Да, но ни земли, ни богатства не способны толкнуть такого человека на столь грязное дело – убийство детей, – он и так ни в чем не нуждался. А вот если взять его маленького сына в заложники и держать при себе до тех пор, пока поручение не будет выполнено… это уже совсем другое дело.

Сеймур и Ковингтон по очереди посмотрели в ту же сторону, что и король, остановив взгляды на мужчине за дальним концом стола – мужчине, на чье красивое лицо, казалось, набежала мрачная тень.

Иоанн улыбнулся и заговорил тихим голосом. Тс, кто хорошо его знал, понимали, что именно в такие минуты он был наиболее опасен.

– Кто больше подходит для этой цели, чем тот, кто у нас под рукой? – произнес он невозмутимо, обращаясь к хозяину замка. – Я щедро отблагодарю вас, сэр, ибо я готов позаботиться о вашем сыне до вашего возвращения.

То было скрытое предостережение… не высказанная вслух угроза. Возможно, Иоанн и понимал, что этот человек сейчас мысленно проклинал судьбу, которая привела в ту ночь короля Англии в его замок, а теперь толкала его на путь убийства, не оставляя выбора. Наверное, он считал, что поступает мудро, избегая опрометчивых союзов v другими представителями знати и не попадаясь на глаза королю. Ибо, хотя у него и было за плечами немало сражений, его никак нельзя было назвать человеком, лишенным жалости или сострадания. Но даже он не осмелится противиться монаршей воле – особенно когда на карту была поставлена жизнь его сына…

– О да, – лукаво произнес Иоанн, – кто справится с этим лучше, чем Гарет, лорд Соммерфилд?

В ту ночь леди Джиллиан из Уэстербрука было не до сна. Казалось, стук сердца в ее груди заглушал раскаты грома.

По слухам, это побережье, где кулак Корнуолла врезался в предательские волны моря, было самым опасным во всей стране, да и как не верить в это. Ветер выл в щелях – жутковатый звук, до странности напоминавший пронзительный стон. Ее маленький домик был прочным и сложенным на совесть из камня. Укрывшийся между отрогами пологого холма, он надежно защищал ее от непогоды. Однако, как ни старалась Джиллиан, она не могла отделаться от опасения, что сами стены вокруг нее вот-вот взмоют в воздух, подхваченные яростной бурей, бушевавшей снаружи. Будто чья-то невидимая рука свыше решила выместить свою ярость на суше и на море, и ураган, обрушившись с небес, добрался до самых дальних уголков земли.

Дрожь пробежала по телу Джиллиан. Ей и впрямь чудилось, что стены дома дрожали и сотрясались под порывами ветра. Да, этот дальний уголок Британии был суровым, неприветливым местом, беспощадным к тем, у кого не хватало сил вынести тяготы жизни здесь.

В такую же темную ненастную ночь ее отец Эллис в последний раз переступил порог комнаты дочери. Эта буря служила для Джиллиан мучительным напоминанием о той ночи, когда она была оторвана от своего дома, от всего, что было ей близко и дорого, и от своего любимого младшего брата Клифтона. Конечно, то был не первый шторм, который ей пришлось пережить за те несколько недель, что она провела здесь… О, если бы только он стал для нее последним!

На нее нахлынула грусть, столь же безбрежная, как угрюмый серый океан, простиравшийся за окном. Сердце ее переполнили рыдания, ибо каждый день здесь казался вечностью. Ноябрь уже подходил к концу, а Джиллиан по-прежнему находилась в этом Богом забытом уголке. Долго ли еще придется тут оставаться? Она опасалась, что навсегда. Как все это вынести? Как?

Убежище. Именно с этой целью брат Болдрик привез ее сюда, в свои родные места. По его словам, продолжать и дальше переезжать с места на место означало подвергнуть себя опасности разоблачения, а потому придется укрыться здесь до тех пор, пока страсти не улягутся. Ах, настанет ли когда-нибудь такой день, когда она снова сможет чувствовать себя в безопасности? Нет, подумала про себя Джиллиан, и при этой мысли внутри у нее все оборвалось от страха. Ей не видать этого дня, пока жив король Иоанн. Как она может чувствовать себя в безопасности, если она превратилась в изгоя? Если на ней лежало неизгладимое клеймо?

Совсем не о такой жизни она мечтала и даже представить себе не могла, что дойдет до такого. Воспоминания о прошлом снова захлестнули ее, а вместе с ними и щемящая тоска. Отец никогда не расставался с детьми и даже не стал отдавать Клифтона на воспитание в другую семью, как это было принято среди знати, решив начать его обучение дома, в замке Уэстербрук. Та зима, когда ее мать скончалась от неизвестной страшной болезни, оказалась тяжелейшей для всех троих. Джиллиан тогда было шестнадцать, а Клифтону – всего десять. Возможно, именно из-за смерти жены лорд Уэстербрук не пожелал разлучаться со своими детьми. И хотя отец время от времени поддразнивал Джиллиан, намекая на то, что пора подыскать ей достойного мужа, по правде говоря, никаких причин для спешки не было. Джиллиан не сомневалась, что рано или поздно выйдет замуж, но она также знала и то, что отец никогда не станет навязывать ей мужа не по сердцу. Хотелось верить, что рано или поздно сказочный принц явится за ней и она будет любить его больше всего на свете. Иногда он являлся ей во сне – настоящий рыцарь, отважный, смелый, невероятно красивый, с руками, сильными и нежными, и теплыми губами, которым невозможно противиться. А его поцелуй – о, этот первый в ее жизни поцелуй, от которого захватывает дух, а по всему телу до самых кончиков пальцев бегают мурашки! Вся ее последующая жизнь будет полна любви, радости и смеха. Она будет с умилением и восторгом любоваться своими малышами, топающими по двору, ибо она уже решила для себя, что у нее будет много детей. Девочку она станет качать на руках и рассказывать ей разные истории о минувших днях. И мальчик, такой же сильный и красивый, как и его отец, вырастет честным и достойным человеком…

Но теперь пришел конец всем ее надеждам и мечтам – возможно, навсегда. Джиллиан зябко куталась в мягкую шерстяную накидку. Глупо было жалеть себя. Она уже взрослая, чего не скажешь о ее брате Клифтоне. Хотя тот и твердил упрямо, что он уже мужчина, Клифтон в действительности был всего лишь двенадцатилетним подростком.

Лишь когда первые робкие проблески рассвета озарили гряду окутанных туманом утесов на востоке, Джиллиан погрузилась в дремоту. Несмотря на ночной ураган, когда на следующее утро девушка открыла дверь, с небес лился яркий солнечный свет, такой же чистый и золотистый, как и тот, что ей приходилось видеть в северных графствах, где находился Уэстербрук. Правда, здесь, па побережье Корнуолла, не было ни сочных благоуханных полей, ни широких холмистых равнин, как в Уэстербруке. Узкая полоска берега под самым ее домиком поросла высокой травой. К северу и западу серовато-белые утесы возвышались над узкой бухточкой. Некоторое время Джиллиан просто стояла на пороге, любуясь видом. Ничего не скажешь, этому краю свойственна своя особая, суровая, первозданная красота…

Сердце у нее защемило. Джиллиан не возражала против того, чтобы самой заботиться о себе. Она не имела ничего против того, чтобы провести в этом заброшенном домике весь остаток своих дней, если бы не бури… да еще вездесущий страх.

Она опасалась отнюдь не за себя. Ее тревожила судьба Клифтона, так рано оставшегося без семьи, а также здоровье брата Болдрика, чей почтенный возраст делал путешествие сюда весьма затруднительным, хотя он никогда и ни на что не жаловался.