил: — Мяу.

— Вот именно, — подхватила Звездочка. — Уже много тысяч лет мы светим и днем и ночью.

— Мряу? — спросил Баюн.

— Меня послали, чтобы попросить тебя петь для нас по утрам. Тогда мы, Звезды, засыпали бы с восходом Солнца. Только подумай, сколько лет мы провели без сна! Помоги, ведь перед твоей песней никто не устоит. Ну, что тебе стоит? А дети заснут сами, вот увидишь. Каждая из нас будет следить за судьбой каждого человека на земле. Ведь нас гораздо больше, чем людей. Только подумай — у каждого человека будет своя собственная звезда! Не будь эгоистом, Баюн! — взмолилась крошка Звездочка.

— Мяу, — осторожно ответил кот.

— Хорошо, — тотчас отозвалась Звездочка. — Ты можешь подумать до вечера.

Сказала — и вновь вознеслась на небо. Кот, оставшись на земле, стал думать. Но вскоре желание быть полезным и творить добро пересилило. И как только он, задыхаясь от волнения, промяукал:

— Согласен! — как Звездочка вновь оказалась перед ним.

— Спасибо, Баюн, — торжественно произнесла она. И в тот же миг на краю мира, как по волшебству, вырос огромный Дуб. С громадных узловатых ветвей свисала золотая Цепь.

— Теперь это твой дом, — просто сказала Звездочка.

С тех пор Баюн живет на дубе, поет песни Звездам. Они больше не светят днем, но внимательно следят за судьбами людей. А у людей с того времени пошла традиция не спать в Новогоднюю ночь.

И только Деда Мороза эта история никак не коснулась. Все так же, как и раньше, несносный старик становится добрым всего на один день в году и дарит детям подарки. Но в любое другое время лучше ему на глаза не попадаться, особенно ночью, и тем более — в глухом лесу… Посмотри-ка на небо, мой маленький друг. Где-то там горит и твоя звездочка…

Саше казалось, что он теперь лежит на пушистой траве, спит, но глаза его странным образом открыты, и он может видеть ту самую звездочку, о которой рассказывал мурлыкающий голос. Звезда все приближалась и приближалась, пока не стала большой, как Вселенная и колючей, словно еж… Иголка ежа, который сумел забраться на лицо Саше, впилась в щеку… Мальчик попробовал сбросить колючего наглеца, но рука уперлось во что-то теплое, на пальцах заскрипели перья…

Саша проснулся. Лебедь ухватила его клювом за щеку и била крыльями по руке.

— Пш…вон, — язык с трудом ворочался во рту.

Паренек приподнялся на локтях. Кот Баюн, хищно посверкивая глазами, все также сидел на цепи. А Мишка с Димкой спали, развалившись прямо в снегу.

— Эй, — хрипло позвал Саша. — Рота, подъем! Сейчас закоченеем здесь.

Но друзья даже не пошевелились. Пришлось Сашке подойти сначала к Мишке, потом к Димке, зажать каждому по очереди носы, натереть щеки снегом. Мальчуганы, кряхтя и отплевываясь не хуже столетних стариков, наконец, смогли подняться. Кот продолжал сверлить их глазами, но ничего не говорил.

— Пошли