Парень пожал узкими плечами. Виноватым он себя явно не чувствовал.

— Дело в том, что Михаил Шалвович принимал всех, исключая жалобщиков. Ими занимается администратор. К нему и наши сотрудники заходили со всякими просьбами. Он был человеком добрым и никому не отказывал. Сегодня появился один новичок. Парень лет тридцати пяти в бейсболке, надвинутой на глаза. Очевидно, не хотел светиться перед камерами. Он искал работу курьера. Ничего особенного. Но глаза умные. Такие ребята в курьеры не идут. Да и одет он был в дорогие шмотки. По одежде каждого посетителя можно оценить. Глаз-то уже наметанный. Парень пришел в половине одиннадцатого. Обратно не выходил. Где-то минут через сорок пришел наш главбух. Но хозяин ему дверь не открыл. Тогда я поднялся вместе с ним и открыл замок. Код я знаю. Тут повсюду стоят примитивные кодовые кнопочные замки. Четыре цифры в памяти держать не трудно. Мы зашли, а хозяин мертв. Вот только я не думаю, что претендент в курьеры его убил.

— Это почему же? — спросил Визгунов.

— Не стал бы передо мной светиться. Парень видный, внешность запоминающаяся. Такие в киллеры не идут. К тому же Михаил Шалвович ни от кого не прячется. Домой возвращается без охраны. Его легко подстеречь в темном местечке.

Полковник покачал головой и усмехнулся. Парень ему приглянулся. И что важно, не разыгрывал трагедию для показухи.

— Но в тихом темном местечке, Тарас, нет сейфа. Он стоит здесь открытым и пустым. И замок на нем такой же примитивный, как на двери.

— Вижу. Не забивайте себе голову сейфом. Код: один, пять, ноль, восемь. Можете захлопнуть и открыть. Ничего, кроме дорогой выпивки, шеф в сейфе не держал. У наших девушек есть манера выпивать на халяву. Вот от них он и прятал коллекционные коньяки и вина. Сейчас они на столике возле дивана стоят. К шефу партнеры приходили вечером. До курьера. Ребята по всему побережью стриптиз-клубы строят. После запрета казино это лучший бизнес. Консультировались. Для таких гостей шеф не жалел выпивку. А все деньги лежат у главбуха. Вот там сейф настоящий и с сигнализацией.

— А партнеры выходили через тебя?

— Да. Но многие выходят через двор. — Тарас кивнул на приоткрытую балконную дверь. — За дверью лестница. Внизу охрана. Они выпускают всех, но никого не впускают. Шеф не велел. Хочешь к нему зайти, иди через клуб, чтобы тебя все видели, а выходи как хочешь.

Полковник взглянул на медэксперта.

— Примерно так и убит, — кивнул пожилой мужчина. — Между десятью и одиннадцатью.

— Кто еще приходил в этот отрезок времени? — спросил Визгунов.

— Официант из ресторана. Ужин приносил. Он стоит нетронутым рядом с бутылками на столе. Потом приходила Ксения. Дочка умершего Иннокентия Суконникова. Она часто заходит. Отец ее не баловал, а шеф подбрасывал девчонке небольшие деньги на развлечения. Соплюшка. Несовершеннолетняя, но умная, не распущенная. Папаша держал детей в строгости. Она тоже через балкон ушла. Я ее не видел.

— Партнеров знаешь?

— В лицо видел и раньше, но имен не слышал. Они не местные. Их было двое. Солидные мужчины, под пятьдесят.

— Итак. Сначала официант, потом партнеры. Долго они сидели?

— Минут десять, — ответил охранник.

— Следом пришла Ксения.

— Да. А минут через пять — семь этот курьер. Парень, ищущий работу.

— Последние двое не выходили, а за ними пришел главбух и не смог войти? — переспросил Визгунов.

— Так точно.

— Но если хозяин был мертв, то кто мог открыть дверь курьеру?

— Кто угодно. Кнопка на столе. Взгляните сами.

Письменный стол выглядел шикарно. Темного красного дерева с инкрустированными вставками из перламутра и резными углами. Но больше всего впечатлял бронзовый чернильный прибор. Такой и поднять трудно. В полметра шириной и сантиметров в тридцать высотой. Он представлял собой макет пятикупольного православного храма с крестами на пяти куполах.

— Красивая вещь, — восхитился полковник.

— Подарок покойного Иннокентия Суконникова на пятидесятилетие хозяина. Они дружили. Михаил Шалвович любил все красивое и жил по нашим понятиям в роскоши, — комментировал охранник. — Зарабатывал неплохие деньги и не был обременен семьей. Убежденный холостяк.

— Еще бы, имеет целый гарем в собственности, — обронил криминалист и подал Визгунову листок бумаги.

— Зря вы так, — вступился Тарас Цикуба. — Шеф к девушкам относился по-отечески.

— По-отечески? — удивился врач. — Ему же только полтинник.

На бумажке, переданной полковнику, значился местный адрес, название отеля, номер и телефон. Все написано от руки размашистым почерком.

— Лежал на столе возле бокалов. Отпечатков больше, чем хотелось бы, — пояснил криминалист.

— Хорошо, Митя, закончим здесь и проверим этот адресочек. Человек, убивший Колпакчи, не стал бы оставлять свои визитки.

— Тогда остается только девчонка или курьер, как вы его тут окрестили.

— Есть поправка, — сказал медэксперт. — Нож был небольшим, но очень острым. Стол заляпан кровью, я уже не говорю о ковре. При ударе кровь брызнула как из фонтана. Вряд ли убийца мог остаться чистеньким.

— Мог, Палыч, — ответил Визгунов. — Жертва сидела за столом, потому кровь и залила всю крышку. Убийца подошел со спины. В лучшем случае он испачкал себе рукав рубашки. Меня другое удивляет. Зачем убийца унес с собой нож?

— К сожалению, здесь постелен мягкий ковер, — кивнул на пол криминалист, — следов я не найду. И кто заходил за кресло, мы не распознаем.

— Надеюсь, Балабанову повезет больше, чем нам. Тут полно видеокамер, — тихо сказал Визгунов. — Ну, Тарас, познакомь меня с охранниками из двора. Они-то точно помнят, кто выходил из кабинета через вторую дверь. А вы, господа полицейские, приступайте к обыску.

* * *

Подполковнику Балабанову хотелось набить морду дежурному оператору. В кабинете размером с хорошую квартиру стояло не меньше двадцати мониторов последней модификации. Все были подсоединены к одному серверу, и запись всего происходящего в клубе фиксировалась на жестких дисках компьютеров.

— И как же так получилось, Жулебин, что у тебя образовалась получасовая дыра в записи. И это в тот самый момент, когда убили хозяина клуба?

Высокий толстяк трясся, как желе, и с него лил пот ручьями.

— Я выходил и ногой задел сетевой шнур. Вот система и вырубилась. У меня обед с десяти до одиннадцати. Я хожу в чебуречную напротив. Там дешево. Нас тут не кормят. Сам не знаю, как получилось. Вернулся назад, а мониторы не горят. Я все включил.

— Почему тебя никто не подменяет?

— Кто? — возмутился толстяк. — Технарей во всем городе по пальцам пересчитать можно. Нас здесь двое работает. График через день. За всю историю ни одного случая. Даже в зале ребята бездельничают. Одного пьяного вывели за месяц, да и то в такси посадили и никаких грубостей. Мы дорожим своими клиентами. На следующий год опять приедут. Таких телок, как у нас, во всей стране нет. Даже японки и негритянки есть.