Если я ставлю перед собой цель и неуклонно работаю над ее достижением, у меня все получается. Это правило сработало и с женой.

Я встретил Кейт Эббот на последнем курсе университета и влюбился в нее с первого взгляда. Она недавно переехала в район, где я снимал дом на время учебы с пятью другими студентами. За книги и обучение платили мои родители при условии, что средства на все остальное – еду, одежду, жилье и старенький автомобиль – я буду зарабатывать сам. Питался я в те дни в основном макаронами с сыром или лапшой быстрого приготовления и только изредка позволял себе роскошь съесть гамбургер по скидке в близлежащем «Бургер Касл». Мой гардероб состоял из костюма, купленного родителями в честь окончания школы, трех пар джинсов, нескольких растянутых свитеров, двух рубашек, пары мокасин с дырой в подошве и едва живых кроссовок. Меня это не смущало, поскольку у всех моих соседей дела обстояли примерно так же.

Я впервые увидел Кейт, когда она выгружала из фургона какие-то коробки и старую мебель. Я сразу решил, что познакомлюсь с ней, и тут же понял, что она должна стать моей женой. Ее блестящие иссиня-черные волосы и прелестные черты лица сразили меня наповал. В ее смехе слышался нежный перезвон колокольчиков. Мы поженились, едва я окончил университет.

Как большинство выпускников, я был беден и по уши в долгах. Пока я искал работу, Кейт трудилась в отделе маркетинга небольшой местной больницы. Ее скромной зарплаты хватало лишь на аренду крошечной квартирки, да еще иногда на бензин для сильно подержанного «плимут-чемпа». Мы оба знали, что в ближайшие пару лет придется трудно, но как только моя карьера начнет набирать обороты, мы заживем.

Когда мое положение в «Мейтерс, Уильямс и Херст» упрочилось, у нас появились деньги. Кейт предлагала остаться в той же квартирке или переехать на несколько лет в небольшой кондоминиум, чтобы начать откладывать средства на будущее. Я не согласился: как я буду приглашать в гости коллег в тесную каморку, обставленную мебелью с благотворительных распродаж? Хочешь быть успешным юристом – надо соответствовать, и мне казалось, что это правило распространяется и на дом.

Мы купили солидный кирпичный особняк в респектабельном районе и обставили его новой мебелью. Мой непритязательный студенческий гардероб быстро сменили накрахмаленные рубашки, дорогие костюмы «Хартмаркс» и туфли из натуральной кожи. Старенький «плимут-чемп» я счел недостойным нового статуса Кейт, продал его за пятьсот долларов и купил ей подержанный «вольво». Она называла его «безликим», и все же он занял место в гараже рядом с моим новым «БМВ».

Оба автомобиля, дом и мебель приобретались в кредит. А Кейт выросла в семье, где никогда ничего не покупали в долг. У ее родителей даже не было кредитной карточки, пока она не поступила в колледж. Когда карточка все же появилась, ею пользовались только при крайней необходимости, а баланс выплачивали в начале месяца. Кейт, как ни старалась, не могла понять, зачем нам нужны новейший проигрыватель компакт-дисков, магнитофонная дека, мощные колонки, дорогущий видеомагнитофон и огромный телевизор. Но я всегда настаивал на своем. Аппаратура была самая дорогая из той, что мы могли себе позволить, и я оправдывал покупки, говоря: «Деньги у нас есть, детей мы еще не завели, так давай побалуем себя, пока есть возможность». А когда Кейт жаловалась на то, что дом слишком велик, я напоминал ей, что скоро нам понадобятся детские комнаты.

Незадолго до пятой годовщины нашей свадьбы Кейт забеременела. Если честно, я бы подождал с детьми еще пару лет. Однако уже через несколько месяцев решил, что надо искать жилье поближе к хорошим школам.

– Роберт, до школы еще далеко, – возражала Кейт.

– Родится ребенок, вещей станет вдвое больше, и переезжать будет в два раза сложнее, – сказал я. – Надо сейчас.

Мы выставили дом на продажу и приступили к поискам нового. Некоторые мои друзья-адвокаты жили в Адамс-хилл – респектабельном районе со старыми домами. Его назвали в честь Томаса Адамса, одного из первых местных жителей, который якобы приходился родственником президенту Джону Куинси Адамсу, чего, впрочем, никто не проверял.

С самого начала века в этом районе селились люди, обладающие достатком и властью. Улицы Адамс-хилл прячутся в тени красных кленов и гигантских дубов, возраст которых превышает возраст самых старых жителей округи. За газонами и кустами ухаживают садовники. Дома построены из кирпича, камня или дерева, здесь не найдешь ни одной виниловой панели. Внушительные викторианские особняки, окруженные по всему периметру верандами, соседствуют с солидными кирпичными зданиями в колониальном стиле. У каждого дома своя история. Рядом с некоторыми даже стоят таблички, сообщающие год постройки здания и иную информацию, которую должны знать счастливчики, удостоившиеся чести приблизиться к входной двери. Недвижимость здесь не продают, а передают по наследству, и купить дом почти невозможно.

Поэтому когда наш агент увидела объявление о продаже особняка в Адамс-хилл, она немедленно бросилась звонить нам. У меня от волнения вспотели ладони. Даже Кейт не удержалась от восхищенной улыбки, когда нам впервые показывали дом нашей мечты. Фасад был выполнен из серого камня и светлого дерева, весь дом опоясывала прекрасная двухъярусная веранда. Приобретение такого огромного дома означало большой ипотечный кредит, но мне хотелось, чтобы Кейт могла развернуться, создавая идеальный дом для нашей растущей семьи. Как у моей матери, где каждое Рождество горит огонь в камине и сверкает великолепная елка.

В фирме меня ценили, и все же время от времени я жалел, что не открыл собственную компанию, как сделали многие мои сокурсники. Они наняли по два-три помощника и вывесили на дверях таблички с золотыми надписями: «Юридическое бюро Джеральда Гриншо», «Адвокатская контора Кертиса Говарда», «Томас Микельсон и партнеры». Тогда, вместо того чтобы вкалывать восемьдесят часов в неделю на чужого дядю, я работал бы на себя, например на фирму «Роберт Лейтон и К». Однако менять что-либо было уже поздно, и это подтвердил наш новенький кредит на покупку дома. Я променял свободу на уверенность в завтрашнем дне.

На седьмом году службы я, как и планировал, стал партнером «Мейтерс, Уильямс и Херст». Произошло это так: меня пригласили в конференц-зал, где за длинным столом вишневого дерева в кожаных креслах восседали владельцы фирмы. Они объявили о своем решении, похлопали меня по спине, поздравляя с новым статусом, пообещали как-нибудь собраться вместе с женами и разошлись по кабинетам. Долгожданное событие обернулось двумя минутами формальностей. Вернувшись в свой кабинет, я захлопнул дверь и углубился в очередное дело о банкротстве.

Остаток дня я был так занят, что даже забыл позвонить Кейт и сообщить ей новость. А когда приехал домой, свет в окнах уже погас. Должно быть, жена, пребывавшая на седьмом месяце второй беременности, утомилась целый день бегать за двухлетней Ханной и легла, не дождавшись меня. Вторую беременность мы тоже не планировали. Честно говоря, я бы не спешил и со вторым ребенком. У меня не хватало времени и на Ханну, и я боялся, что не смогу стать хорошим отцом для малыша номер два… если только за счет общения с Ханной, которая и так почти не видела меня.