Уже отмечалось, что в последнее десятилетие резко возросло количество исследований и литературы, посвященных Русско-японской и Первой мировой войнам, «Белому движению» и Гражданской войне в России. В них в очень сжатой форме представлен военный путь некоторых из перечисленных нами военачальников и фрагменты их биографии, что не дает цельной картины их личностей, полководческого становления. Более того, несмотря на практически свободный доступ к архивным материалам исследуемого периода, в текстах встречается много биографических неточностей.

В нашей работе исследованы факторы, влиявшие на формирование и становление военного лидера середины XIX – начала XX в., представлен анализ служебно-боевой деятельности и жизненного пути выбранных нами военных руководителей русской армии, М. В. Алексеева, А. А. Брусилова, Я. Г. Жилинского, Н. И. Иванова, А. Н. Куропаткина, Н. В. Рузского, А. Е. Эверта, с целью оценки их состоятельности как полководцев периода Первой мировой войны, их военного профессионализма. Как констатируют А. А. Бодалев и Л. А. Рудкевич, высокий профессионализм невозможен без развития у человека специальных способностей, содержание и форма которых наиболее полно отвечали бы требованиям конкретной деятельности, и без соответствующих этим требованиям знаний и умений. Однако важнейшим условием достижения такого профессионализма также обязательно является и мощное развитие общих способностей и превращение общечеловеческих ценностей в собственные ценности конкретного человека, что означает нравственную воспитанность его личности.

В вооруженных силах Российской империи полководческая деятельность носила специальный термин – «управление высшим войсковым соединением». Понятие «управление» объединило два термина: военачальник и полководец, которые, несмотря на вполне очевидное сходство в понятийном значении, имели и имеют принципиальное различие. Военачальник – начальствующий, управляющий военною силою. Полководцем называли военачальника, стоящего во главе крупного отряда войск, предназначенного для самостоятельных и широких операций. Наличность стратегических действий являлась (и является) необходимым условием для придания деятельности военачальника полководческой составляющей. Под понятием полководческой способности подразумевали способность военачальника к составлению и исполнению широких оперативных соображений, способность разбираться в сложной обстановке войны и выбирать момент и направление для проявления своей воли. Таким образом, в мирное время в вооруженных силах государства всегда имелось вполне определенное количество военачальников, но из их числа далеко не все при ведении боевых действий проявляли себя как полководцы.

Управление войсковыми соединениями в мирное и в военное время имело разные цели, оставляя в то же время неизменным содержание процесса управления. «В мирное время управлять (командовать) значит воспитывать и обучать войска с целью выработать из них орудие, пригодное для решения всяких задач, которые могут представиться на войне». При этом административно-хозяйственная составляющая деятельности военачальника в рассматриваемый период не входила в данное понятие.

По словам немецкого военного теоретика К. Клаузевица, знания, которые требуются для ведения войны, «крайне просты, так как сосредоточиваются на небольшом количестве предметов и притом охватывают лишь их конечные выводы». Под «простотой» философ войны понимал легкость в познании предметов, составляющих суть войны, для чего, по его мнению (с чем трудно не согласиться), не требуется «аппарата научных формул и выкладок», а необходимы «меткое суждение и талант ясного восприятия». Тем не менее история человечества, несмотря на обилие войн, оставила в памяти потомков лишь крайне ограниченное количество военачальников, достигнувших громких (значимых) побед и ставших широко известными полководцами. К 1899 г. в России в списке «мировых великих полководцев» значилось всего восемь человек: Александр Македонский, Юлий Цезарь, Ганнибал, Густав-Адольф, Тюренн, Фридрих, Наполеон, А. В. Суворов. Это вполне согласуется с выводом того же К. Клаузевица, что применять эти «простые знания» является делом не легким.

Таким образом, управление являлось весьма сложной сферой практической деятельности военного человека, успех в которой достигали лишь избранные, посвятившие всю свою жизнь овладению военной наукой (знаниями) и военным искусством (навыками и умениями).

В исследуемый нами период теория военного управления как составная часть военной науки еще не сложилась. Тем не менее отдельные ее составляющие (принципы, правила, положения и методы) были осмыслены теоретиками военного дела и использовались в тактике. И лишь в начале XX в. военно-теоретические вопросы управления были сформулированы военной наукой в специальном курсе «Служба Генерального штаба», который был разработан профессором академии Н. Н. Головиным и впервые был прочитан в 1911 г. в академии Генерального штаба. Он являлся вспомогательной дисциплиной теории военного искусства и, исходя из общих положений стратегии и тактики и опираясь на опыт новейшей истории того времени, изучал техническую сторону их применения.

Структура военной науки (начало ХХ в.)

Для сравнения отметим, что в настоящее время военная наука включает в себя девять составляющих (теорий), одной из которых является Теория управления вооруженными силами. Она исследует закономерности, принципы и методы работы командования, штабов и других органов по управлению войсками при подготовке к ведению боевых действий (операций), а также по руководству боевой учебой, жизнью и деятельностью войск в мирное и в военное время.

В учебном курсе «Служба Генерального штаба» содержание управленческой деятельности было выражено через функции управления, которые военачальник выполнял совместно с офицерами подчиненного ему штаба. При этом распределение управленческих функций, по воспоминаниям А. И. Деникина, имело достаточно формальный характер и зависело от субъективных факторов, связанных со степенью подготовленности указанных должностных лиц, их волевых качеств и установившихся между ними взаимоотношений.

Как было отмечено выше, алгоритм управления при различии целей в мирное и военное время был одинаков и включал одни и те же управленческие функции: изучение обстановки в целом и анализ наиболее характерных для данной задачи данных; принятие решения; передача его в виде приказаний войскам.

Лаконичность формулировки сути процесса управления в совокупности с утверждением К. Клаузевица о простоте знаний, требуемых на войне, не должна вводить неискушенного человека в заблуждение мнимой легкостью в освоении полководческой деятельности. На самом деле успешная деятельность предполагает наличие огромного запаса знаний в большей степени широких, чем глубоких, подкрепленных умениями, приобретенными в ходе длительной служебной командной (управленческой) деятельности, и волевых качеств.