со Всероссийским Поместным собором 1917–1918 гг., а обновленческий раскол советского периода не имел к нему никакого отношения [37].

М.Ф. Антонов и Т. Леонтьева указывали на кристаллизацию обновленчества в ходе взаимодействия церковной мысли начала XX в., связывая его с десакрализацией сознания профессоров и части духовенства[38]. К. Заиканова и К. Обозный называли появление обновленческой мысли начала XX в. проявлением кризиса церковной жизни[39]. А. Беглов выдвигал тезис о заинтересованности советской власти в ликвидации обновленчества как скомпрометировавшем себя. Он указывает, что наиболее болезненно этот процесс проходил на Северном Кавказе – втором центре обновленчества. Даже, несмотря на закрытие гитлеровскими оккупантами большинства обновленческих приходов, они смогли восстановить свои силы в 1943–1944 гг.[40] Священник А. Усатов, проводя параллели между обновленчеством советского периода и современными псевдоправославными сектами протестантского типа, полагал, что обновленческий раскол был инспирирован ОГПУ[41].

На рубеже XX–XXI вв. широкое распространение в исторической науке получили исследования истории обновленческого раскола и взаимоотношений органов советской власти и Православной Церкви в региональном аспекте. Исследователи М.В. Булавин, Д.А. Головушкин, Д.А. Горбачев, Л.М. Ишкуватова, Т.Н. Коголь, В.В. Лавринов, С.В. Михайлов, А.В. Паламарчук, Д.С. Разумов, И.В. Спасенкова, М.Ю. Хрусталев, Д. Шиленок и М.С. Шишкин обратили внимание на влияние культурно-географического фактора и региональной специфики на идейное развитие обновленчества[42].

Кубанская исследовательница Н.Ю. Беликова и ставропольская исследовательница Т.А. Колосовская выдвигали положение об обновленчестве на Ставрополье как процессе модернизации религии, имевшем свои региональные особенности. По их мнению, 20-е гг. XX в. – время системной модернизации ставропольского общества, в т. ч. и его религиозной составляющей[43]. Н.С. Струполева отмечала формирование в рамках приходской жизни Ставропольской епархии нового типа сознания, направленного на сакрализацию самой идеи реформаторства. Идеи реформ были направлены на формирование из среды духовенства нового слоя интеллигенции[44].

В Северной Осетии исследователи А.А. Горобец и игумен Андрей (Мороз) отстаивали мысль о формировании обновленческого движения из малограмотного духовенства, не отличавшегося высокой нравственностью[45].

Исследователи С.А. Хубулова, А.А. Горобец и И.А. Гиоева отмечали, что органы государственной власти для формирования в Северной Осетии обновленческого движения задействовали традиционалистские, автономистские и националистические воззрения части верующих[46].

Карачаево-черкесские исследователи Е.В. Кратов и Н.В. Кратова полагали, что обновленческий раскол на Северном Кавказе был инспирирован ГПУ для упрощения возможностей выстраивания государственно-церковных отношений с православным населением региона в рамках идеологии РКП(б)[47]. Ставропольская исследовательница Т.А. Павленко полагала, что бунты ставропольских семинаристов в начале XX в. носили организованный характер и гармонично вписывались в церковно-революционное движение[48]. Дагестанский историк М.Ю. Данилюк высказывалась о неорганизованности и стихийности церковно-революционного движения начала XX в. в Дагестане[49].

Пятигорский исследователь С.И. Линец и ставропольская исследовательница Е.А. Макарова выдвинули положение о немецко-фашистской оккупации как одном из ключевых факторов ликвидации обновленческого раскола на Ставрополье[50]. Частично с ними согласен церковный историк священник Е.Н. Шишкин, добавляя в качестве факторов изменение государственной религиозной политики в годы Великой Отечественной войны и антираскольничью деятельность архиепископа Антония (Романовского) в 1943–1945 гг.[51]

