у второго на груди оказалась змея. Они с такой скоростью вскочили с парты, как никогда. Паника и крики уже достигли коридора. Мне оставалось сделать только одно – отыскать обиженную и избитую «Лимону» и вместе с ней как можно скорее сбежать из школы. Я с трудом смог отыскать и поймать «Лимону» и выбежал из класса, а затем из школы, пока не появился директор.

Мой замысел, что получу хорошую оценку и недели две не буду ходить на уроки, частично осуществился. На две недели меня отчислили из школы. Я и близко не мог подойти, не то, что к кабинету биологии, но и к школе. Я уже не стану рассказывать о том, сквозь какой огонь и воду мне пришлось пройти дома, и сколько раз палка для выбивания пыли попала в мою спину, но всё это мне запомнилось очень хорошо и на всю жизнь.

Прошли годы. После окончания школы, чуть ли на второй день я стал абитуриентом театрального института. Так как экзамены там начинались раньше, то и мне раньше пришлось топтать проспект Руставели в Тбилиси. Я хорошо знал почти всех абитуриентов, так как вот уже несколько месяцев ездил в столицу, чтобы ходить на консультации в театральный институт. Наверно будущих студентов, преподаватели заранее выбирали в свои группы. Все абитуриенты дружили между собой и помогали друг другу, не конкурируя между собой.

Мы уже сдавали актёрские туры и, как всегда, огромное количество народа теснилось у дверей института. Окружённые болельщиками абитуриенты полностью занимали тротуар, территорию, прилегающую к театральному институту, от театра имени Руставели до кинотеатра «Спартак». Родители, бабушки, дедушки, братья и сёстры, родственники, друзья, одноклассники, соседи… Создавалось такое впечатление, что эти люди пришли сюда не экзамены сдавать, а собирались штурмом взять институт. Иголке негдебыло упасть, столько народу собиралось здесь в день экзаменов. Наверно и сегодня происходит то же самое.

Я и ещё несколько абитуриентов, приехавших из района, были одни. К тому же, я категорически запретил своим, даже появляться на территории института. Одним словом, день и ночь мы находились перед зданием института. Мы были довольны уже тем, что виделись с корифеями театрального искусства, и к тому же, бесплатно и совсем близко. Когда народу становилось меньше и на месте оставалась лишь основная группа абитуриентов, мы тут же начинали думать о том, как бы скоротать время. Даже присесть поблизости было негде, поэтому ребята институтской «биржи» часто устраивались на бордюрах тротуаров и, естественно, к вечеру вся наша одежда, да и наши лица тоже были покрыты уличной пылью. Порой мы навещали кафе кинотеатра «Спартак», иногда заходили в хачапурную на против, главным для нас было находиться рядом с институтом.

В один день, когда мы все, и девушки, и парни стояли перед институтом, среди девочек внезапно возникла какая-то суета, они начали перешёптываться между собой, и глазами указывали друг-другу на кого-то или, на что-то. Я почувствовал, что они увидели кого-то, но я никак не мог себе представить, что эта суета могла быть вызвана не появлением кого-нибудь из корифеев театра, а причиной тому могло быть появление совершенно незнакомого парня, болельщика кого-то из абитуриентов. Я проследил за их взглядами, но у театра никого не было видно. Чуть дальше, у гостиницы «Тбилиси» я увидел троих парней, они шли в нашу сторону. Перешёптывания и взгляды девочек подсказали мне, что их восторг и ожидания были обращены именно в их сторону, а точнее, к одному из них. Всё это я воспринял намного лучше после того, как они приблизились к нам. Справедливости ради надо отметить, что он действительно заслуживал восхищения. Высокий, со сложением культуриста, не менее метр-девяносто в росте. Его мышцы не умещались в белой рубашке. У него было лицо Аполлона, чёрные глаза и королевский взгляд, покрытые бриолином чёрные волосы были зачёсаны назад. На распахнутой груди висел медальон, на нём были дорогие чёрные брюки-шлаксы и блестящие чёрный туфли. Было ему наверно двадцать-двадцать один год. И ничего удивительного не было в том, что вчерашние выпускницы школ так реагировали на его появление и восторгались им. Девочки даже не замечали нас. Самой сдержанной из всех девочек была Ирина Векуа и я был очень доволен этим. Я уже не помню, кого я спросил о нём, то-ли ГиюДарчиашвили, то-ли МамукуКикалейшвили. Мне ответили, что этот молодой человек был близким кого-то из наших, он культурист и хорошо дерётся. С обоих сторон его сопровождали друзья, да ещё и так, чтобы главную персону можно было видеть лучше. Среди девочек нарастало волнение, кто-то из низ поправлял волосы, кто-то осматривал себя в стёклах витрин. Одним словом, в соседнем дворе появился нахохлившийся петух и местные курицы раскудахтались. Даже по его походке и манерам было видно, что он был разбалован таким вниманием.

«Аполлон» и его свита прошли сквозь людскую массу и приблизились к нашей группе (не знаю как его звали, а может я и не пытался запомнить его имя). Он поздоровался со всеми. На некоторых он даже не взглянул, так протянул им руку – так, просто, чтобы выполнить свой долг, вроде того, что считаюсь с вами. Со мной он поздоровался именно так, он протянул руку направо и когда я подал ему свою руку, только тогда и увидел, что он даже не смотрит на меня. Меня это здорово задело и пока остальные отчитывались перед ним, о том, как у них обстояли дела, кто перешёл в следующий тур, а кто был отсеян, мы с Гией переглянулись между собой. Нам явно не понравилось такое наглое появление этого нахохлившегося петуха в нашем дворе, да к тому же с такими поставленными манерами! Потом он также манерно поздоровался и с другими, протянутой в сторону рукой он будто раздавал милостыню и позволял им прикоснуться к его руке. Девочки ни разу не взглянули в нашу сторону, именно тогда я и подумал, что таких надо обязательно проучить. Но как? Он силён как танк, и относится к другой весовой категории и возрастной группе!

После последнего тура до первого экзамена у нас была недельная пауза. Мне уже изрядно надоело топтаться на одном месте на проспекте Руставели. На несколько дней я выехал из Тбилиси в Гори и основательно подготовился к будущей встрече. Настал и этот день. Я уже знал, приблизительно, когда «Аполлон» появлялся на Руставели. Первый экзамен по актёрскому мастерству я уже сдал, поэтому я пришёл в институт поддержать других.

А народу – то?! Народу было столько, можно было подумать, что только-что закончился