— А если и водились, — заахал Джимми. — Он же в том не виноват.

— Пасть закрой, — велела ему Делия.

Томми пришлось вмешаться и заявить, что вести себя так с бедной девушкой — значит позорить всех ирландцев, и что Мэйлахи должно быть стыдно.

— Ага, стыдно, — признал Мэйлахи. — Ох, как стыдно.

— Тебя разве спрашивали? — взъелась Филомена. — Вон до чего дотрепался, так что закрой хлебало.

— А пока хлебало твое закрыто, мы тебе объясним, как по-правильному поступить с нашей кузиной Анджелой Шихан.

— Ага-ага, — закивал Мэйлахи. — Уж что правильно — то правильно, а я бы рад всех вас пивком угостить, пока мы так мило беседуем.

— Возьми свое пивко и засунь его себе в зад, — заявил Томми.

— Не успела наша малышка-кузина с парохода сойти, как ты ее обрюхатил. Мы в Лимерике — люди праведные, не чета вам, недомеркам из Антрима, который кишмя-кишит пресвитерианцами.

— Да не похож он на пресвитерианца, — подал голос Джимми.

— Пасть закрой, — велела Делия.

— И еще мы кое-что заметили, — сказала Филомена. — Ты со странностями.

— Правда? — улыбнулся Мэйлахи.

— Правда-правда, — заверила его Делия. — Мы почти сразу заметили, и нам это не понравилось.

— И улыбочка у тебя хитрющая, пресвитерианская, — поддакнула Филомена.

— А, это… — сказал Мэйлахи. — Это у меня зубы такие.

— С зубами и со странностями или без оных, а на девушке ты женишься, — объявил Томми. — Пойдешь к алтарю как миленький.

— Ох, — сказал Мэйлахи. — Жениться-то я пока и не собирался. Работы нет, и я не смогу содержать…

— Нет уж, женишься и точка, — отрезала Делия.

— Пойдешь к алтарю как миленький, — повторил Джимми.

— Ты-то хоть пасть закрой, — сказала Делия.

И они гордо удалились.

— Вот это я влип.

— Да уж, попал как кур в ощип, — отозвался Джоуи. — Если б ко мне такие крошки поболтать пришли, я б сразу в Гудзон сиганул.

Мэйлахи принялся думать, как бы выпутаться из этой передряги. От получки у него еще оставалось несколько долларов, а в Сан-Франциско или еще где-то в Калифорнии жил его дядя. Не податься ли ему в Калифорнию, подальше от пышногрудых сестриц Макнамара и их угрюмых муженьков? Точно, так он и поступит, а пока нужно обмыть это решение ирландским виски. Джоуи налил чего-то такого, что чуть глотку Мэйлахи не прожгло.

— Да уж, точно ирландское! Никак сам черт это пойло сварил.

— Знать не знаю, ведать не ведаю, — пожал плечами Джоуи. — Я только наливаю.

Однако это все же лучше, чем ничего.

— Пожалуй, надо еще выпить, и себе, Джоуи, тоже налей, и вон тех двух приличных итальянцев неплохо бы спросить, что они пить будут. О чем, ты толкуешь, Джоуи, конечно, я при деньгах!

Проснулся Мэйлахи на скамье на вокзале Лонг-Айленда от того, что коп стучал дубинкой ему по башмакам. Деньги куда-то делись, значит, придется остаться в Бруклине, где сестрицы Макнамара так и норовят съесть его живьем.

* * *

Ненастным мартовским днем, в праздник Святого Иосифа, через четыре месяца после «дрожи в коленках» Мэйлахи и Анджела обвенчались, а в августе родился ребенок. В ноябре Мэйлахи напился и решил, что пора бы выправить сыну метрику. Он собирался назвать его Мэйлахи в честь самого себя, но клерк не понял, что он там спьяну бормочет, да еще и с северным акцентом, и в метрике написал просто Мэйл[13]. И только в декабре Мэйла наконец окрестили в соборе Святого Павла и нарекли Фрэнсисом в честь деда по отцу и славного святого из Ассизи. Анджела хотела дать ребенку еще одно имя, Манчин, в честь святого покровителя Лимерика, но Мэйлахи заявил — только через его труп. Нипочем не будет его сын носить лимерикское имя. С одним-то именем попробуй жизнь проживи. И вообще, все эти вторые имена — дурацкая американская традиция, тому, кого назвали в честь святого из Ассизи, какое-то еще одно имя без надобности.

На крестинах случилось еще одно недоразумение. Будущий крестный отец Джон Макерлейн напился в подпольном кабачке и забыл о своих обязанностях. Филомена объявила своему мужу, Томми, что крестным отцом придется стать ему.

— Душа дитяти в опасности, — сказала она.

Томми пробормотал, что он, так и быть, будет крестным отцом, но заранее снимает с себя всю ответственность, если ребенок вырастет таким же, как его папаша — будет творить безобразия и странно ухмыляться, тогда пусть сразу отправляется к Джону Макерлейну в кабачок.

— Ваша правда, Том, уж вы-то приличный и добропорядочный человек, чья нога ни разу на порог таких заведений не ступала, — заметил священник.

Мэйлахи, сам только из кабачка, обиделся и вздумал пререкаться со священником, будто мало было уже того, что он пришел в церковь пьяным.

— Давай-ка, снимай свой воротник и посмотрим, кто здесь мужчина, — хорохорился он.

Пышногрудые сестрицы и их угрюмые мужья его оттащили. Новоиспеченная мать, Анджела, разволновавшись, забыла, что держит на руках младенца, выронила его, и тот полностью окунулся в купель, как при протестантском крещении. Юноша-алтарник, помогавший священнику, выудил совершенно мокрого ребенка из купели и возвернул его Анджеле. Та с рыданиями прижала дитя к груди. Священник рассмеялся и сказал, что ничего подобного прежде не видел и из младенца получился маленький баптист[14], так что священник ему теперь вряд ли нужен. Это еще больше разозлило Мэйлахи, и он чуть не набросился на священника с кулаками за то, что тот назвал его сына каким-то там протестантом. Священник велел ему утихомириться, мол, он же в Божьем доме, на что Мэйлахи огрызнулся, что какой в задницу божий дом, и тут же был выдворен на улицу, потому что никому не дозволено сквернословить в церкви.

После крещения Филомена объявила, что приглашает всех к себе домой — тут рядом — на чай с бутербродами и пирожными.

— Только на чай? — переспросил Мэйлахи.

— Да, а ты что, на виски рассчитывал? — возмутилась Филомена.

Мэйлахи ответил, что чай, конечно, здорово, но сначала ему нужно повидаться с Джоном Макерлейном, который постыдно пренебрег своим христианским долгом.

— Только и ищешь предлог, чтоб в кабак убежать, — сказала Анджела.

— Да Бог свидетель, и в мыслях не было, — ответил Мэйлахи.

— Сегодня крестины твоего сына, а тебе лишь бы выпить, — расплакалась Анджела.

Делия заявила Мэйлахи, что он отвратительный тип, но чего ожидать от севера-то Ирландии.