как жить мне!? Это не ты стоял на краю моей могилы! Это не у тебя было чувство, что хоронят не тебя, а меня, причем заживо! Знаешь, Шкип, я всегда уважала тебя, даже когда мы ссорились, ты всегда был таким несокрушимым, надежным! А кого я вижу сейчас? Тряпку и размазню! И тебе нет оправданий!

— Но что мне делать?

— Борись! Ты справишься! И не заставляй меня жалеть, что я когда-то полюбила тебя…

Уже давно растаял Оксанин силуэт, а Шкип так и продолжал сидеть на кровати с игольником в руке. Внезапно, будто очнувшись, Шкип разрядил и отложил в сторону игольник. Поднялся с кровати, дошел до душевой, разделся, залез, врубил холодную воду. Простояв около десяти минут под струей ледяной воды, вылез. Выйдя из душевой в сомнении остановился- кухня или тренажёрка? Кухня. Он пошлепал на кухню.

Дом, конечно, Дед подогнал отменный, видимо чуял вину перед внуком и как мог старался, хоть немного компенсировать. Располагался дом на берегу Селигера. Хоть и не большой, но уютный: бревенчатый, в два этажа, на первом гостиная, даже с настоящим камином, и кухня, на втором- три комнаты, одну из которых Шкип использовал под небольшой тренажёрный зал, одну под спальню, в третьей разместилась вирткапсула. Но самое интересное располагалось в подвале. Там стоял автодок, последней модели, да еще и улучшенный техническими специалистами СПБ, трехмерный тактический лазерный тир и небольшое потайное спецхранилище, для снаряжения и оружия, сейчас практически пустое. Вот, собственно, и все, участок шесть соток, посадочная площадка для флайера, да небольшая пристройка для гравибайка.

…От размышлений Шкипа отвлекли тихое шипение выдуваемого воздуха, такое, как обычно получается, если выдувать воздух в трубочку, и прилетевший в затылок кусочек жвачки.

— Кранты тебе на перемене, лошара, — донеслось в спину.

Ну, это было ожидаемо, устроить «прописку» новичку- святое дело. Шкип даже бы удивился, случить по-другому. Пссс, чпок — прилетел второй кусочек жвачки. Решив не обращать, до некоторых пор, внимания, Шкип вернулся к размышлениям.

С того самого вечера, образ Оксаны появлялся еще несколько раз. Как правило, в те моменты, когда Шкип, делал что-то не то, неправильное. Закатил истерику деду, когда тот, по какой-то надобности решил выйти на связь, нахамил женщине с ребенком в Торговом Центре…Он даже решил провести эксперимент и привязаться к первой попавшейся компании, прилетев ради этого на гравибайке на ближайшую дискотеку. Но в тот раз это не сработало, пинки и затрещины перепали, попавшим под горячую руку ребятам, зря. Но каждое появление Оксаны действовало как хорошая порция регенератора, заживляя раны на сердце, но, в тоже время, погружая в безумие. Еще немного помогали тренировки и ночные полеты на гравибайке. Каждый день был похож на предыдущий- подъем, пару часов бега, силовая, стрельба, отработка связок рукопашки, ночные полеты. Самым главным было — оставлять себе как можно меньше времени на размышления, иначе тоска и депрессия накатывались с новой силой. Очень тяжело было по утрам и вечерам, когда, приводя себя в порядок, Шкип в ванной натыкался взглядом на свое новое отражение в зеркале. Пластические хирурги СПБ поработали на славу, теперь бы никто не узнал Шкипа, доведись им даже столкнуться лицом к лицу. Но это только добавляло дискомфорта, к мысли, что он потерял своих друзей, любимую девушку и ребенка, добавлялась мысль, что он потерял и себя. И от этого пустота внутри только увеличивалась, заполняясь злостью и цинизмом.

Еще одна проблема, стоящая перед Шкипом была связанна с учебой. Вернее, с отставаниями по учебе. Пропущенный месяц и специфика программы Училища создали не шуточную проблему. Неверно думать, что в Училище совсем уж не уделяли внимания обычным «школьным» предметам. Но, приоритет отдавался так сказать, «набору диверсанта» — физике, само собой химии, инопланетным языкам, физкультуре, математике. Остальные были достаточно поверхностны. Нельзя сказать, что мнения окружающих так уж сильно волновали Шкипа, честно говоря, ему было совершенно пофиг, что про него думает администрация, учителя и одноклассники, но бывший командир одного из лучших взводов Училища не привык ходить в аутсайдерах.

Какое-то движение, замеченное периферийным зрением, заставило Шкипа отвлечься. На краю парты сидел самодельный дрон, размером где-то с фалангу пальца, замаскированный под таракана. Для того, чтоб понять, что дрон был самодельным, Шкипу хватило одного взгляда- опыта общения с подобными дронами было прилично и отличить промышленную модель от кустарной было просто. Заметив, что на него обратили внимание, дрон шустро подбежал поближе, лихо используя различные предметы на парте в качестве укрытия. С трудом поборов искушение прихлопнуть электронное насекомое, Шкип стал ждать развития событий. Дрон подбежал ближе, и заныкался под Универсальны Обучающий Модуль, который был на парте каждого ученика, приподнял голову, посмотрев на Шкипа. Убедившись, что на него обратили внимание, дрон опустил голову. Из его головы замелькал тонюсенький лазерный лучик, а на парте появилась чуть заметная надпись «привет», убедившись, что Шкип прочитал, дрон продолжил: «На перемене» «не выходи», «привяжутся», «изобьют». Закончив, дрон-малыш убежал.

Шкип бросил короткий взгляд на смарт, до перемены оставалось еще минут десять, вникать в тему урока не хотелось, от слова совсем, а значит можно было вернуться к воспоминаниям, к той единственной ночи, когда они с Оксаной были вместе:

— Шкип, — спросила Оксана, оторвав щеку от груди Шкипа. — скажи, а зачем тебе это все нужно?

— Что именно? — уточнил тот

— Армия, твоя служба, война. — пояснила девушка.

— Ну ты спросила. — изумился Шкип.

— И все же?

Шкип вздохнул:

— На этот вопрос действительно не просто ответить. Раньше было проще находить ответы, они казались простыми и убедительным- служба Отечеству, адреналин, ты знаешь, что мы все адреналиновые наркоманы? Хорошее довольствие и пенсия, если доживешь конечно. У многих из нас вообще выбора не было. Да и я раньше не представлял свою жизнь иначе.

— Раньше? Что-то изменилось? — спросила девушка.

— Конечно изменилось, у меня появилась ты. Только уже нечего не поменять, есть Долг, есть контракт, как минимум пятнадцать лет в активной фазе, ну еще десятку уже в инструкторах где-то. Но ты же будешь ждать?

— Буду, — чуть слышно шепнула Оксана.

— Обязательно?

— Обязательно! Только обещай, что мне не придется плакать на твоих похоронах…

— Не придется…

От дальнейших воспоминаний Шкипа отвлек звонок. Закончив урок, класс покинул учитель, потянулись на перемену одноклассники. Отключив обучающий модуль, Шкип поднялся и, как бы в пустоту, спросил:

— А кто подскажет, где тут туалет?

Получив ответ, он вышел из класса. Спустя минуту поднялись, сидевшие на последней и предпоследней парте ребята, и предвкушающее скалясь, направились за ним.

— Ну и где этот лошара? — услышал Шкип,