— Сейчас мы с вами поднимемся на второй этаж, дальше я вас передам в руки секретарю Станислава Егоровича, — имя мне показалось знакомым, — дальше она вам все покажет и расскажет. если все пройдет хорошо, спуститесь и я вас оформлю. Вы трудовую взяли с собой, — я послушно кивнула. — Вот и хорошо.

Она поднялась со своего места, я последовала ее примеру, и опять открыв дверь, пропустила меня вперёд.

Секретарем оказалась женщина средних лет, аккуратная короткая стрижка, очки, почти клон начальника отделов кадров, только стройнее и выше.

— Здравствуйте, Аллочка. — поздоровалась с ней сопровождающая, — Передаю вам из рук в руки, — сказала она и ушла.

— Добрый день, — равнодушно поздоровалась я. Мне хотелось бежать отсюда, закрыться в своей берлоге и выть. Но надо было потерпеть два года.

— Добрый день, — Алла была не такая хмурая и враждебная как кадровик, — ну-с, Алина Михайловна, Женя очень просил за вас, поэтому не подведите его, пожалуйста.

— Постараюсь. Да и чем могу подвести, моя полы, — горько усмехнулась я.

— Ну ваша предшественница умудрилась, — серьезно ответила секретарь.

— Я не пью, Алла. — запнулась я, не зная ее отчества.

— Просто Алла. не люблю отчество, сразу напоминает мой возраст. — закокетничала она и улыбнулась. — Значит с вами не будет проблем.

— Не будет, — уверила я.

— Вот и отлично. Пойдемте, я покажу вам что и где у нас находится, объясню, что нужно делать и когда.

И мы двинулись по коридору, Алла щебетала, объясняя на ходу что нужно делать, как себя вести.

— Ну вы все поняли? — уточнила она, когда экскурсия была закончена. Я кивнула. — Теперь идите к Алевтине Петровне, она вас привела сюда, оформляйтесь. Завтра ждем вас в семь тридцать, не опаздывайте.

— Хорошо, не опоздаю, — заверила я и вышла.

«Ну вот и началась моя жизнь сначала, с чистого листа, буду переписывать все заново», — думала я, выходя из здания после оформления.

Я мыла полы уже два месяца. Как и говорил Семен Андреевич, пообвыклась уже, стало не так страшно выходить днем на улицу, сходить в магазин, поздороваться с соседями. Даже вездесущие бабульки, сидевшие на лавочке, стали здороваться.

— Вы знаете, Семен Андреевич, — я разговаривала с адвокатом по телефону. — Вы были правы, жизнь начинает налаживаться. Уже не так страшно, как первые дни.

— Вот видишь, я же говорил Алиночка, — хмыкнул он. — А ты не верила. Как работа?

— Нормально, пришла, помыла ушла. Ни с кем из сотрудников, кроме секретаря, не сталкиваюсь. Генерального и зама ни видела еще ни разу.

— Ну и хорошо. — я слышала, как он улыбается в трубку. — Мы с Машей собираемся в театр в субботу, с нами должна была идти ее подруга, но захворала. Не хочешь составить нам компанию? — вдруг спросил он.

— Я даже не знаю. — засомневалась я.

— Соглашайся, Лина. — я услышала в трубку голос жены Семена Андреевича. — Хороший спектакль, столичные артисты на гастролях у нас. Все, кто был, в полном восторге от него. И тебе, девочка, надо развеяться.

— Ну раз столичные, — со смехом протянула я. — Тогда точно пойду.

— Вот и замечательно. — сказал Семен Андреевич. — Мы в субботу за тобой заедем в половине седьмого вечера.

— Договорились.

Утром в пятницу как обычно в половине восьмого утра я уже была в офисе. Накинув поверх своего летнего сарафана, оставшегося от моей прошлой жизни, рабочий халат пошла набирать воду.

Вытирая пыль со стола генерального директора в его кабинете, погрузясь в свои мысли, я не услышала, как открылась дверь.

— Ну, здравствуй, Лисицына Лина, — я вздрогнула от мужского баритона.

Осторожно повернувшись, увидела Стаса Демидова.

— Стас? — от удивления у меня пропал дар речи.

— Он самый, — хмыкнул мужчина. — Да, потрепала тебя жизнь, — с издевкой добавил он.

— Ну сам же все знаешь, — не хотелось огрызаться, — вот теперь у тебя полы мою.

— Ну так сама виновата, — прошел мимо и сел за стол.

— Виновата, — не видела смысла что-то объяснять, мне не верили друзья и родные, а он мне по сути вообще никто.

Мы учились с ним в одно ВУЗе, он на два года старше, и в потоке технарей, я младше и в потоке экономистов. Пересекались с ним пару раз на студенческих посиделках, перекидывались парой фраз и все. Только «Привет» «Пока».

— Ну и как нравится такая жизнь? — его издевательский тон начинал бесить, но я сдерживалась.

— Нет, — спокойно отрезала я.

Он сидела в своем кресле, сверля своим взглядом. Он меня тоже ненавидел, даже не выслушав, сделал выводы и ненавидел. Да и хрен с ним. Никогда не нравился этот самовлюбленный идиот. Первый красавец института, большинство девочек млели от его голубых глаз, озорной русой челки, которую он вечно теребил пальцами. Вру, нравился и мне тоже нравился, но о его похождениях слагали легенды, и пополнить его список побед совсем не хотелось, некоторые из студенток только благодаря этому держались с ним на расстоянии. Но если он обращал на одну из них внимание, все принципы шли псу под хвост, и она входила в список. На меня он так и не обратил свой взор. Ну и это даже хорошо, точно не удержалась бы.

— Мне домыть? — откинув воспоминания спросила у Стаса.

— Домывай, — вздыхая, встал он. — У Алимова помыла? — спросил он про кабинет зама. Я кивнула. — Пойду у него посижу.

Доделав работу, переодевшись, вышла на улицу. Сегодня был очень жаркий день, солнце палило прям с утра. Хорошо, что нашла свой любимый сарафан. Звонок телефона прозвенел неожиданно, слегка напугав меня.

— Алло, — ответила я на звонок.

— Привет, Алинка, — услышала голос Костика. — Ты сейчас где?

— Ухожу с работы, — ответила другу.

— Стой на месте, я рядом, сейчас подъеду, — весело сказал Костя.

— Хорошо, стою.

Костя приехал через десять минут.

— Прыгай в машину, — скомандовал он, остановившись около меня. Когда я послушно села, он тронулся с места и продолжил. — Предлагаю отобедать со мной.

— Поехали, — согласилась я.

Костя наравне с Семёном Андреевичем поддерживал меня. Он позвонил на следующий день после моего освобождения, предлагал помощь, сказал звонить, если что-то понадобиться.

— Как работается? — спросил он. — Ты так и не рассказала о своей работе.

— Да что рассказывать, Кость? Я ж не в Госдуму устроилась. Вот начинаю вживаться на свободе.

— Ой, ладно, тебе, год не такой уж и срок, — непринужденно махнул он. — Так что быстро вклинишься. Сколько ты уже там работаешь?