Буранов; оборвано сообщение со всем Краем Полуночного Солнца до Нернларэ́львен. Беженцы из Фаральда́ра идут потоками на Сульгваре́т и возможно, не нашедшие приюта достигнут кораблями Юных Земель. Среди них много пострадавших от ожогов. Халлькадо́рский дозор оказывает им помощь: лагерь превратился в лечебницу. За Воющим Ущельем отряд Наля обнаружил покинутую орочью стоянку. Три дня рассеявшийся отряд шел по следу, а наутро четвертого настигнутый враг решился обернуться и дать бой. Нападение разбили, и эта черная шайка не рыщет более по границам Северных Королевств в поисках наживы и рабов.

— А что с дозорными, сбившимися с пути у Угрюмых Камней? — Меральд понизил голос до полушепота.

Все невольно оглянулись на окно, за которым светил ясный день. Существовали темы, не обсуждаемые без большой нужды после захода солнца, хотя молодежь и отчаянные охотники с близкими по духу товарищами собирались временами где-нибудь у камина или за столом таверны, чтобы вполголоса обменяться пугающими историями и слухами. К таким вещам относились очень серьезно.

Эльнарай легки, быстры и сильны. Умение передвигаться по лесу бесшумно и подражать голосам не раз выручало их в незнакомой враждебной обстановке, при невольном столкновении с людьми, а то и с орками. Эльнарай превосходно плавают и лазают по деревьям, всегда могут положиться на свою непревзойденную ловкость, острое зрение, тонкий слух и твердые руки. Леса и горы были их стихией, а человеческие города и деревни вызовом, испытанием, игрой. Пройти сквозь, не привлекая внимания. Оставив, быть может, лишь легкий шлейф недоговоренности и загадки. Замаскировать выдающую с головой, завораживающую взгляд красоту, сойти за обычного чужестранца, жителя соседнего населенного пункта, бродячего артиста, странника, торговца. Разузнать, что творится в Мидгарде, чего ожидать и к чему готовиться. Продать товар, собрать информацию и, не возбуждая подозрений, уйти назад, в безопасную сень деревьев, стряхнув с себя запах чужих городов, запутав для верности след.

Однако даже эльнарай не могли бродить по всем лесам беззаботно, и причиной тому не только дикие животные или загадочно мерцающие на болотах огни. С наступлением сумерек лес неприятно менялся, разделяясь на надежные, безопасные участки, и те, что обходили стороной. Особенно страшно было потеряться с товарищем или группой, потому что те, другие, тоже умели подделывать голоса, и услышав за деревьями отчаянный зов, стоило трижды подумать, прежде чем сойти на помощь с проверенной тропы. Даже твайлари избегали самых глухих участков чащи, некоторых полян и неожиданных троп. Все знали, что все же решившись, нельзя подходить к кричащему близко, пока тот не покажет лица. Если по виду это пропавший товарищ, но сердце подсказывает, что это не он, остается лишь бежать как можно быстрее и дальше, призывая на помощь Создателя и стараясь не споткнуться во тьме о корни или камень.

— Одного нашли, — также тихо ответил Наль. — Сознание его повреждено, хотя над ним работают хорошие лекари. Еще нашли обломанный кинжал другого и плащ третьего. Самые отчаянные продолжали прочесывать лес вокруг, когда мы отбыли.

В таверне «Хрустальный кубок» повисло тяжелое, неуютное молчание. Словно тени сгустились в углах и меж столов потянуло холодом. Смех сидящих в дальнем углу вестери, занятых своей беседой, разорвал мрачное напряжение. Друзья сменили тему. Налю принесли жареных грибов с рубленым зеленым луком, кусок овечьего сыра и пирожков с птицей. Остальные начали собираться: начиналась смена Меральда в городском дозоре, а Уалана ждало собрание гильдии. Военная Академия, где участвовал в обучении молодых воинов Деор, находилась на другом конце города.

— До скорой встречи, и наговоримся вдоволь! — прощались с Налем друзья.

— И нагуляемся, ручаюсь, — улыбнулся он.

Сегодня был особенный день.

2. Ледяные Клинки и Белые Волки

Сын второго королевского конюшего Эйверéт был хорош лицом и душой. Веселый и верный друг, он очень нравился А́йслин. Эйверет же любил ее с ранней юности, и она была близка к тому, чтобы однажды принять его ухаживания. Не стоило торопиться, ведь сами они были тогда, по сути, еще почти детьми. Занятия в Университете становились длиннее и серьезнее, однако после учебы и хлопот по родовому ремеслу их ждали подвижные игры, прогулки по Сумрачному лесу, купание в озерах или катание на лыжах и коньках. Особенно тихие вечера в любое время года прекрасно проводить за кружкой ароматного бодрящего напитка у костра, в чей треск вплетались захватывающие истории, песни и шутки. Молчаливое созерцание красоты окружающего мира эльнарай ценили не меньше, чем шумное веселье. Молчание хорошо и с друзьями, и в одиночестве, а когда второе оказывалось предпочтительнее, можно было обращаться к книгам о приключениях и сражениях Эпохи драконов, стихам, воспоминаниям праотцов. Тридцать-тридцать пять зим — пора первых чувств, испытаний себя в незнакомом и волнующем, пора беззаботных приключений и авантюр. Это процесс становления, когда движения сердца легки и еще возможны очарования, не получающие не только развития, но даже явного проявления, потому что это еще не любовь.

Юные эльнарай или, как назвали бы их жители Мидгарда, эльфы, изучали манеры и танцы, готовясь ко взрослой жизни и появлению при дворе. И на узорчатом полу танцевального зала, и в юношеских затеях и авантюрах блистал лорд Лонангар, сын королевского оружейника Мадальгара из рода Ледяных Клинков. Покидая кузницу, где он являлся учеником и подмастерьем своего отца, юноша с друзьями срывался за городские ворота, исследовать заброшенные пещеры к северо-западу от Иснало́ра, облазать деревья в Сумрачном лесу, перебежать Гиблую поляну до захода солнца и как бы невзначай опоздать к закрытию ворот…

Когда Айслин стала младшей леди при королеве, в кузнице замкового двора уже трудился мастер Лонангар. Как знатные девушки, так и простоэльфинки с кухни или прачечной невольно останавливались, чтобы полюбоваться через открытые двери на работу кузнецов, в особенности нового златокудрого оружейника. Проходящие мимо придворные смеялись, смеялся Лонангар со своим отцом и работниками, и сами девушки тоже смеялись.

Время неумолимо двигалось вперед, в неизвестность, что чем дальше, тем больше приносила неприятных поворотов. Так все быстрее и шире начинало распространяться по миру огнестрельное оружие, а через торговлю с истерами территорий Западных и Северных Королевств достиг табак. У эльнарай курение никогда не приобрело широкого распространения; оно считалось нездоровым и вульгарным, но лорд Лонангар курил, как дымоход, и отличался острым языком и излишней прямотой, за что его прозвали Ядовитым Цветком.

Род Фрозенблейдов вел начало от кузнеца Адальгера, ценного мастера среди беженцев, переживших Огненный Дождь. Так Фрозенблейды оказались приближены к роду вождя, и когда короновали первого правителя Исналора, несмотря на низший среди аристократов статус Третьего Дома, они неотрывно присутствовали в свите. Развитие свое посвятили незаменимым в