На двери его кабинета не значится имя, только внутренний код Пентагона — 2Е377. Если расспросить тех немногих сотрудников, которые виделись с Клейном, они описали бы мужчину лет за шестьдесят, среднего роста, ничем не примечательного, если не считать длинного носа и очков в тонкой металлической оправе. Еще они могли бы упомянуть старомодные и несколько поношенные костюмы Клейна и, вероятно, его мимолетную улыбку, которую он бросал встречным, шагая по коридору. Возможно, кое-кому приходилось слышать, что Клейна иногда вызывают на совещания начальников Объединенных штабов и комиссий Конгресса. Но это вполне согласуется с его руководящей должностью. Коллеги знают также, что он отвечает за контроль над недвижимостью во всем мире, которую Пентагон арендует либо собирается заполучить в свои руки. Именно этим объясняется то, что Клейна редко видят на рабочем месте. В сущности, коллегам трудно сказать, кто он и что он.

В восемь вечера Клейн все еще сидел за столом скромного кабинета, ничем не отличавшегося от остальных помещений крыла. В обстановку комнаты он привнес лишь несколько личных штрихов: карта в раме, изображающая мир таким, каким его видели картографы XVII века, старомодный глобус на подставке и огромная обрамленная фотография Земли, снятая с космического корабля.

И хотя об этом знают немногие, увлечение Клейна напрямую отражает его настоящий мандат: служить ушами и глазами президента. Из своего безликого кабинета Клейн руководит широко разветвленной организацией под названием “Прикрытие-1”. Созданная президентом после трагедии, которой обернулся проект Хейдса, эта организация служит главе государства предупредительной системой и тайным средством реагирования.

Поскольку “Прикрытие” действует вне сферы влияния военно-разведывательной бюрократии и не подлежит контролю со стороны Конгресса, у нее нет формальной структуры и штаб-квартир. Вместо обученных оперативников Клейн вербует мужчин и женщин, которых называет “мобильными невидимками” — людей, которые некогда были признанными специалистами в своей области, но по воле обстоятельств или из-за особенностей характера не сумели занять должное место в обществе. Большинство — но, конечно, не все — имеют военную подготовку, получали многочисленные благодарности и награды, однако суровый регламент армейской действительности был им не по нраву, и они предпочитали расстаться со своими завидными должностями. Иные приходили из мира штатских: бывшие следователи, полицейские и федералы; лингвисты, знавшие десяток языков; врачи, путешествовавшие по всему миру и привычные к самым суровым условиям существования. Лучшие из них, такие, как полковник Джон Смит, являли собой мост между двумя мирами.

Обладали они еще одним свойством — его не было у многих людей, к которым Клейн присматривался, но в конце концов отвергал: их жизнь принадлежала только им самим. Они были одиноки либо имели немногочисленных родственников, не были скованы личными привязанностями, а их профессиональная репутация выдержала бы самую тщательную проверку. Все эти качества были неоценимы для человека, которого посылают бороться со злом за тысячи миль от родного дома.

Клейн закрыл папку с докладом, который изучал, снял очки и помассировал уставшие глаза. Он собирался отправиться домой, где его ждали кокер-спаниель по кличке Бак, скромная порция виски и ужин, оставленный экономкой в плите. Он уже вставал из-за стола, когда открылась дверь, ведущая в смежную комнату.

— Натаниэль? — произнесла подтянутая женщина. Она была несколькими годами моложе Клейна, с живыми глазами и седеющими волосами, носила деловой костюм, строгость которого подчеркивали нитка жемчуга и филигранный золотой браслет.

— Я думал, ты уже уехала, Мэгги.

Мэгги Темплтон, состоявшая помощницей Клейна те десять лет, которые он провел на посту в Агентстве национальной безопасности, изогнула свои изящные брови.

— Ты можешь вспомнить хотя бы один случай, когда я ушла раньше тебя? Нет? Вот и я тоже. Тебя ожидает интересное сообщение.

Клейн прошел вслед за ней в комнату, которую целиком занимала мощная компьютерная станция. Здесь бок о бок стояли мониторы, серверы и устройства хранения информации, которыми управляли самые сложные программы, имевшиеся в распоряжении правительства. Клейн остановился за спиной Мэгги, изумляясь ловкости и умению, с которыми та нажимала клавиши. Можно было подумать, что ты следишь за пальцами пианиста-виртуоза.

Если не считать президента, Мэгги Темплтон была единственным человеком, полностью посвященным в тайны “Прикрытия-1”. Понимая, что ему потребуется опытный и достойный доверия помощник, Клейн настоял, чтобы Мэгги работала с ним с самого начала. Помимо их совместной деятельности в АНБ, Мэгги имела более чем двадцатилетний стаж в должности старшего администратора ЦРУ. Но, что было гораздо важнее для Клейна, Мэгги принадлежала к его семье. Ее сестра Джудит, скончавшаяся от рака несколько лет назад, была женой Клейна. Мэгги тоже пережила личную трагедию: ее супруг, тайный агент ЦРУ, не вернулся из заграничной командировки. По прихоти судьбы Мэгги и Клейн не имели других родственников, кроме друг друга.

Оторвавшись от клавиатуры, Мэгги постучала по экрану ногтем с безупречным маникюром.

“ВЕКТОР ШЕСТЬ”

Эти два слова пульсировали в центре экрана, словно мигающий желтый сигнал светофора на пустынном перекрестке провинциального городка. Клейн почувствовал, как на его запястьях дыбом встают волоски, приподнимая ткань рукавов. Он отлично знал, кто такой Вектор Шесть; лицо этого человека возникло перед его мысленным взором совершенно отчетливо, словно тот стоял рядом. Вектор Шесть — кодовое имя, служившее для Клейна сигналом смертельной опасности.

— Вывести на экран сообщение? — негромко спросила Мэгги.

— Будь любезна...

Женщина нажала несколько клавиш, и на мониторе появилась зашифрованная последовательность букв и цифр. Мэгги отстучала очередную команду, запуская программу расшифровки. Секунды спустя возник текст:

Ужин: prix fixe — 8 евро

Закуски: коктейль из морских продуктов

Напитки: “Беллини”

Ресторан закрыт для посетителей с 14 до 16.

Даже если посторонний каким-то образом сумеет разгадать шифр, меню безымянного французского ресторана не скажет ему ровным счетом ничего и не возбудит никаких подозрений. Клейн предложил этот простой код, когда в последний раз лично встречался с Вектором Шесть. Код не имел ни малейшего отноше ния к галльской кухне. Это была просьба о предоставлении убежища, мольба о срочной эвакуации.

Клейн не колебался ни мгновения.

— Отвечай: “Резервируйте столик на двоих”.

Пальцы Мэгги запорхали по клавишам, отстукивая условную фразу. Прежде чем вернуться к земле, радиолуч отразился от двух военных спутников. Клейн не знал, где сейчас находится Вектор Шесть, но пока у агента с собой портативный компьютер, который ему дал шеф, он мог загрузить и расшифровать ответ.

Ну же! Отзовись!

Клейн прочел время отправления исходного текста: восемь часов назад. Как такое может быть?