– Мне не следовало спрашивать об этом. Разумеется, он твой сын и наследник. – Она смотрела в окно, терзаемая горькими мыслями. Единственный наследник. Он умен, образован. Из него выйдет отличный хозяин.

– Не будь такой наивной, моя дорогая. Винтер мечтает порадовать королеву Марию, восстановив в Блэкроуз-Прайори монастырь. Это превратит мой дом в место поклонения папе, а мне ненавистна сама эта мысль. Монахи, жившие здесь до Реформации, были сластолюбивыми грешниками.

Выпив лекарство, Спенсер немного подождал, пока оно подействует, и продолжил:

– Земля Блэкроуз-Прайори полита моим потом и кровью. Я должен быть уверен, что после моей смерти здесь ничего не изменится. А что станет с тобой?

Ларк вернулась к кровати и опять села на стул.

–Я старалась не думать об этом. Вместе с другими членами общества самаритян буду по-прежнему спасать безвинно приговоренных к смерти. Доктор Снайпс с женой позаботятся обо мне. – Ларк полагала, что ей хватит ума самой о себе позаботиться, но она отлично знала, что не следует говорить это Спенсеру.

Он махнул рукой в сторону сундука у изножия кровати:

– Отопри его.

Ларк послушно открыла замок ключом из связки, которую носила на поясе. Внутри сундука лежали стопка книг и скрученные в трубку документы.

– Зачем тебе это?

– Я хочу лишить Винтера наследства, – тяжело вздохнув, ответил Спенсер.

– Спенсер, как ты можешь?! – Ларк захлопнула крышку. – Ты ведь любишь его.

– Люблю, но не доверяю. Я вижу в нем жестокость, которая пугает меня.

Ларк отошла к камину и остановилась, глядя на горящие поленья. Встревоженная словами Спенсера, она вспоминала Винтера, его темно-кариеглаза, гибкое тело фехтовальщика и губы, которые не смягчала даже улыбка. Под необыкновенно привлекательной внешностью таилась черная душа – опасное сочетание.

– Что ты собираешься предпринять? – спросила Ларк, не поворачиваясь. – Как можно доказать, что Винтер не имеет права на Блэкроуз-Прайори?

– В этом мне нужна твоя помощь, дорогая Ларк.

Она в недоумении посмотрела на него.

– Что я могу сделать?

– Найди мне адвоката.

– Ты предлагаешь мне заняться этим?!

– Больше некому. Ты должна выбрать толкового и вместе с тем лишенного совести человека.

– Спенсер, это так на тебя не похоже...

– Пожалуйста, сделай, как я прошу. Приступ кашля заставил Спенсера согнутьсяпополам, и Ларк, подскочив к старику, помогла ему сесть и откинулся на подушки.

– Не волнуйся, Спенсер, я все сделаю, я найду тебе самого беспринципного и бессовестного адвоката Лондона.

Ларк не могла оторвать глаз от великолепного дома. Невозможно поверить, что именно здесь – на берегу Темзы, где высятся особняки знати и роскошные сады уступами сбегают к воде, – живет Оливер де Лэйси.

Двери открылись. Появилась пухленькая седаястарушка. Одной рукой она прижимала к уху слуховой рожок, другой опиралась на трость.

– Лорд Оливер де Лэйси дома?

– Лысый? У моего хозяина прекрасная шевелюра.

– Да не лысый, а де Лэйси. Де Лэйси! – прокричала Ларк прямо в рожок.

Женщина поморщилась.

– Зачем же так кричать, милочка? Можно подумать, я глухая. – Она похлопала рукой по видавшему виды переднику. – Проходи, садись к огню и рассказывай все старой Нэнси.

Сделав несколько шагов вперед, Ларк застыла в удивлении. Ей показалось, что она внутри огромного механизма. Везде – у камина, по стенам, у подножия лестницы – виднелись огромные зубчатые шестерни и колеса, соединенные друг с другом веревками и цепями.

У Ларк похолодело внутри. Это – камера пыток! Наверно, де Лэйси – тайный католик, который...

– Да ты, малышка, так напугана, что шарахаешься от своей тени. – Нэнси махнула клюкой. – Это всего лишь безобидные приспособления, придуманные отцом лорда Оливера. Погляди. – Она дернула за рычаг у подножия лестницы. Раздался грохот, и сверху на цепях опустилась широкая платформа.

Следующие несколько минут Ларк уже с интересом разглядывала поразительные вещи: движущееся кресло на рельсах, которое помогало страдающей ревматизмом экономке подниматься и спускаться с лестницы, устройство, которое зажигало огромную, в форме колеса люстру, часы, механизм которых приводило в действие тепло горящих в камине дров.

Нэнси Харбут, которая гордо именовала себя хозяйкой Уимберли-хауз, заверила Ларк, что подобными изобретениями набита каждая комната особняка. И все это – плоды раздумий Стивена де Лэйси, графа Линлея.

–Садись. – Нэнси указала на странную кушетку, которая, казалось, стояла на широких полозьях.

Ларк села и тут же удивленно вскрикнула – кушетка двигалась вперед-назад, словно качели.

Нэнси пристроилась рядом с ней и старательно расправила юбку.

– Его светлость сделал эту кушетку после второй женитьбы, когда пошли дети. Он очень любил сидеть здесь с женой и укачивать малышей.

У Ларк защемило сердце, когда она представила себе эту тихую семейную картину: мужчина, прижимающий к груди ребенка... рядом его любящая жена... Все это было ей незнакомым и чужим. Таким же чужим, как и огромная собака с длинной шерстью на коврике перед камином.

– Русская борзая – так их называют, – объяснила Нэнси. – Их разводит лорд Оливер, и самый красивый кобель в помете получает кличку Иван.

Нэнси, самая старая служанка семейства деЛэйси, явно обрадовалась терпеливой слушательнице. Экономка была очень говорлива и не любила, когда ее перебивают, поэтому монолог получился долгим.

Правда, Ларк некуда было торопиться. Рэндал – конюх, сопровождавший ее из Блэкроуз-Прайори, отправился на кухню, где наверняка уже выпросил кружку эля или сидра. Это ничуть не беспокоило Ларк. Они с Рэндалом заключили в некотором роде соглашение. Она ничего не говорила Спенсеру о его любви к спиртному, а Рэндал молчал о том, чем она действительно занимается в тайном обществе самаритян.

– Я бы хотела поговорить с лордом Оливером, – быстро сказала Ларк, когда Нэнси остановилась перевести дыхание.

– Варить с ним? – недоумевающе переспросила Нэнси.

– Поговорить! – крикнула Ларк в рожок.

– Разумеется, дорогая. – Нэнси погладила ее по руке, а потом сняла капюшон черного плаща с головы Ларк и уставилась на девушку.

– Спаси и помилуй! – Нэнси взялась за край передника и принялась обмахивать им лицо.

– Вам плохо?

– Нет – нет. На мгновение вы... этот взгляд напомнил мне вторую жену лорда Стивена в тот день, когда он привел ее сюда.

Ларк попыталась вспомнить, что ей рассказывал Спенсер. Лорд Стивен де Лэйси, влиятельный, хотя и эксцентричный вельможа, женился молодым, но жена умерла родами. Вторая жена была из России и славилась своей неотразимой красотой. Сравнение с общепризнанной красавицей было, конечно, лестным, но, как решила Ларк, зрение у старушки, похоже, такое же слабое, как и слух.