Вот тут кто-то из членов экипажа и сглазил победу. Небось, уже призовые подсчитывали, а это, как известно, дурная примета. И сейчас она оправдалась на все сто. Один из торпедоносцев, помеченный компьютером как сбитый первым же залпом, внезапно ожил, причем именно в тот момент, когда линкор был повернут к нему самой уязвимой, кормовой частью. Демин не знал, кем был пилот этой скорлупки, и мог только уважительно склонить перед ним голову. Хладнокровно висеть в пустоте, выбирая момент для удара, зная, что у него всего одна попытка, что шансы прорваться сквозь заградительный огонь зениток линкора невелики, а даже малейшее повреждение не позволит догнать авианосец и обречет на мучительную смерть… Нервы у этого пилота должны быть даже не стальными – титановыми. И ведь, стервец, как четко сработал. Атаковал в наиболее благоприятный момент, сумел обмануть зенитчиков и нанести один-единственный удар, но точно в ходовые отражатели. А потом с демонстративным спокойствием обогнул потерявший управление линкор, догнал корабль-носитель и вместе с ним смылся. Урод!

Ремонт отражателей занял не более получаса, одна торпеда просто не могла нанести значительных повреждений, но гоняться за авианосцем, наверняка успевшим нырнуть в гипер, теперь не было смысла. Пришлось отправить доклад на базу, чтобы получить заслуженный нагоняй и продолжить патрулирование. Хорошо еще, можно было не скрываться – в своей системе линкор мог идти, как хозяин. Вот так и ходил почти двое суток, после чего его сменил такой же старый линкор «Богатырь», и «Громовержец» двинулся к порту приписки, где техники моментально облепили его корму, приводя наспех подшаманенные отражатели в идеальный порядок – с этим в Империи было строго. Ну а командир линкора, соответственно, получил дыню, в смысле, не фрукт, а нагоняй, от адмирала – с этим тоже было строго.

Демин прошел в свою каюту, плюхнулся в кресло и со злостью растер виски. По-уму, стоило поспать, но нервы были на взводе, и командор ограничился кружкой кофе с толикой коньяка. Протянул руку, коснулся неожиданно для такого крупного мужчины тонкими пальцами сенсоров. Ожил экран компьютера, пошел вызов…

– Привет, солнце…

Как жаль, что за три месяца, прошедшие с их знакомства, он так и не видел лица женщины, с которой общался. Ну, тут уж ничего не поделаешь, пропускная способность межпланетной инфосети ограничена. Хорошо еще, вообще общаться можно. Руки командора опустились на клавиатуру, привычно играя по клавишам.

– Привет, крошка. Я вернулся…

Надо сказать, лихой, выслуживший погоны командора в бесчисленных стычках, офицер во многом был неудачником. И в смысле карьеры, и в смысле личной жизни. Потому, кстати, и общаться он предпочитал через сеть. А виной всему эмпатия – его дар и его проклятие. Любой другой на месте Демина давным-давно уже был бы как минимум контр-адмиралом, а то и повыше, командовал бы собственный эскадрой или даже флотом. А что, выслуга лет позволяла, послужной список прямо верещал, что его обладатель крут и готов к любым задачам… Но увы, Демин был командором уже восемь лет, и прекрасно знал, что это его потолок. Не потому, что эмпатия, как и другие паранормальные способности, были в Империи запрещены. Ничего подобного, обладатели подобного дара были самыми обычными людьми, с самыми обычными правами и обязанностями. Вот только в руководстве флота к ним относились с осторожностью, предпочитая использовать, но не особенно продвигать. Умом Демин понимал, что это оправдано, слишком уж неизученной была эта область человеческих возможностей, и слишком много в свое время было проблем, связанных с не совсем стандартными людьми. И жертвы были, в том числе, поэтому недоверие выглядело в чем-то даже оправданным, но Великий Космос, как же это порой обидно!

К тому же был еще один, крайне малоприятный нюанс, связанный именно со стихийной эмпатией. Демин просто не мог сдержать рвущиеся наружу в момент пикового напряжения эмоции. Когда это касалось его корабля, подобное было даже и к лучшему. Храбрый офицер, в сражении Демин не чувствовал страха, только упоение боем, и то же самое ощущали его подчиненные. В результате его корабль был едва ли ни лучшим в секторе, да и те, кто служил с командором, предпочитали держаться именно его. Доказательством был редкий факт – когда Демин шел на повышение, получая новый корабль, команда со старого шла вместе с ним практически в полном составе. Многим офицерам это портило карьеру – некоторые уже сейчас могли бы иметь под командованием собственные корабли, но мало кто уходил, и костяк экипажа оставался одним и тем же уже давно. Однако в жизни есть не только корабли и экипажи, бывает ведь и великое множество людей, далеких от войны. Результат – никакой нормальной личной жизни. В свои пятьдесят лет (для имперца не возраст, конечно, продолжительность жизни давно зашкалила за полторы сотни, но все же цифра показательная) Демин семьей так и не обзавелся – ни одна женщина рядом с ним больше месяца не выдерживала. Командор их не осуждал, но постепенно замкнулся в себе и пристрастился к общению в сети. Даже легенду себе выдумал – мол, клерк, скучный маленький человечек, всю жизнь занимающийся мелкими бумажками. А что? Не признаваться же, что ты офицер, если подписками опутан, как рыба сетью. Чревато, знаете ли. Вот и сейчас он намерен был пофлиртовать с одной из знакомых, домохозяйкой из какого-то периферийного мира. Какого конкретно, Демин так и не узнал – женщина признаваться не хотела, а он не настаивал. В конце концов, у каждого есть право на маленькие личные секреты, и нечего лицо кривить, когда сам такой. Как способ релаксации подобное общение его устраивало, и сейчас командор намерен был отвлечься от жизненных тягот именно таким образом.

Увы, человек предполагает, а начальство располагает. Не успел Демин обменяться с подругой дежурными приветствиями, как пришлось извиняться и сворачивать разговор – в углу экрана замерцал сигнал вызова, и это, увы, было серьезно. Вице-адмирал[6]Кольм, командующий флотом сектора, был мужиком справедливым, но резким и крутым на расправу, а значит, следовало бросить все и ответить. Что Демин, собственно, и сделал, переключив каналы и получив возможность лицезреть затянутое в безукоризненный парадный мундир начальство.

– Илья Васильевич, – за вежливым обращением скрывалась, как в толстом слое ваты, сталь приказа, – я прошу вас зайти ко мне. Немедленно.

Учитывая, что Демин был у него буквально только что, получив по шее за упущенный авианосец конфедератов, эти слова звучали несколько странно. Тем не менее, приказы не обсуждают, а выполняют, и потому спустя пятнадцать минут командор уже был на базе, огромной, жутковатого вида и еще более жуткой мощи космической крепости, неспешно плывущей по орбите Великой Индии, планеты аграрной, но густо заселенной, а потому занимающей доминирующие позиции в этом окраинном секторе Империи. Еще через десять минут Демин стоял у дверей адмиральской каюты.