Загадочно подмигнув Максу, рыцарь с сожалением осмотрел почти пустую скатерть, отправил в рот целый стог дикого лука и захрустел сухарем:

– А дело это как раз и вас касается. Земля слухами полнится, вот и до нас дошли слухи, что выше порогов Фреоны не одни ваксы землю топчут, а и людишки какие-то осели. Много людишек – не шайки кшаргов, а народ, считай, целый. Уж неизвестно, как им там Хайтана жить дает, но живут. И что интересно – неплохо живут. Корабли их чуть не сотнями вниз ходят и товары хорошие привозят, очень хорошие. Даже золото фреонское, говорят, бывает. А золото это дело такое – всем интересно вдруг стало. А Фреона не сказать чтобы очень уж далеко от нас. Вот и поднял герцог отряд милиции королевской. По пути обормотов наказать заодно решил и меня в придачу подсушить на тополе, кшаргов в лесу пугануть и выйти к Фреоне, к этим людишкам непонятным. Может, что у них обломится. А смотреть герцог будет сурово – пожгут деревеньки ваши, да города, да народ перебьют, а кого поймают, с собой уведут, к сохе приставить. Если золото найдет, тоже не побрезгует. Да он ничем не побрезгует, что спрятать не успеете. Ну я и решил к вам податься – в таких передрягах такой храбрый рыцарь, как сир Бум, нелишним будет. А там, как герцога повесим на тополе, может, и не забудете надел выделить какой-нибудь, что-то мне тут перестало нравиться: в другой раз ход поземный может и не выручить из беды.

Дубин, не выдержав бесконечного монолога обжоры, высказал интересующий всех вопрос:

– Что там бормочет этот рыжий кашалот? Я почти ничего не понял.

– Если вкратце, то это местный мелкий военный феодал, рыцарь. В случае войны он обязан выставить несколько вооруженных воинов в войско. Для этого на него пашет толпа крестьян на выделенной земле, он же заботится о порядке на вверенной территории.

– Блин, давай без лекций по истории, умник, покороче объясни!

– Как могу, так и объясняю! – возмутился Макс. – Следил за порядком он оригинально: его хобби было воровать чужих баб. Украл жену у соседа, изнасиловал, муж приехал разбираться, он его повесил. Но муж только с виду ничего не значил: это был незаконнорожденный сын крутого герцога. Герцог этот сжег его замок, сам Бум удрал, прихватив своих вояк. И говорит, что герцог вроде намерен идти к Фреоне, проверять, откуда приходят товары в южные земли. При этом вести себя его люди будут не лучше чем хайты.

– Ну это и так понятно, – кивнул Дубин. – Но чего это он перед нами так сразу излился соловьем?

– В наши края хочет перебраться. Готов нам помогать, взамен надел просит. На исторической родине ему страшновато теперь жить – там за ним веревка на тополе скучает.

– Макс, спроси его: сколько у герцога людей?

Бум ответил неоднозначно:

– Ну самое главное, это отряд королевской милиции. Наполовину это наемники, наполовину разные ублюдки, вроде герцогского. Вояки это знатные, ничего плохого не скажу, и одеты неплохо. За верную службу им маячит надел, а то и титул, вот и стараются. Этих у него всего выйдет под сотню.

– Так это не так уж и много, – обрадовался Макс. – Мы недавно хайтов разгромили отряд, так тот был гораздо больше.

– Ты язык убери, не трепись им раньше времени, – посоветовал Бум, и продолжил: – За герцогом местные бездельники обязательно увяжутся. На востоке мор начался, до нас не дошел, но страшновато уже. Так что идея сбегать пока что к Фреоне многим по душе придется. Набраться разных баронских ублюдков, может… не знаю даже сколько. Да и крестьян своих прихватят – сами ведь работать не станут, а холопы не только шатры ставить умеют, у них и топоры есть, и махнуть топором много ума не надо. А у кого рыцарь побогаче, так и кожанку с шлемом даст да щит окованный. Считай, сотен пять если народа выйдет к вашим из леса, так не очень это хорошо будет – это уже не жалкая сотня. Хотя думай сам – что у вас за армия там, я знать не знаю.

– Это войско уже идет к нашим?

– Пока вроде нет, покамест данников здешних трясут. Но это дело недолгое – неделя от силы. Потом, думаю, и двинут. Но идти медленно будут, дорог-то нет, а тропы никто не знает. Вы поопытнее, спокойно их обгоните, даже если задом наперед идти станете. А может, они и вовсе до зимы не соберутся – все может быть. И вообще, могут даже не к вам податься, а к хайтам – в этот год туда вроде поход положено снаряжать. Не могу я все знать, зачем, куда и к кому они идут.

– Эх… Бум. Да нас сюда послали за лошадьми и коровами, без них стыдно назад возвращаться…

– У меня двенадцать лошадей осталось, но не продам, самим мало уже.

– Да нам этого мало, нам десятка три хотя бы.

Бум присвистнул и заинтересованно уточнил:

– А платить, стало быть, будете фреонским золотом?

– С золотом у нас не очень… слухи это, нет у нас гор золота. Соль мы с собой тащим, много соли.

– Тоже дело, – одобрил рыцарь. – С тех пор как кшарги опять сожгли Матурские солеварни, народ побогаче соль на золото меняет, а остальные простой золой обходятся. Если во всех этих мешках она насыпана, то и на сотню лошадей хватит… если брать хромых кобыл. Только где набрать столько, край нищий, никто ничего не продает, украсть и то проблема теперь. Данники озверели, последнюю рубаху с покойника снять готовы… вместе с кожей. А с них потом герцог… тот и мясо с костей отдерет…

Макс панибратски хлопнул громилу по плечу:

– Бум, ну ты ведь здешний, придумай что-нибудь. Нам без лошадей возврата нет, да и коров хоть несколько не помешает. Я не последний человек, как к Фреоне вернемся, обещаю, не обидят тебя. Главное, баб там не тащи без спроса, и никто не повесит.

Бум замер, в глазах его выдавалась напряженная работа мыслей. Вид у него при этом был грустноватый – видать, нечасто рыцарю приходилось думать. Наконец нехотя произнес:

– Есть тут одна задумка…

– Что?

– Да есть тут один рыцарь, сказать по совести, лепешка коровья, а не рыцарь. Копья он в руках точно не держал, но зато с пером гусиным не расстается. Вот скажи мне, вот зачем воину грамоту знать? Я читать не умею, а подпись ставить писарь научил, больше мне и не надо. А у этого чернила на манжетах не просыхают. Там землю купит, там продаст, там деньги под процент даст, а там, наоборот, возьмет. Торгует всем чем торгуется. Честь свою и жены своей, думаю, уже не раз продал и перезаложил раз пять точно. Все соседи плюются при его виде – саму суть рыцарства честного позорит. А он и ухом не ведет – никакого стыда. Но, должен сказать, завидуют ему люто. Считай сам: замок уже второй отстроил, краше и крепче первого. Один камень, хрен огонь пустишь. Холопов у него, что тех муравьев. Думаю, если с ним поговорить, так соль он купит. Для него это капля, и нет интереса, но вот знакомство с вами завязать ему захочется, чтобы выгоду не упустить, так что даст, чего просите. Думаю, сказки о золоте Фреоны ему уже донесли… а может, и не сказки.

Макс, содрогаясь после упоминания о муравьях, повернулся к своим товарищам: