реке… — Максвелл отпустил руки Эви и прошел мимо неё к столу. — А сейчас, девочка, принеси мне чай.

Эви направилась к двери, слыша, как Максвелл зашуршал бумагой.

* * *

Рогатая сова из больших часов в прихожей, стрелки которых уже давно перестали обходить циферблат, прокричала, что пора бы уже всем ложиться спать. Но здесь, как и в любой ситуации, были несогласные. Лорен лежал под кроватью, прислушиваясь к тому, что происходит в коридоре и этажом ниже. Ему уже казалось, что все давно спят и забыли про него, и он успокаивал себя только тем, что был абсолютно уверен в том, что хозяйка кровати, под которой он лежал, ещё не лежит над ним. Он уже был готов вылезти из своего убежища, но тут в коридоре раздались приближающиеся шаги, и Лорен спешно откатился к стене. Дверь открылась, комнату заполнил свет лампы, Лорен раздосадовано цокнул и тут же сам себе закрыл рот, наблюдая за ногами в плюшевых белых тапочках. Ноги приподнялись на носочки и, после зажигания большой потолочной лампы, в комнате стало совсем светло. Теперь Лорен совсем не знал, что делать. Ждать, пока хозяйка комнаты уснёт, и потом тихонько вылезти? Нет — слишком долго, Лорен ни за что не сможет так долго лежать под кроватью. Вылезти сейчас? Нет уж — он не самоубийца. Зажмурившись, Лорен изо всех сил пытался придумать выход из сложившегося недоразумения.

Максвелл качался на стуле, держа в зубах простой карандаш, а в руках — кружку.

— Ты помнишь старину Грона? — спросил он, глядя в кружку.

Эви налила воду в чайник и поставила его кипятиться.

— Конечно помню, — она села рядом с Максвеллом.

Эви хорошо помнила голос Грона — всегда спокойный — иногда в нём появлялись нотки доброй насмешки и какого-то взрослого снисхождения ко всем. Ещё у него была короткая жесткая борода и длинные, такие же жёсткие волосы. Но лучше всего Эви помнила его руки: большие, шершавые и твёрдые. Грон часто водил её по лесу, пока она не выучила наизусть все тропинки, и по дому, пока она не выучила расположение комнат и наименее подвижных предметов. Это он сделал Эви трость. Грон много знал, мало разговаривал, мог подолгу безвылазно делать что-то в кабинете-мастерской (все чертежи и карты были его работой), а ещё он каждый день уходил в лес — иногда возвращался скоро, иногда — задолго после вечернего крика совы, а иногда и вовсе после пробуждения всех жильцов. И вот однажды Грон ушел навсегда. Эви тогда места себе не находила — всё надеялась найти его, но одной ей было тяжело осваивать новые территории.

— Как ты думаешь, почему он не вернулся? — Максвелл редко говорил о Гроне, и сейчас Эви была очень рада этому случаю.

— Может заблудился, может…

— Нееет, — протянул Максвелл, усмехнувшись. — Он знал лес лучше, чем собственную комнату, он не мог в нём заблудиться. Я думаю, что он смог перебраться на другой берег и…

Его прервал отчаянный вопль «Лорен!» со второго этажа, от неожиданности Максвелл потерял равновесие и вместе со стулом упал назад. Эви вздрогнула и выронила трость, вскочив. Сверху доносился топот и громкий голос Дафны.

— Черт возьми, да что там такое… — Максвелл сел на пол и подал Эви трость.

Стоило Эви преодолеть лестницу наверх и войти в коридор, как мимо пронёсся Лорен и спрятался за её спину.

— Что случилось?

После Эви на второй этаж поднялся Максвелл.

— Кого убили?

— Меня… — пожаловался Лорен.

— Этот… этот… сумасшедший! Он сидел у меня под кроватью! — Дафна в ночной рубашке и с веником в руке выглядела воинственно. — Псих безмозглый!

Максвелл оглушительно расхохотался, запрокинув голову, под аккомпанемент его смеха по лестнице поднялась Ковелина и остановилась на предпоследней сверху ступеньке.

— Ничего смешного! — продолжала визжать Дафна. Она замахнулась веником, желая кинуть его в Максвелла, но передумала, увидев Ковелину.

— Абсолютно ничего… — подтвердила Ковелина. — Это уже переходит границу дозволенного, молодой человек… — каштановые брови её были сдвинуты к широкой переносице, она сделала шаг вперёд, заставив Лорена попятиться и упереться спиной в Эви.

Между двух огней, Лорен чувствовал себя загнанным в ловушку, и если с одной стороны его надежной защитой была Эви, то от Ковелины его ничто не защищало. Он испуганно замотал головой, пытаясь промямлить что-то.

— Я не хотел… я просто… я… я — Лорен начал отчаянно заикаться, глаза его забегали.

К счастью, между ним и Ковелиной втиснулся Максвелл, которого, судя по всему, просто безумно развеселило происходящее.

— Ай-ай-ай, столько шума на пустом месте. Ну что же вы? Ну сидел под кроватью и что с того? Вот сидел бы у меня под кроватью — я бы слова не сказал. Хоть все вместе залезайте — не жалко! Мало ли что случается. А Дафна, без суда и следствия, сразу веником по шее. Вот и вопрос — кто здесь ещё пострадавшая сторона, — Максвелл оттеснил Лорена, Эви и Дафну глубже в коридор, чтобы не стоять на краю лестницы. — А адвокату слово дать? Адвокат Эви, Вам слово!

— Что за цирк ты тут устраиваешь! — возмутилась Дафна.

— Тс-тс-тс, говорит Эви. И не цирк, а зал суда.

— Ну, отчасти это моя вина… — начала Эви. — Мы играли в прятки, Лорен спрятался, а я отвлеклась на разговор с Максвеллом… вот и получилось, — она чуть развела руками.

— Это не даёт разрешения на то, чтобы прятаться в чужих комнатах, — произнесла Ковелина.

— Лорен больше не будет прятаться в чужих комнатах, — заверила Эви. — Да, Лорен?

Лорен энергично закивал.

— Не буду… — подтвердил он.

— А извиниться перед Дафной? — уже почти совсем спокойно напомнила Ковелина.

Лорен поджал губы и, оглянувшись на Дафну, коротко буркнул: «Прости».

— Не нужны мне твои извинения, — фыркнула Дафна. — А ты, — обратилась она уже к Эви, — следи за своим психом, раз играешь с ним! — резко развернувшись, направилась в свою комнату и громко захлопнула за собой дверь.

— Вот и дело с концом, — пожал плечами Максвелл и неспеша пошёл вниз.

— В следующий раз, Лорен, я запру тебя в твоей комнате от утреннего до вечернего крика совы, — предупредила Ковелина. — И за Эви ты больше не спрячешься. Эви, милая, отправляйся уже спать. Спокойной ночи… — и она плавно начала движение к первому этажу.

Эви лежала на кровати поверх ровно расстеленного одеяла лицом к потолку. Мысли всё вертелись вокруг незаконченного разговора с Максвеллом. Грон искал в лесу реку? Эви никогда не задумывалась, зачем он уходил в лес. Она была уверена, что Грон просто изучает окрестности. Или, может, он тоже