наших телах, и это борьба не только между трудом и капиталом, но и внутри самого пролетариата, когда мужчины, особенно мужчины, получающие зарплату, соглашаются занимать внутри семьи и более широкого сообщества позицию представителей государства по отношению к женщинам.

1. Контрпланирование из кухни [8]

Со времен Маркса стало ясно, что капитал правит и развивается при посредстве заработной платы. Но организациям рабочего класса не было ясно, они не предполагали то, что эксплуатация неоплачиваемых работников организуется точно так же, посредством заработной платы. Эта эксплуатация была еще более эффективной потому, что скрывалась ее, заработной платы, отсутствием. Что касается женщин, наш труд представляется личной услугой, остающейся за пределами капитала.

Мария-Роза Далла Коста и Сельма Джеймс, 1975 [9]

Неслучайно, что в последние месяцы несколько левацких журналов опубликовали статьи с критикой движения «Заработная плата за домашний труд». Левые поняли, что этот подход может выйти за пределы «женского вопроса», поскольку он идет на разрыв с левой политикой, как прошлой, так и сегодняшней, в отношении как женщин, так и остального рабочего класса. В самом деле, сектантство левых, традиционно демонстрируемое ими в отношении к борьбе женщин, является следствием узкого понимания ими власти капитализма и того, в каком направлении должна развиваться наша борьба, чтобы эту власть сломить.

Ради «классовой борьбы» и «единого классового интереса» левые выбрали определенные секторы рабочего класса, посчитав их революционными субъектами, и обрекли остальных на роль простых попутчиков в той борьбе, которую эти секторы вели. То есть левые воспроизвели в самих своих организационных и стратегических целях те же разделения рабочего класса, которые характерны для капиталистического разделения труда. В данном случае, несмотря на разнообразие тактических позиций, левые оказались едины. Когда дело доходит до выбора революционных субъектов, сталинисты, троцкисты, анархо-либертарианцы, старые и новые левые – все они берутся за руки, чтобы образовать общий фронт, основанный на одних и тех же посылах.

Они предлагают нам «развитие»

Поскольку левые признали заработную плату в качестве границы между трудом и его отсутствием, производством и паразитизмом, огромный объем неоплачиваемого труда, выполняемого на дому для капитала женщинами, оказался за пределами их анализа и стратегии. Вся левая традиция – от Ленина до Грамши и далее – признавала «маргинальность» домашнего труда для воспроизводства капитала, а вместе с нею и маргинальность домохозяек для революционной борьбы. По мнению левых, женщины, будучи домохозяйками, страдают не от капиталистического развития, а от отсутствия такового. То есть получается, что наша проблема в том, что капитал не стал организовывать наши кухни и спальни, что повлекло двойное следствие: с одной стороны, выходит, мы работаем на докапиталистической стадии, а с другой, что бы мы ни делали на кухнях и в спальнях, это не имеет значения для перемен в обществе. Отсюда логичный вывод: если домашний труд осуществляется за пределами капитала, тогда наша борьба с ним никогда не приведет к его крушению.

Левые не задавались вопросом о том, почему капитал вообще допускает столь большой объем непроизводительного труда, ведь они были уверены в иррациональности капитала и его неспособности к планированию. Таким образом, из анализа, усматривающего причины угнетения женщин в их исключении из капиталистических отношений, выводится лишь одна стратегия – та, что требует нашего вступления в эти отношения, а не их разрушения. В этом смысле существует прямая связь между левацкой стратегией, предложенной женщинами, и стратегией, которую левые придумали для третьего мира. Левые хотят, чтобы женщины пошли работать на заводы, и точно так же они хотят того, чтобы фабрики наконец пришли в третий мир. В обоих случаях они предполагают, что «неразвитые» – то есть те из нас, кто не получает заработной платы и работает на более низком уровне технологического развития, – отстают от «настоящего рабочего класса», а потому догнать его мы можем только в том случае, если получим доступ к более развитой форме капиталистической эксплуатации, более значительной доле заводского труда. В обоих случаях борьба, предлагаемая левыми тем, кто не получает заработной платы – то есть «неразвитым» – это не борьба с капиталом, а борьба за более рационализированные и производительные формы капиталистического труда. В нашем случае они предлагают нам не только «право на труд» (как и всем рабочим), но и право на то, чтобы работать больше, то есть право на то, чтобы нас больше эксплуатировали.

Новое основание борьбы

Политическое основание движения «Заработная плата за домашний труд» состоит именно в отказе от этой капиталистической идеологии, которая приравнивает отсутствие оплаты и низкое технологическое развитие к политической отсталости и нехватке сил, предполагая, что предварительным условием нашей организованности является то, что сначала мы должны быть организованы капиталом. Это движение выражает наш отказ соглашаться с тем, что раз мы не получаем заработной платы или работаем на более низком технологическом уровне (эти два условия тесно связаны друг с другом), значит, наши потребности должны отличаться от потребностей всего остального рабочего класса. Мы отказываемся соглашаться с тем, что, хотя мужчина – работник автозавода может бороться с конвейером, нашей целью, если мы начинаем с кухонь мегаполисов или с кухонь и полей третьего мира, должен быть заводской труд, от которого рабочие по всему свету сегодня отказываются. Наш отказ от левацкой идеологии совпадает с нашим отказом от капиталистического развития как пути к свободе и, говоря конкретнее, с нашим отказом от капиталистических отношений, какую бы форму они ни принимали. Обязательным условием такого отказа является переопределение самого существа капитала и состава рабочего класса, то есть новая оценка классовых сил и классовых потребностей.

Следовательно, «Заработная плата за домашний труд» – не просто одно требование из многих; это политический взгляд, который позволяет раскрыть новое основание борьбы, сначала для женщин, а потом и для всего рабочего класса в целом[10]. Это следует подчеркнуть, поскольку сведение заработной платы за домашний труд к одному конкретному требованию – распространенный элемент критики левых, то есть способ дискредитировать этот труд, который избегает столкновения с поднятыми им политическими вопросами. В этом смысле статья Кэрол Лопейт «Женщины и оплата домашнего труда» – еще один пример такого подхода, искажения и уклонения. Само название – «Оплата домашнего труда» – показывает проблему в неверном свете. Оно заставляет забыть о том, что заработная плата – не просто деньги, но и главное выражение властного отношения между капиталом и рабочим классом. Показательно то, что Лопейт пришлось изобрести новую формулировку, чтобы обозначить позицию, которая в таких