Российское общество увидело, в том числе и на собственном горьком и кровавом опыте, что усиленно навязываемая ему толерантность на деле оборачивается беззащитностью добропорядочных граждан перед наглеющими на глазах преступниками (и что то же самое происходит и на Западе). Назойливое же требование предоставлять меньшинствам исключительные права и истерический истошный вой об их обидах (частью придуманных, частью являющихся неизбежным результатом их образа жизни) часто прикрывают сексуальное растление детей и разрушение судеб молодежи.

На этом фоне мы начали с растущим изумлением осознавать себя носителями традиционных европейских ценностей, которые привыкли считать для себя труднодостижимым идеалом, в то время как недавний их носитель, Европа, на глазах отказывалась от них, выворачивала их наизнанку, превращая в свою противоположность, и даже демонстративно, с видимым удовольствием растаптывала их.

Реакция Запада на Крым окончательно стала моментом истины: мы увидели, что наш пусть и поблекший, но идеал, наш идол отказывает нам в самом праве на существование, и это является результатом не какой-то ошибки, недоразумения или непонимания, а самой его неотъемлемой сущностью.

И это значит, что тот, кого мы считали своим учителем, оказался неприемлем для нас.

Не плох и не хорош, а попросту несовместим с нами.

Мы не стали от этого лучше (точно так же, как и не стали хуже), и он тоже никак не изменился от нашего понимания.

Это означает только одно: что ученичество закончилось.

Слепое подражание, заимствование, идеализация более невозможны.

Мы ли доросли до учителя, он ли деградировал до нашего уровня или мы все это время смотрели на себя и него с неправильной точки зрения, не так уж и важно: важно, что теперь нам предстоит жить полностью своим умом.

Конечно, это не значит, что мы откажемся учиться у него и не будем использовать его опыт, но для нас он теперь навсегда стал всего лишь одним из многих возможных вариантов — и отнюдь не обязательно не то что подходящим нам, но и вовсе имеющим право на существование.

Освобождение от учителя, утрата готовых образцов, одиночество в принятии решений и полнота ответственности за них, свобода и связанные с нею опасности — это и есть взросление.

Взросление народа, которое, как и взросление человека, происходит обычно отнюдь не по его воле, а в силу внешних объективных обстоятельств.

Мы как народ взрослеем после затянувшего детства (а точнее, инфантильности, вызванной катастрофическим уничтожением Советского Союза) и начинаем, пока еще только начинаем, робко, неумело и неуверенно пытаться управлять своей судьбой и своим будущим.

А это значит, что интерес к происходящим в мире глубоким, кардинальным и трудно представимым обыденному сознанию изменениям из академического становится сугубо практическим. Трансформация человечества становится непосредственно связанной не просто с нашим будущим и решениями, которые придется уже в ближайшее время принимать каждому из нас в отдельности, но и с выбором, который предстоит нам в целом как обществу.

И чтобы принимать эти решения разумно и эффективно, надо готовиться к ним уже сейчас и, в частности, уже сейчас знать о своем будущем как можно больше — как минимум, знать свои возможности и объективные ограничения.

В качественном переломе, в глубокой трансформации, в которую мы входим вместе со всем человечеством, нас ждет прекрасный, яростный и интересный мир, но входить в него надо с открытыми глазами.

* * *

Предлагаемая вашему вниманию книга посвящена анализу перспектив человечества в целом и российского общества как его неотъемлемой части в современном глобальном кризисе, который на наших глазах и с нашим непосредственным участием качественно меняет весь привычный нам характер социального, технологического и экономического развития.

Первая глава анализирует качественную трансформацию современного человечества под влиянием перехода от индустриального к информационному технологическому базису.

Подробно рассматриваются изменения в социальной и экономической жизни, отдельно изучается подлинная революция, происходящая в сфере ведения конкурентной борьбы.

Вторая глава объединяет наиболее значимые вопросы ближайшего развития современного человечества, на которые оно пока, насколько можно судить, не в состоянии найти однозначного ответа. Строго говоря, формы решения поставленных в этой главе проблем (или демонстрация неспособности найти их решения) и определят не только облик нашего ближайшего будущего, но и всю повседневную жизнь следующего поколения.

Это вопросы продолжения технологического прогресса или начала длительного периода упадка и деградации технологий и знаний, сохранения или утраты сложных дорогостоящих технологий (в том числе жизнеобеспечения) в случае распада глобальных рынков на макрорегионы, характера и глубины этого распада, а также конкретных очертаний этих макрорегионов. Наконец, это вопрос о том, какими будут общие и специфические правила и закономерности выживания в предстоящей нам глобальной депрессии, и, что представляется немаловажным, рассмотрение самого предположения о сохранении каких бы то ни было общих правил в ее условиях.

Третья глава посвящена конкуренции значимых проектов мироустройства, столкновение которых и представляет собой, насколько можно судить, непосредственное содержание современной международной политики.

Сначала рассматриваются проекты, реализуемые представителями глобального управляющего класса, непосредственно связанными с США. Это прежде всего сохранение современного положения, при котором опирающиеся на мощь США глобальные элиты являются ключевыми игроками и одновременно главными арбитрами единого глобального рынка. Второй проект заключается в окончательной эмансипации глобальных элит от США и передаче управления сохраняющимся глобальным рынком неким непосредственно не связанным с США бюрократическим образованиям, которые будут учитывать их интересы просто как интересы наиболее значимого участника рынка. Третий проект глобальных элит заключается в распаде мирового рынка на макрорегионы, одним из которых будут США, с превращением обеспечения взаимодействия между этими регионами в главное занятие международной политики (значение которой, правда, существенно уменьшится по сравнению с нынешней) и в главное содержание глобального бизнеса.

Отдельно рассматривается проект исламского фундаментализма по созданию глобального халифата, инспирированный и последовательно поддерживаемый США во всех его реинкарнациях и на всех стадиях развития.

Подробно анализируются китайский глобальный проект, направленный на возвращение Китаю доминирующего места в мировой экономике, которое он занимал вплоть до самого конца XVIII века (когда, правда, экономика еще не была глобализированной), и ряд локальных проектов, способных приобрести глобальный характер в силу высокой значимости их участников.

Разумеется, описание проектов сопровождается анализом их ресурсной обеспеченности, взаимодействия и взаимоотношений с другими проектами и в конечном итоге — их реалистичности.