разглядеть. Температура продолжала снижаться, но песок под попой еще сохранял накопленное тепло, зато повылазили насекомые, прятавшиеся от дневного зноя, застрекотали в редкой траве. Был бы это пикник под открытым небом, можно было бы закутаться в мягкую кофту, откинуться на плед и ночь напролет любоваться звездами, а… а не вот это вот все.

Пока я занималась тем, что планомерно подтачивала свое душевное спокойствие, Мия прошла мимо и присела возле медитирующего Амилоты. Причем, особо не стесняясь, притерлась ему прямо под бок.

– И правда холодает, – промурлыкала она и вильнула тощим задом, подвигаясь еще ближе. – Так и замерзнуть недолго.

От творящегося на моих глазах бесстыдства захотелось треснуться головой о стол, если бы он был. Или треснуть Мию, что более выполнимо. Амилота и бровью не повел, даже глаз не открыл. Мия осмелела и попыталась взять его под локоть. Змеи зашипели, будто у них последний рубль отбирали, и самая нервная цапнула меня за ухо, мол, чего сидишь, кого ждешь?

И тут в вечернем полумраке раздался глухой протяжный стон.

Мия от испуга так вцепилась в Амилоту, что он больше не смог притворяться ушедшим в астрал. Я тоже вскочила.

– Вы слышали? Что это такое?

Стон повторился, и что-то в нем показалось мне знакомым.

– Помогите!..

Как-то очень внезапно совсем стемнело, а в темноте звуки распространялись дальше. А еще в темноте даже крик о помощи казался до жути зловещим.

– Я проверю, – сказал Амилота и, как настоящий мужчина, двинулся на голос. Брошенная Мия беспомощно посмотрела на меня.

– Конечно, мы идем с ним, – ответила я на молчаливый вопрос, и мы побежали за Амилотой, пока не врезались в его спину.

Он раскинул руки и бросил через плечо:

– Дальше нельзя.

Глава 2

По закону жанра, из тьмы должна была выпрыгнуть какая-нибудь неведомая хтонь. Поскольку нас трое, один персонаж лишний и обязан умереть в угоду сюжету. Но я точно главная героиня, а Амилота, как единственный мужчина, главный герой. Так что…

Так что потерять мы должны были Мию, будь это бюджетный фильм ужасов, но когда ты сама давно немножечко хтонь, правилам жанра приходится потесниться.

Раз – что-то длинное метнулось к нашим ногам.

Два – Амилота оттолкнул нас обеих и шагнул вперед.

Три – я приготовилась превратить в камень все, что пока еще движется, и, на всякий случай, то, что не движется.

Четыре…

Не знаю, что было бы дальше, но когда чудище стегануло по песку возле сапог Амилоты, я взвизгнула:

– Морис!

– Морис? – не менее экспрессивно переспросила Мия.

– Морис? – засомневался Амилота. Жалобный призыв о помощи повторился, и Лайз создал маленький шарик на ладони, подсветив им торчащую из песка пепельноволосую макушку. Из-под спутанной челки выглядывали круглые, как плошки, глаза, нос и верхняя губа. Кажется, пока мы медлили, большая часть рта погрузилась в песок, и Морис уже не мог кричать, только отчаянно сопел.

– Зыбучие пески, – нахмурился Амилота и посмотрел на свою рубашку, временно ставшую моей юбкой. – Нужно что-то длинное, чтобы вытащить Мориса, пока не стало поздно.

– А щупальце не подойдет?

Глаза Мориса испуганно расширились, но кто будет спрашивать потерпевшего, как правильно его спасать? Мы с Лайзом ухватились за фантомный тентакль, и тот сделал попытку исчезнуть. Я прикрикнула на друга:

– Только попробуй! Станешь осьминогом на гриле!

Щупальце снова обрело плотность, а вместе с ней и неприятную скользкость, но мы поднатужились и дернули так, что, когда вся голова Мориса оказалась на поверхности, ночь огласилась истерическим воплем раненой в попу чайки.