Анализируя историографию обновленческого движения на Ставрополье и Тереке, важно отметить, что, несмотря на широкое распространение трудов по истории региона в советский и современный периоды[52], остались неисследованными проблемы церковно-революционного движения начала XX в., эволюции обновленческих тенденций в регионе в первые два десятилетия XX в. и их влияния на формирование обновленческого раскола, обновленческой религиозной жизни и повседневности региона в 20-40-е гг., сравнительной характеристики местных особенностей обновленческого движения на Ставрополье и Тереке, деятельности обновленцев Ставрополья и Терека в условиях ужесточения антирелигиозной политики советской власти в 30-е гг., ликвидации обновленчества в Северной Осетии и других национальных образованиях Северного Кавказа, пережитков обновленческого сознания духовенства и верующих Ставропольской епархии во II половине 40-х гг. XX в. Попытка анализа данной проблематики, не поднимавшейся в трудах научного сообщества, делается в данном миографическом исследовании.

Дефиниция «обновленческое движение» в историографии понимается как реформаторское движение в Русской Православной Церкви в первой половине XX в., сгруппированное вокруг т. н. обновленческого раскола 1922–1946 гг., который в свою очередь является одной из частей обновленческого движения[53]. Исследователь Л.М. Ишкуватова определяет «обновленческое движение» как «направление в русском православии, участники которого выступали за модернизацию религиозного сознания, демократизацию Церкви и реформу богослужения»[54]. «Обновленческий раскол» – церковный переворот в Русской Церкви, «осуществленный в 1922 г. группой петроградского белого духовенства, выступавшего с программой церковных реформ и выдвинувшего лозунг о политической лояльности Церкви к советской власти» [55].

В данном исследовании «обновленческое движение» понимается как более широкое понятие, чем «обновленческий раскол», включающее в себя не только церковные реформы, практически осуществляемые, но и церковномодернистские идеи и тенденции, направленные на адаптацию Церкви к современным реалиям. Обновленчество – религиозный феномен, который возник и получил развитие в Русской Православной Церкви в первой половине XX в. Он ориентирован на реформу внутреннего содержания религиозной системы – вероучения, обрядности и организационной структуры и трансформацию социальной концепции Православной Церкви.

Цель работы состоит в исследовании региональных особенностей формирования и эволюции обновленческого движения Русской Православной Церкви на Ставрополье и Тереке в контексте церковно-государственных взаимоотношений. Из цели вытекает необходимость решения следующих задач:

– проанализировать обновленческие тенденции в церковной жизни Ставрополья и Терека в начале XX в.;

– исследовать специфику формирования обновленческого движения региона;

– сравнить особенности обновленческого движения на Ставрополье, Кавказских Минеральных водах и в Северной Осетии;

– рассмотреть деятельность обновленцев региона в условиях антирелигиозной политики советской власти 20-30-х гг.;

– проанализировать церковную жизнь и повседневность обновленческого прихода на Ставрополье и Тереке;

– дать характеристику процессам ликвидации обновленчества в регионе.

Методологическую основу данного монографического исследования составило пересечение методологического инструментария исторической антропологии, социальной истории, этнопсихологии, религиоведения, религиозной истории, интеллектуальной истории, истории сознания и истории повседневности. Работа строится на принципах историзма и объективности.

Исследование основано на полидисциплинарности[56] и междисциплинарном взаимодействии, основанном не только на использовании данных и методов других дисциплин, но и на интеграции на уровне объектов их научных интересов. Исследовательское поле данной работы предполагает междисциплинарное взаимодействие исторической науки и религиоведения. Историческая методология данного исследования основана на идейно-биографическом методе[57], построенном на анализе эволюции идейных особенностей обновленческого движения в Ставропольском и Терском регионах; методе конструирования социального бытия посредством культурной практики[58], основанном на выявлении ментальных представлений в сознании, ценностей и обычаев, психологических установок и моделей поведения сообщества верующих Ставрополья и Терека в 20-40-е гг. Помимо этого задействованы общеисторические методы: историко-генетический, позволяющий проследить эволюцию обновленческой организационной структуры в регионе, и историко-сравнительный, направленный на анализ региональных и местных особенностей обновленческого движения на Ставрополье и Тереке.

Метод антропологии позволил освятить повседневную жизнь верующих обновленцев