Мать, поди на смене, дома только Инка. Это хорошо, может получится хоть немного поспать…

Надя, шатаясь, словно пьяная, зашла в палисадник и постучала в окно. Перед глазами все плыло.

Калитка открылась, вышла полураздетая девица.

— Я думала, это баба Инна, — сказала она, — А ты кто такая?

Надя в отупении смотрела на Кристину.

— А где мама? — наконец спросила она.

— Уехала в Москву, — ответила девушка, имея в виду свою мать.

— В Москву?! Когда?! Зачем?!

— Лет пять назад. Нет, ты кто такая?

Надя не могла ответить ни слова, просто в изумлении смотрела на размалеванную девку.

Внезапно раздался громкий звук, вроде музыки, только очень странный. Девка полезла в карман, достала что-то вроде бруска, прижала к уху:

— Иди в жопу, урод. Забудь мой номер!

И раздраженно засунула брусок в карман штанишек, коротких как трусы.

— Ну так что, ты кто такая?

У Нади потемнело в глазах от ужаса.

Кристина устала плакать и просто сидела, глядя в одну точку, изредка судорожно вздыхая и шмыгая носом. Телефон молчал. Бабы Инны нигде не было.

Весь день крутилась только одна мысль: "Какая дура, зачем я отпустила бабу посреди ночи!". И безысходность, тугая и холодная, сжимала все внутренности. Где в этом городишке можно потеряться?.. Вариантов не так уж много и один хуже другого.

В полиции приняли заявление о пропаже, но чувствовалось, что особого рвения в поиске бабушки ждать не стоит.

— Будем осматривать мусорный полигон… Лесок прочешем. Сами знаете, сколько вокруг города ям…

Весь день Кристина бегала по городку, показывая фотографию бабы Инны.

— Константиновна пропала?! — люди ужасались, качали головами… И все. Ни информации, ни желания помочь с поисками.

Темнело. От бабушки не было ни слуху, ни духу.

Кристина похоже задремала как была сидя на стуле. Потому что подскочила от шума хлопнувшей двери, как от выстрела.

Полоумная Надя вошла в дом и осторожно присела на край дивана, положив ладони колени. Глаза ее были полны страха и слез.

Кристина скрипнула зубами от злости. Еще и эту… родственницу нужно врачам сдать.

И без нее день выдался страшным и тошным. Но дурочка эта объявилась, когда точно не ждали…

— Скажи еще раз, какой сейчас год? — голос Нади сильно дрожал, она делала над собой усилие, чтобы не разрыдаться.

Кристина с ненавистью выдохнула:

— 2012.

По Надиным исполосованным щекам заструились слезы. В который раз.

— Откуда ты только взялась, а? — Кристина устало прикрыла глаза, — Почему так всегда — если что-то плохое случается, то жди еще и еще всякой дряни?

Надя не ответила.

С утра она голосила, что ищет Инну и маму. Кристина не особо тогда удивилась — далеко не всех родственников она знала и мало ли кого какая нелегкая принесет. Разбираться было некогда — баба Инна все не возвращалась и нужно было что-то срочно предпринимать.

Но то, что девчонка не в себе, стало очевидно очень быстро.

— Ты из психушки наверно сбежала, решила у бабы Инны перекантоваться? — Кристина встала, включила чайник.

Надя, не переставая плакать, помотала головой.

— Нет. Я здесь живу. С мамой и сестрой Инночкой. Где они? Почему все так?..

Повисла тишина, лишь шумела закипающая вода.

— А может я и правда спятила, — тихо проговорила Надя, — Или сплю.

Кристина хотела ответить ей что-нибудь резкое, но щелкнул закипевший чайник и девушка просто достала чашку.

— Эй, ты чай будешь? Или кофе? Может есть хочешь? Вроде бы суп оставался.

Надя не успела ответить — раздалась резкая неприятная трель.

— Слушаю! — Кристина с волнением присела на стул. И действительно — слушала, кусая губы и прижимая к груди сжатый кулак. Мрачнея с каждой секундой

— Это из полиции, — проговорила она, после того, как молча просидела несколько минут, — Вроде бы бабу Инну видели утром на окраине, возле трассы. И может… Они сами еще не знают… Короче. Нужно…

Лицо девушки скривилось, она всеми силами сдерживала истерику.

— Вроде бы утром там женщину сбили, просят приехать на опознание, — голос Кристины упал до шепота, — Они сами точно не знают, баба Инна это или нет…

Девушки молчала посмотрели друг на друга. А потом обнялись и заревели.

****

Инна Константиновна очнулась от того, что кто-то молодецки хлестал ее по щекам.

Открыв глаза, она сначала увидела голубое небо, в через секунду — мужское лицо.

Память с годами угасала, что уж поделаешь. 58 лет — еще не старость, но все чаще баба Инна ловила себя на том, что помнит прошлое гораздо лучше того, что было, например, в прошлом месяце. Хахаля Кристины она видела, но встретившись с ним на улице, вряд ли бы узнала. А вот Палыч…

Он почти не менялся с годами. Разве что складка между бровей становилась глубже. И в 84 году, когда его хоронили, все шептали: "Такой молодой… Кто ж знал, что все так выйдет…". Инна тогда видела его в гробу: морщина почти разгладилась и бывший председатель горисполкома выглядел не на 60, а сильно моложе. Почти как прямо сейчас.

Баба Инна ходила последние годы в церковь, но в бога она не особо верила. Не так воспитана была. Да и не хотелось ей ни в рай, ни в ад. Но если бы было такое место, где можно с Наденькой свидеться…

Видно, время пришло.

— Бабуся, может в больницу тебя? Или домой? Ты где живешь?

Андрей Палыч смотрел на женщину с нарастающим беспокойством.

— Больницу? А что, тут и больницы есть?

Мужчина посмотрел на нее внимательно:

— Вот нелегкая…

И стал помогать подняться.

— Ничего, бабулечка, ничего. В том году у меня тестя удар разбил, я и не такого насмотрелся. Адрес-то свой точно не помнишь?

— Помню, еще как помню. Индустриальный переулок, 12.

— Индустриальный… Катька — дочка что ли твоя?