– Аааа! Ненавижу тебя! Ненавижу-у-у-у!..

В любом случае, вопил Морис недолго – мы в два счета вытащили его из песочного плена, он даже охрипнуть не успел. Мия похлопала несчастного по щеке.

– Эй. Эй, поблагодари куратора Амилоту за спасение.

– Я тоже его спасала, – буркнула я. – Но благодарить, так уж и быть, не стоит.

Морис сел и любовно погладил истерзанную конечность.

– Я его недавно отрастил, а вы… Ироды.

– Ты чуть не утонул в зыбучих песках.

– Не утонул бы, я ногами упирался.

– Упирался во что? – спросил Лайз. Морис поменялся в лице.

– Я не знаю. Оно было там и сначала шевелилось. Немного похоже на… – Он замолчал и огляделся. – А Рэнди разве не с вами?

– Мы думали, он с тобой, – ответила я. – Только не говори мне, что…

Амилота опомнился первым.

– О’Ши, насколько прочную паутину ты выделяешь?

– Человека на весу выдержать может.

– Опутай меня. Я проверю, мой там студент или нет.

Мы все втроем вытаращились на него.

– Ты собрался нырять в песок? – ужаснулась я.

– Есть другие варианты?

– Я против! – категорично заявила Мия. – Вас моя паутина точно не выдержит.

По глазам видно, врет и не краснеет, но я понимала почему.

– О’Ши, – угрожающе начал Амилота, – ты же не думаешь…

– Я легче и шкурка у меня толстая. – Я подняла руку. – Если, конечно, Мия не боится облажаться.

Мне достался гневный взгляд Лайза, от которого не только не стало страшно, но даже немного приятно.

– Кудряшова, что за ненужная самодеятельность?

– Считайте это практической работой, куратор, – с улыбкой ответила я и потуже затянула узел рубашки. – Проверим сразу и навыки Мии, и мою змеиную гибкость. Да ладно вам, нормально все будет.

Морис в дискуссии предпочел не участвовать, но и так было двое против одного, и Амилота нехотя сдался.

– Будь осторожнее, не наглотайся песка. Если на дне Рэнди Салливан, не паникуй. Гули могут имитировать смерть довольно продолжительное время, а вот тебе воздух нужен. Песок вроде не сильно плотный, мы достанем тебя, с Салливаном или без.

Я улыбнулась. Непрошибаемый, как скалы Гранд-Каньона, Лайз Амилота распереживался так, что выдал целую тираду и при этом ни разу не оскорбил. У меня прямо крылья за спиной выросли.

– Я быстро, одна нога тут, другая там.

– Давай без расчлененки, – попросил Морис, – меня что-то подташнивает.

Мия явно решила отыграться за все потерянные возможности побыть наедине с кумиром и обвязала меня так, будто хотела перерезать пополам. Дай ей волю, она бы из меня кокон сделала и тут же в песочке прикопала. Но я не могла позволить ей заметить, что мне неудобно. Амилота взялся за жгут из паутины и кивнул. Я решила не выделываться и осторожно пересекла черту, отделяющую обычный песок от зыбучего. Сначала ничего странного не почувствовала, а потом босые пятки погрузились в неожиданно влажную массу, вынуждая непроизвольно дернуться, и пустота жадно втянула меня сразу по колено. Ждать так было невыносимо, и, пока не пропали последние крупицы храбрости, я заставила себя погрузиться глубже и, зажмурившись, ушла с головой.

Это был один из самых мерзких эпизодов моей жизни. Я даже умерла как-то быстро, почти незаметно, а очнулась сразу на кушетке в медкабинете доктора Зусмана. А тут меня сдавило со всех сторон, и я на секунду представила себя, погребенную под землей, без возможности пошевелиться, не способная даже сделать вдох. Меня накрыло паникой, и лишь рывок за пояс смог вернуть